— Ой, Томочка, ну зачем? У нас полный стол всяких вкусностей! — Сказала мама. — Рыбка красная… Лиля делала. Вот салаты Женечка привёз. Бутерброды с икрой, эклеры. И шампанское есть.
— Шампанское? Я, надеюсь, брют?
— Конечно, брют, Тамара Витальевна! Я же знаю ваши с мамой вкусы.
— У вас стол, как на свадьбу! — сказала Тамара. Она с удовольствием выпила с нами шампанского. Съела эклер. — А вы что же не пьёте, молодёжь? — посмотрела она на Валерия и на внучку.
— У нас, бабушка, правильное питание. Мы не пьём спиртное от слова «совсем». — Объяснила Лиля.
— Ага… понятно… не пьёте, не едите, голодаете, одним словом. — Констатировала вторая бабушка.
— Не голодаем, а соблюдаем режим. — Поморщился Валерий. — Согласитесь, что алкоголь очень вреден для здоровья.
— Да? — удивлённо вскинула брови Тамара Витальевна. — А мне вот врач рекомендовал коньячок в кофе добавлять.
— Плохой врач. — Опять поморщился Морозов.
Повисла пауза. Я тихонько закипал. Мама переглядывалась с Тамарой.
— Вы не возражаете, если мы с Валерой прогуляемся? — Лиля, почувствовав, что надвигается гроза, поспешила снять напряжение в нашей маленькой компании.
— А действительно, — оживилась мама. — Сходите, прогуляйтесь. Погода стоит замечательная…
— Ну, что скажете? — спросила мама, когда Валерий с Лилей ушли.
— Нудный и противный тип! — уверенно сказала Тамара Витальевна. — Наливай, Женя! — подвинула она ко мне бокал. — И что только Лиля в нём нашла⁉ Что же ты молчишь? Ты же отец.
— А что я могу сказать? Это её выбор и глупо вмешиваться в жизнь двух взрослых людей. К тому же правильный образ жизни сейчас в моде. Все ходят в спортзалы, считают шаги и калории, взвешивают еду и взвешиваются сами. Это называется «быть в тренде».
— Но ведь девочка может испортить себе жизнь! Как ты можешь быть таким равнодушным?
— Тамара Витальевна! Она уже давно не девочка. Ей двадцать пять лет, если Вы помните. Пусть живёт так, как считает нужным.
— Я согласна с Женей. Пусть девочка набирается жизненного опыта. А то потом будет винить нас, если что не так. — Поддержала меня мама.
— Спасибо, родная. Давайте выпьем. Это так сближает. — Я разлил оставшееся шампанское по бокалам, и мы выпили.
— Возможно, вы правы, — кивнула Тамара, беря очередной эклер. — Пусть поступает так, как хочет. Не будем ей мешать пробовать жизнь на вкус.
Я хотел помочь маме убрать со стола, но она уверено отняла у меня тарелки.
— Ты весь день сегодня, как пчёлка. Ступай. Отдохни.
И я пошёл отдыхать. Поднялся в свою комнату на второй этаж. Устроился на диване с книгой Эдуарда Шюре «Великие посвящённые». Иногда тянет почитать классику. Но сегодня у меня не получалось сосредоточиться. То мысленно возвращался к нашему разговору с Таней, то вспоминал беседу с Валерием. Мало того, что Морозов показался мне человеком, который вечно всем недоволен, так он ещё и жену решил свою обобрать. Интересно, как она отреагирует на это его решение? Ведь она, пожалуй, и не подозревала, что он способен на такое. Конечно, по закону он прав — всё совместно нажитое имущество в браке при разводе делится поровну, но обирать женщину… да ещё мать своих детей… Это как-то не по-мужски, что ли?.. И как Татьяна прожила с ним столько лет? Наверно, пока мальчики были маленькими, ей некогда было задумываться о разных взглядах на жизнь. Чем же он тогда покорил мою дочь? Скорее всего, у неё возникло обыкновенное соперничество. Ей понравился мужчина, и она решила его завоевать, чего бы ей это ни стоило. Сколько я её помню, она всегда добивалась своего. То, что он был женат, её не смущало. Наоборот, придавало азарта. И как я сразу этого не понял? Не уверен, что она действительно любила Морозова. Надо будет поговорить с ней ещё раз.
Лиля и Валерий уехали после ужина.
— У меня завтра пять индивидуальных тренировок, — объяснил Валерий. — Летом, как ни странно, клиентов много.
Перед отъездом Валерий напомнил мне о своей просьбе.
— Извини, но вынужден отказать тебе в помощи. Совместно нажитое имущество при разводе делится пополам, так что с этим у тебя проблем не будет. Просто идёшь с заявлением в суд. Но, может, не стоит лишать мать своих детей бизнеса, который будет кормить её и твоих детей и который она создавала кропотливым трудом?
— Знаете, я ведь тоже не на диване сидел, — обижено поджал губы Валерий. — И, если честно, я думал, что Вы поможете составить мировое соглашение. Очень не хочется всех этих судебных заморочек.
— Не помогу. — Глядя ему в глаза, сказал я.
— Я Вам не нравлюсь, да?
— Мне не нравится то, как ты собираешься поступить со своей женой. Не по-мужски это — уйти от женщины, оставив её с двумя детьми, да ещё при этом обобрать её. Хотя… это не моё дело. Тебе с этим жить. — Я развернулся и, не пожав ему руки на прощание, подошёл к дочери: — До свидания, Лиля! Созвонимся. — Поцеловал её в щёку.
— Женя, ты-то ночевать останешься? — спросила у меня мама, когда я закрыл ворота за Лилиной машиной.
— Конечно, мама. Завтра воскресенье. У меня, как и у всех, выходной, так что я в полном твоём распоряжении.
На следующий день я поправил теплицу и скосил траву на участке. У мамы была хорошая косилка. Она легко могла сама привести участок в порядок, но я решил, раз уж я тут, то сделаю то, что успею. Потом я прополол грядки и отправился к Тамаре Витальевне. У неё одна ступенька на крыльце сломалась. И скамейку надо было починить. Пока я занимался скамейкой, Тамара Витальевна позвонила маме и пригласила её на обед. После обеда я собрался домой.
— Чего же так рано, Женя?
— Не хочу вечером стоять в пробке. Погода хорошая. Народ допоздна на даче просидит, а потом все в город рванут. Так что я поехал.
Попрощавшись с женщинами и пообещав в ближайшее время приехать, я отправился домой.
Евгений. Глава 9. Вот это поворот!
В понедельник в офисе меня встретила Марина.
