карьеру. В последнее время у меня не было времени для себя, потому что моя старшая сестра разъезжала по всей Южной Африке, работая на Джуда Фишера. Отели, рестораны, спа-курорты — ей удавалось совмещать работу и удовольствие, тогда как мне…
Лекс хотела отстраниться, но Коул не позволил:
— Продолжай.
— Мне пришлось пожертвовать своей молодостью. Я вытянула короткую спичку. Я отказалась от образования, карьеры, личной жизни, чтобы растить младших сестер. Иногда у меня складывается впечатление, что я Золушка и что моим сестрам живется гораздо проще, чем мне. Ведь именно я тащу груз забот. — Лекс оттолкнулась от него и потерла пальцами глаза. — Мне не нравятся подобные чувства злости, обиды и ревности. Я люблю свою семью, Коул.
— Конечно, в этом нет никаких сомнений, — сказал он. — Ты можешь любить их и злиться одновременно, Лекс. Тебе позволено испытывать разные эмоции.
Она кивнула.
— Но звучит так, словно я жалуюсь и ною, а я ненавижу нытиков. Ты должен просто прожить свою жизнь так, как предначертано судьбой, но время от времени мне хочется оказаться на вершине своих собственных приоритетов, Коул. Хотя бы раз.
Коул смотрел на девушку, не скрывая восхищения. Удивительно, но он прекрасно понимал ее чувства, несмотря на то, что их жизни были столь не похожи.
Он наблюдал за тем, как Лекс запустила руки в волосы и скрутила локоны жгутом, сделав что-то вроде небрежного пучка на макушке, закрепила его резинкой, которую носила на запястье, и, вздохнув, посмотрела на снег. Очевидно, своим предложением он выбил ее из колеи.
— Возможно, я был очень оптимистичен относительно перелета, дорогая. Не думаю, что вертолет смог бы взлететь в такую погоду.
Его заявление было правдивым. В новостях говорилось, что надвигается новый циклон и ожидается еще больше снега.
— Ты говоришь так, чтобы я перестала жалеть об отказе? — с подозрением спросила Лекс.
Коул был готов на все, чтобы унять ее тоску.
— Нет.
Она улыбнулась ему, проведя ладонью по его груди.
— Лжец. Но спасибо тебе за это.
Они снова уставились в окно, наслаждаясь созерцанием заснеженных склонов, утренней тишиной, нарушаемой лишь тихим гудением генератора. Эта гостиная, а так же веранда снаружи — прекрасные места, откуда можно было бы понаблюдать за лыжниками, насладиться чашечкой глинтвейна или горячего шоколада с капелькой виски.
Коул указал на склон слева от них:
— Я подумываю скатиться с той трассы. Нельзя приехать на горнолыжный курорт и не покататься на сноуборде. Здесь есть пункт проката, думаю, я найду там необходимое снаряжение.
— Тогда тебе придется подумать, как сделать так, чтобы заработал подъемник, иначе это будет долгий и изнурительный подъем, — сказала Лекс с улыбкой.
— Я разберусь, — заверил Коул. — Я бы мог и тебя научить кататься.
Лекс одарила его таким взглядом, словно это предложение сильно позабавило ее.
— У меня много разных планов на тебя, и в них не входит катание на лыжах или сноуборде.
— Звучит заманчиво.
Коул склонился, чтобы поцеловать ее, но отстранился в последнюю секунду. После того, как они рассказали друг другу о самом сокровенном, и ей, и ему требовалось какое-то время и личное пространство для осмысления происходящего. Их отношения развивались слишком стремительно, становились все более интимными и глубокими.
Признание этого факта отрезвило Коула и вытолкнуло из зоны комфорта.
— Если я поцелую тебя, у меня возникнет соблазн отнести тебя наверх, а не кататься по склонам.
Лекс отстранилась.
— Прости, что вывалила на тебя свои проблемы. Я прекрасно понимаю, что ты на такое не подписывался, когда ввязывался в отношения без обязательств.
Он нахмурился, озадаченный ее заявлением. Коул открылся ей, рассказал о своих переживаниях, как и она, и не ощущал никакой необходимости извиняться перед ней. С чего же она решила позволить себе подобное?
— Мы можем оставаться как друзьями, так и любовниками, Лекс.
Девушка пожала плечами:
— Наверное, ты прав.
Судя по всему, он ее не убедил.
— Нет определенного свода правил, согласно которым мы обязаны действовать.
Лекс похлопала его по груди и слезла с коленей.
— Было бы намного проще, если бы он у нас был, — произнесла она с натянутой улыбкой. — Я, пожалуй, отправлюсь в постель.
В его глазах вспыхнул интерес, и Лекс ухмыльнулась. Коул хотел ее, а она хотела его… ни больше ни меньше. Одно-единственное правило, которому они могли следовать. Кому нужен целый свод?
Коул остановился в конечной точке спуска и положил руки на бедра, глубоко вдыхая ледяной воздух. Мышцы его горели после трех восхождений на гору, но скат вниз того стоил. Он повернулся и посмотрел на вершину склона, который назывался «Склон Чарли». Так он был обозначен на карте из сувенирного магазина.
Коул отстегнул ботинки от сноуборда и задумался, кто такой этот Чарли и почему его именем названо столько объектов по всему курорту. Небольшой паб с террасой с видом на лыжные трассы назывался «Чарли», эта трасса была названа тоже в честь Чарли, а дочерняя компания «Торп индастриз», которой, собственно, и принадлежал этот курорт, называлась «Чарли на склоне». Глупое название для компании, но, очевидно, имевшее какое-то значение для его отца.
Кем же был этот Чарли? Старым приятелем? Собакой, которую обожал Гренвилл? Любовником? Его распирало от любопытства, а это значит пора навести справки.
Коул вытащил телефон из кармана лыжной куртки и набрал сообщение адвокату Сэма:
«Кто такой Чарли? Почему на горнолыжном курорте Гренвилла все носит его имя? Можешь спросить Сэма и перезвонить мне?»
В ожидании ответа, который мог прийти как через пять минут, так и через месяц, Коул поднял сноуборд, размышляя, стоит ли снова подняться на склон. Судя по низким облакам, у него оставался примерно час, прежде чем снова пойдет снег. Он рисковал попасть в снежную бурю, кроме того, ему не терпелось вернуться к Лекс, выпить по чашке кофе, а может, и по бокалу вина, слушая ее рассказы… Однако желание скатиться еще раз оказалось сильнее.
На вершине склона он вставил ноги в крепления сноуборда, затянул застежку и покачался на доске вперед-назад. Вместо заснеженного склона перед его глазами стояло прекрасное лицо Лекс, ее рыжие волосы, стройное, сексуальное тело. Он обожал кататься на сноуборде, но сейчас ему не терпелось вернуться к ней и заняться любовью у камина.
Коул вздохнул, недовольный собой. Их связывает лишь секс, и ничего более. Пройдет неделя, и ему придется забыть Лекс Сэтчел.
Но, черт возьми, он все чаще ловил себя на мысли, что хочет пойти наперекор своим принципам не заводить серьезных отношений. Он хотел, чтобы у них все было по-настоящему…
Коул качнул доску,
