И тогда уж от образа бабы-Яги вообще не отлепишься.
В спину ощутимо толкнулась земля, завибрировала мелкой дрожью.
Неужели, ребятишки? Не утерпели! Нашли лабораторию и сами полезли, ай-яй-яй!
Эх, как бы сейчас в яблочко по блюдечку заглянуть! Живы ли? Получилось ли у них, или угодили с старому колдуну в лапы? Ох, не дай то боги, лучше умереть, чем в Мерлиновы лаборатории подопытным кроликом попасть!
Ярена тяжко вздохнула. Не вышло ли так, что она своими руками детей на страшную смерть послала?
Долго не прекращались подземные толчки. Наконец всё утихло. Она вложила шестилапке последние наставления и отправила в путь. Переживай — не переживай, а дело делать надо.
К СВЕТУ. К ВОЗДУХУ!
Иван
Эффект получился, что называется, сверх всяких ожиданий. Вокруг кипело и пылало, взрывалось, перемешивало скалы, металлические конструкции и немножко угля от сгоревшей в бешеном пламени органики. Ивана метало и швыряло в огненно-земляном месиве. Что-то сгорало, образуя полости. Но на место исчезнувшего тут же выдвигалось что-то новое. Скала! Оплавляющийся кусок обшивки жабля! Спёкшаяся порода, в которой уже невозможно было понять — что это, и чем оно было раньше…
Мысли скакали вместе с творящейся вокруг мешаниной, и это было даже к лучшему.
Думать о том, что сейчас он одним махом уничтожил такую прорву народа, Ивану было неприятно. Да, это враги, и они готовили супероружие для того, чтоб стереть с лица земли Русское Царство, но всё равно — неприятно. И то, что все они умерли быстрее него, утешало мало.
Да. Скоро стало понятно, что остатка огненного заряда от перерождения феникса не хватит, чтобы выбраться из-под холма. Иван осознавал, что уже слишком остыл и слишком устал, чтобы хоть как-то повлиять на происходящее. Хоть Мерлина с лабораторией уничтожил — и то хлеб!
Через какое-то время взрывы утихли, и земля перестала прыгать и бить его со всех сторон. Ивана окружала темнота. Похоже, именно сейчас фаза огненного феникса подошла к концу, и он совершенно перестал светиться. Страшнее было то, что с минуты на минуту он станет обычным человеком. Ванька произнёс целую непечатную тираду — внутри своей головы, разумеется, потому что был сдавлен и засыпан со всех сторон, и воздуха для того, чтобы выкрикнуть хоть что-то, вокруг не предвиделось.
Наверное, надо было дать себе максимально быстро умереть от удушья… Но всё его существо сопротивлялось этой мысли! Лёгкие, вернувшиеся в нормальное состояние, судорожно стремились вдохнуть. Иван отчаянно задёргался, пытаясь дать себе хоть какое-то пространство. Ударил перед собой огнём, пока ещё не опаляющим его самого. Полость! Вдох! Боги небесные, что за дрянь⁈ Это, конечно, был не тот воздух, которым хотелось бы дышать, а какой-то адский химический коктейль!
На его счастье, кусок скальной породы, до того удерживающийся смесью обломков, сдвинулся и рухнул, в секунду размозжив Ванькину голову. Четвёртая смерть феникса оказалась не столь мучительной, как могла бы.
Очнулся Иван довольно быстро, осознавая себя ещё более чётко, чем в прежние разы. Вокруг переливалось жёлто-оранжевым и… было как будто мокро? Может, он стал натуральным сказочным фениксом-птицей, и плавает он в огненном яйце?
С чего бы вдруг?
Хотя, у яйца должна быть скорлупа, верно?
Иван протянул руку и нащупал за пределами жидкого светящегося нечто твёрдое, но вовсе даже неровное. Оно крошилось! Иван притянул поближе к глазам кусок. Хм. Больше всего похоже на каменюку, и она как будто оплывает по краям… И тут до феникса дошло: это плавится горная порода, сдавливающая его со всех сторон! Значит, что? Надо помочь этому процессу!
Он постарался сориентироваться в ощущениях. Где верх, где низ? Хотя бы примерно, чтобы понимать, куда буриться. Выбрав направление, Иван приступил к превращению унылого альвийского холма в маленький карманный вулкан.
Постепенно вокруг образовалась некоторая полость. Раскалённая жижа занимала меньше места, чем твёрдая порода, она стекала в щели и трещины, и чтобы облегчить ей эту задачу, Иван проплавлял себе путь, забирая вверх, как бы по ступеням — всё же, стоять удобнее и есть надежда, что удастся выбраться, не рухнув в какую-нибудь каверну.
Спустя час он начал думать, что придётся умереть ещё раз. Тело начало остывать, сила импульсов уменьшилась. Да, ещё около часа он будет горячим, но проплавляться с той же интенсивностью никак не получится.
Выбор был невелик. Сидеть неделю, чтоб помереть от голода и жажды отметалось сразу. К тому же Иван вовсе не был уверен в возможности воскрешения в случае, так сказать, естественной смерти. Удушье. Тоже оставались вопросы. Оставалось вскрыть себе, например, какие-нибудь вены. Или артерии. Вон, бедренную хоть располосовать. Медичка говорит, гарантированная смерть в течение двух минут, хоть долго не мучаться. Прыгать в незастывшую до конца лаву, чтоб сгореть, что-то не хотелось вообще.
Чем только вскрывать? Огнём полоснёшь — вдруг припечётся? И Иван начал присматривать в породе обломки с острыми краями-сколами. Что-нибудь да должно попасться.
Огонь! Пятно на склоне внушало надежду, что Ванька жив. Сергей обрадовался страшно:
— Я туда! Посмотрю.
— А мы? — сразу вцепилась в него Звенислава.
— А вы стоите на страже. Вдруг я ошибся, и это Мерлин пробуривается? Если это он злой из-под земли лезет, нас всех разом прихлопнет!
Девчонки ахнули.
— Серёж, так мы бы подстраховали? — не отступилась Людмила.
— Нет, девочки. Кто-то должен жив остаться. Если увидите, что это враги — замрите и не отсвечивайте! По возможности пробирайтесь на восток, прикиньтесь полячками, они на нас похожи.
Спуститься с холма, забросанного всякой дрянью от взрыва, оказалось задачей нетривиальной. А взобраться на следующий — тоже счастья мало, всё изрытое, то осыпается, то проваливается, ноги вязнут, камни выворачиваются. Зато по мере приближения к светящемуся пятну, стало ясно, что пробивается изнутри именно Ванька. Вряд ли Мерлин смог бы так цветисто материться.
— Ванька!!! — что было сил заорал Сергей.
Внутри затихло. Потом глухо донеслось:
— Серёга, ты⁈
— Ванька-а! Живой! — он замахал в сторону пещеры, из которой показались девочки, заторопившиеся в их сторону.
Демигнисов снова сдавленно ругнулся, крикнул:
— Остыл я! Сдыхать снова не охота, пиштец! Не хватает энергии, грею-грею, не плавится ни фига!
Сергей торопливо соображал. Скала пока ещё раскалённая, пусть и не плавится. Даже ногам тепло стоять. А что, если…
— Ванька, отойди назад, подальше! Я попробую шарахнуть!
— Ладно! Отхожу! До двадцати считай и бей раза, но со всей силы! Посмотрим!
Сергей отсчитал положенное, прикидывая как лучше ударить, и максимально сосредоточился. После того странного выплеска маны так
