Взломали вражью оборону сто сорок восемь катапульт, Хребет сопротивления сломали девяносто требушетов. Солдаты наши в цитадель отважно ворвались, Всех вырезали и вином трофейным упились!
Валенда:
Прекрасно, прекрасно! Полагаю, «всех вырезали» — это, так сказать, в порядке гиперболы?
1й гонец:
А, ну, в общем…
2й гонец:
Ваше величество, есть еще вопросы? * * *
Я погулял еще немножко и остановился за кулисами. Народ бродил туда — сюда, а я, заметив приставную лестницу, ведущую куда — то наверх, решил забраться туда. Оказался на стропилах, а оттуда прошел в скрытое от взглядов снизу помещение, откуда явно управляли веревками — тросами, светом, декорациями и всем прочим. Сейчас тут никого не было, и я ощутил себя странно одиноким. Лойош, хотя и летал где — то снаружи, наверняка почувствовал мое настроение.
«Босс?»
«Знаешь, Лойош, теперь есть масса всего, что я могу сотворить без этого дурацкого амулета на шее.»
«Ну да. Но надо ли?»
«Придется выяснить.»
«Босс, ты что это задумал?»
Я не ответил.
Просто собрался с мыслями — так, как только мог, — закрыл глаза и, вложив в это максимум своих душевных сил, вознес молитву Богине Демонов.
* * *
— Что думаешь? — спросила креота по имени Лонора. При этом она держала нечто вроде картины, маслом по дереву, выше человеческого роста и шириной примерно в половину высоты. Держала она ее легко, показывая напарнице — тсалмоту. Со стороны сей эпизод, происходящий в просторном помещении под сценой, где пахло скипидаром и опилками, где стены когда — то были желтыми, а сейчас цветом походили на тухлое яйцо, казался несколько странным, потому как Лонора вроде бы спрашивала у подруги мнение насчет картины, но показывала ее тыльной стороной.
Саму картину вряд ли можно было назвать образцом изобразительного искусства, годным для оценки критиками — ну разве только в дни правления угасающего Феникса; в поле блеклой синевы слева и внизу тускло — красным была выведена кривулина, похожая на край балкона.
Тсалмот, Вик, изучала тыльную сторону картины более внимательно, чем многие критики изучали фасад куда более известных полотен. Подергала железное кольцо, ввинченное в раму, и кивнула.
— Должна выдержать.
— Да. А теперь мне нужна тяжелая деревяха. А может, железный уголок.
Вик нахмурилась.
— Для чего?
— Измолотить Тисс в кровавые сопли, если она скажет, что это все равно недостаточно хорошо.
Вик хохотнула.
— Достаточно хорошо.
— Надеюсь. Но не только в Тисс дело. Ходят слухи, что на мюзикл уже подали иск. И делу совсем не поможет, если на кого — нибудь из зрителей шмякнется кусок декораций.
— Подали иск?
— Я так слышала.
— Лони, а тебе попадалось, чтобы постановку закрывали через суд?
— Ни разу. А тебе?
— Было однажды. Я делала декорации для «Ученого и конюха» в старом Приморском театре, тот тогда еще не сгорел. Кто — то заявил, что прототип одного из персонажей — его родственник, пошел в суд и выиграл дело.
— И как труппа справилась?
— Обанкротилась. Продали что могли, остальные долги так и зависли.
— М-да.
Вик пожала плечами.
— Дела, они такие.
— Погоди. Ты сказала, «тогда еще не сгорел»…
Вик покачала головой.
— Нет, не думаю. Сам театр труппе не принадлежал, выгоды никакой.
Скорее всего Край Четыре во время репетиции передавил каналы и заклинание освещения сорвалось.
— Кто — нибудь пострадал?
— Нет. Только один текла сгорел.
— Хорошо, что не во время представления.
— Ага. Может, если бы они наняли более квалифицированного волшебника, такого бы вообще не случилось, но как я и сказала, дела, они такие.
— Полагаю, что так, — кивнула Лонора, разворачивая картину и изучая своих рук дело. — Но когда законники вмешиваются в дела театра, это не к добру. Ничего хорошего из такого не выйдет.
— И тем не менее, театр — порождение законников, — провозгласила Вик.
— Что?
— Истинная правда.
— Если это одна из твоих шуточек…
— Вовсе нет. Именно в театре адвокаты… ну, тогда они так не назывались, но это были те, кто говорил на суде в пользу друних, — в общем, в театре они оттачивали свои ораторские навыки.
— Тогда почему в театре нет иоричей?
— В Доме Иорича есть театральный зал, но постановки там даются только для своих.
— М-да.
— А еще вклад в развитие театра некогда внесли танцоры — иссолы, формализовав традиционные пляски текл.
— Где ты всего этого нахваталась?
— Работаю достаточно долго, вот и поднатаскалась.
Лонора нашла на верстаке напильник по металлу и немного поработала над внутренним ободом кольца, чтобы веревки не так перетирались. Вик наблюдала за ее работой.
Наконец креота подняла взгляд и спросила:
— Ладно, в чем дело? Ты весь день мысленно где — то далеко. Можешь уже рассказать мне все.
Вик вздохнула.
— Монторри.
— Все еще, или снова?
— Все еще, только поднял еще на шесть медяков. Наверняка скоро услышишь.
Лонора выдала несколько выражений, описывая орков как таковых и Монторри в частности, причем все это было скорее метафорой, ибо подобное биологически невозможно.
Вик пожала плечами.
— Да, это наглое жульничество, он знает, что мы это знаем, и знает также, что мы ничего не можем поделать, и мы знаем, что он это знает.
— Угу.
— Племянник продюсера, — вновь пожала плечами Вик,
