в квартиру. Встречаемся в городе. Все, целую.
Я завела мотор и через сорок минут выехала на трассу. Мне позвонила Светка. Она попросила дождаться ее на заправке.
– Представляешь, я малого цыгана поймала за его работой.
– Я не думала, что они работают.
– Ха, он номер клеил. На мою машину пытался приклеить.
– На машину?
– Вот подошел и наклеил номер. Я взяла и наклеила на него.
– Так, я сворачиваю. Геопозицию тебе высылаю.
Похоже, Свете это реально понравилось. Она налетела на меня.
– Ему, кажется, работать там теперь неловко. Совсем. Но потом мы мило пообщались, и я даже телефончик взяла. Говорит, если вдруг покрышки кто свинтит, он по дешевке подгонит.
Я хохотнула. Да уж, Светка – то еще дружелюбное чудовище. Все-таки парикмахер – это не профессия, а состояние души. И разговорить она может кого угодно.
– Ну и ладно, – отмахнулась я. – Держи ключи, иди ко мне домой, запирайся и сиди. Не знаю, что творится, но предпочитаю, чтобы подруга была в безопасности. Чую, что приближаюсь к развязке ситуации. Правда, сама пока не понимаю, каким образом.
Я заехала в супермаркет, дома – шаром покати. А потом собиралась поехать посмотреть места вандализма Али и поговорить – если удастся – с некоей Анфисой, информация о которой проскальзывала в «Белых крыльях».
Покидав все в тележку, я вернулась на стоянку и поняла, что не могу найти свою машину. Притом что номер у нее очень характерный.
Быстро пройдя вдоль и поперек, я нашла след от своего колеса. Обнаружила, что мою «ласточку» просто заставил какой-то нехороший человек. Пока ждала возможности выехать, включила телефон. Там было несколько неотправленных сообщений. Я попыталась выключить телефон, за секунду до этого пришло уведомление от приложения кабинета «Мой Налог».
Это был ответ на сообщение в поддержку. Что особенно круто, таких сообщений у меня появилось несколько.
Первое было про аннулирование чеков за предыдущий месяц, второе было о пользовании кабинетом. Я пролистала справки о доходах и нашла черновик новой, свеженькой. В этой справке были указаны чеки и приход за сентябрь, октябрь и ноябрь.
Я написала в поддержку с просьбой аннулировать эту справку. На всякий случай я распечатала ее и съездила в налоговую.
Там пришлось отстоять небольшую очередь, меня даже не хотели принимать. Мол, опять со своими трудностями.
– Это, скорее, ваша трудность. Сколько можно справок выпускать, подскажите, пожалуйста.
– За год?
– За год или за месяц.
– Одну, максимум две. Давайте я посмотрю, сколько у вас подтверждений. Так, одно. Почему тогда два выпуска? ИНН свой продиктуйте. Сейчас разберемся.
Она пробила мой налоговый идентификатор. У меня в голове нарисовался вариант с коллекционированием мошенниками чеков.
Да уж, касс много, воров – еще больше.
Мой ИНН я никому не давала. Поэтому с меня нечего было спросить. При этом я ощущала себя плохой девочкой, которая лезет разбираться с бедными, но трудолюбивыми иммигрантами.
– Вам мошенники звонили?
– Нет.
– То есть они не знают вашего ИНН?
– Понятия не имею. И что сейчас от меня нужно?
– Посмотрите в «Операциях», не стирал ли кто-нибудь сообщения, не менял ли пароль.
Я посмотрела.
Она уточнила:
– Вы все тем же паролем пользуетесь?
– Да, пароль мой, старый.
– Вот и успокойтесь. Нечего мое время тратить. Успокаивайтесь и жалуйтесь в поддержку.
Я решила пожаловаться в поддержку три раза подряд, если вдруг хоть что-то у меня здесь пойдет не так.
Кстати, это оказалось хорошей идеей для фиксации улик дела. Я засмеялась про себя, как, оказывается, легко поймать человека на его промахе.
В места «боевой славы» Али я не попала. Позвонила Ангелина:
– Танюх, я у твоего подъезда кукую.
– Жди, – хмыкнула я. – Скоро буду.
Выглядела Ангелина не очень. Кто-то явно ее расстроил.
– Что такое? Заходи.
Она сняла мокасины, вошла на кухню и заварила чай. Света высунулась из комнаты, кивнула и снова скрылась.
Ангелина ответила на мой вопрос:
– Да опять вляпалась. Меня пригласили на свидание, чувак попросил помочь с покупкой удлинителя. Знаешь, черт меня возьми, какие они дорогие у нас на хуторе?
– Поехали бы в другой город.
– Вот мы не поехали. Он сводил меня в один магазин, в другой. На дурочку напал. Я купила ему удлинитель. Теперь он не отвечает мне, и уже неудобно за мой поступок.
– Ничего ты такого не сделала. Просто купила ему агрегат. Он радоваться еще должен, а ты забудь.
– Вот я и пытаюсь. Как ты, Тань?
– Хах… в целом нормально. Не выделяю никого, не люблю, но жизнь моя хороша.
– Ладно тебе. Вряд ли у частных детективов хорошая жизнь. Ни тебе отпуска, ни времени на себя.
Тут она права, у меня действительно нет времени на себя.
– На самом деле работа как работа. Ничего особенного. Расследуешь дело, помогаешь людям, получаешь деньги. Мне нравится.
– Во-от. Делом занята. А у меня ощущение, что программист только и делает, что пишет протоколы, – она взахлеб выпила чашку кофе с молоком и налила себе еще одну. – Напрягают так эти протоколы. Их меняют чаще, чем технические задания.
– У меня всегда одно ТЗ – найти человека и правду про него. Странно, что за это деньги платят.
– Деньги за любую ерунду сейчас платить готовы. Мне за вброс данных могут заплатить. Сука, за один вброс! Им не жалко-то средств своих.
– Ангелин, а что ты понимаешь под «вбросом»?
– Обычно это понимают мои заказчики. Часто это бывает проверка входящих отзывов. Нужно сделать вброс для того, чтобы данные пришли либо не пришли.
– Как часто приходят отклики? Их кто-то создает вручную, или они сами по какой-то причине приходят?
– Трудно тебе объяснить это. Вброс нужен, чтобы понять, есть ли что-то на сервере, работает ли он. Сервер – один и тот же – может работать вообще по-разному. Никогда не знаешь, что с ним будет, начнет ли он двоиться, но есть общие места для большинства из них.
– Как сервер двоится, расскажешь?
– Смотри, сервера нужны для хранения информации. Человек может скопировать что-то.
– А-а! Теперь поняла. И ты ищешь иногда потерянного «друга» такого парня?
– Да, и это тоже случается. Ищу долго, по кусочкам, иногда очень быстро. Тут как получится, заранее не угадаешь. Или я плохо знаю математику.
– Это вряд ли. Не представляю свою жизнь без математики, хоть с трудом раньше тянула. Помнишь мои оценки… а нет, ты не помнишь, мы с тобой на втором курсе были.
– Мне не жалко твою математику. Мне жалко иногда себя, когда я не понимаю, что надо делать. Тут, в этой профессии вызовов полно.
Я добавила еще кипятка,
