мороженое, и Наоми устроилась у камина с намерением прикончить целый контейнер.
Беда в том, что Грег, казалось, был везде.
В супермаркете, куда Наоми забежала за пачкой чипсов.
В парке, где она иногда любила посидеть и почитать книжку.
На мосту, куда она прикатила на велосипеде за порцией загадок.
И хуже того – он постоянно выглядел так, словно вот-вот извинится. Пристыженно опускал глаза. Паниковал. Но только продолжал напоминать Наоми о том, сколько всего в Эшвуде не имело всякого смысла.
Гаргульи. Тролли под мостом. Демоны. Садовые гномы. Статуи у парковки. Кассандра, которая предсказала ему простуду. И ведьмы, конечно.
Наоми жалела, что Кэсси не предсказала ему сломанный нос, – в таком случае она бы подсобила нитям судьбы.
Грег был повсюду, и это сводило Наоми с ума.
– Понятия не имею, чем он занимается, – пожимала плечами Айлин. – Я даже фамилии его не знаю. Может, в городской администрации…
Секретарша в администрации разводила руками.
– Не могу я разглашать такую информацию, мисс Наоми.
В глазах ее плескалась паника, и Наоми подозревала, что записей про Грега тоже никаких не было.
Появился из ниоткуда и пытается… пытается что? Довести Наоми до ручки?
– Однажды заявился ко мне в офис, – призналась Диди. – Извинился даже. А потом сразу же сообщил, что таких, как я, не бывает. Ну, а я что сделаю? Я работаю с кошмарами, нереальность – материя тонкая. Не рассеюсь же я по первому его слову.
Диди засмеялась. Наоми закусила губу.
Предчувствие шторма все еще плескалось внутри, и иногда к горлу Наоми подступала горечь, пепел и что-то подозрительно похожее на Древний язык. Она сглатывала слова и заставляла себя успокоиться. Грег не походил на бурю. Грег не походил даже на мель, он был просто раздражающей чайкой, которая кричала под ухом. И Наоми была твердо в этом уверена, пока не проснулась однажды утром и не осознала, что ей не снились кошмары.
Для кого-то другого это было бы поводом для радости. Но Наоми… Наоми признавала свои кошмары. Проживала и отпускала их. Они были ее платой за то, что она выбралась, за то, что оставила позади часть самой себя и навсегда отрезала себе путь для возвращения. В кошмарах этих Наоми представала перед Неблагим двором и переставала быть собой, потому что оказывалась подменышем. Чучелом из веток, мха и магии, которое возомнило себя человеком.
Она всегда просыпалась после них, чувствуя во рту привкус зелени, а потом залазила на крышу, чтобы поговорить с Глэдис, или седлала велосипед и отправлялась в западную часть городка, в полузаброшенную пекарню, где обосновался в последнее время Ксафан, – чтобы немного с ним помолчать.
Наоми лежала без сна и подсчитывала, как давно она не просыпалась от ощущения, что под кожей ее тянутся корни и распускаются листья.
Слишком долго. Слишком долго для того, чтобы оставаться спокойной.
Наоми отыскала на чердаке метлу, которую почти не трогала: до офиса Отдела кошмаров быстрее было добраться именно так. Та отказывалась взлетать. Ну, конечно. Именно в тот единственный день, когда Наоми понадобилось это дорогущее недоразумение.
Ей пришлось проехать через весь город на велосипеде.
Под видеопрокатом не оказалось офиса.
Нет, погодите.
Все выглядело так, словно под видеопрокатом никогда и не было никакого офиса.
Наоми проверила улицу. Может, попросту ошиблась?
Но видеопрокат в Эшвуде был один, в этом она была уверена.
Тогда она добралась до пекарни Ксафана, потому что бессонную ночь могли исправить только его фирменные клубничные бутерброды. Пекарня встретила ее темными окнами и тишиной.
Буря внутри Наоми подала голос. Сердце забилось так часто, что грудная клетка начала ему мешать.
Наоми остановилась у супермаркета и окликнула статую во дворе Кассандры. И еще раз. И еще. И…
– Чего орешь?
Из окна высунулась взъерошенная голова тетушки Кэсси, и Наоми покраснела, смутившись. Она вовсе не кричала. Скорее, очень громко шептала.
– Простите, – выдавила она. – Просто ваша статуя…
Тетушка перевела на нее сонный взгляд.
– Не продается! – выдала она наконец.
– Да нет же, – Наоми качнула головой. – Она… не разговаривает. Давно с ней такое?
Тетушка уставилась на Наоми так, словно она вдруг отрастила вторую голову.
– Ты пьяная, что ли?
– Что? – Наоми вспыхнула. – Нет же, я!..
– Колеси отсюда, пока не вызвала полицию, – женщина захлопнула окно, и в доме зажегся свет.
Обескураженная Наоми отправилась домой.
Она проехала по Пайн-стрит, свернула на Сиреневую аллею, и только на пересечении Седьмой и Липовой до нее вдруг дошло.
Тетушка Кассандры ее не узнала.
Может, было просто слишком темно? Но они ведь разговаривали чуть ли не каждый день: Наоми постоянно пробегала мимо их двора, а тетушка частенько сидела там в кресле-качалке с видом на парковку.
Наоми покачала головой. Утро вечера мудренее. Стоило хорошенько выспаться, а утром отыскать Диди, и Ксафана, и Кассандру, и…
Наоми так сильно задумалась, что чуть не проскочила поворот. Асфальт под шинами приятно шуршал, майская ночь в кои-то веки была не особо холодной, и Наоми купалась в расплавленном серебре лунного света. Ночная прогулка тоже пойдет ей на пользу: она уже представляла, как падает на кровать и проваливается в сон без снов, а утром заваривает листья брусники и…
Она так резко ударила по тормозам, что чуть не улетела с обочины. Но в данной ситуации любой на ее месте поступил бы так же.
Потому что на месте дома Наоми был пустырь.
6. Не забывайте пробовать еду во время готовки
Наоми не любила связываться с остальными ведьмами.
Нет, конечно, в Ведьмоведомстве у нее были друзья: сказывалась бурная молодость, проведенная на всех неофициальных шабашах, до которых Наоми только смогла дотянуться. Родители ее этого не одобряли, конечно, но Наоми ведь не для того родилась на свете, чтобы оправдывать ожидания родителей. Пусть даже идеи у нее порой были ужасно глупыми. На том большом собрании ведьм в Массачусетсе, после которого обновили закон о городских легендах и призрачной пенсии, Наоми тоже побывала: сидела за одним из каменных столов и давилась местной медовухой, пока будили привидений. Те пробуждению не обрадовались: о таких вещах следовало договариваться заранее, отправлять письменные извещения и лить ритуальные колокольчики. Проблема тех призраков была в том, что их не должно было существовать: семейство Дин считалось городской легендой, вызывали их в шутку, и они никогда прежде не откликались. А в тот раз… Наоми помотала головой и продолжила поиски мелочи. В каком-то из карманов ведь точно оставалась, после похода за «Милкивэем»… да!
Наоми закинула монетки в телефон-автомат – прелесть жизни в маленьких городках – и набрала номер, который никогда больше не надеялась набрать.
После двух гудков в трубке раздался женский голос. Наоми ждать не стала.
– Надеюсь, это кто-то из вас, и это просто шутка! – зарычала она. – Очень злая шутка, скажу я вам, и…
Наоми закрыла рот. Приятный женский голос сообщал ей, что номер, который она набрала, не существует.
«Быть того не может… И, кроме того, если Наоми еще раз услышит слово “не существует…”»
Она стукнула трубкой по рычажку и набрала другой номер. А потом еще один. И следующий.
Все номера, которые только помнила. Все до единого.
И все они не существовали. Все, кроме одного: когда Наоми набрала номер колдуна, с которым созванивалась иногда до сих пор, ей ответила аптека.
Наоми поблагодарила вежливую продавщицу, сообщила, что нет, спасибо, с ней все в порядке, и повесила трубку.
Наоми, конечно, не была в порядке.
Она стояла на заправке посреди самого пустого штата на свете, тяжело дышала и пыталась убедить себя, что все это чьи-то происки. Чья-то очень злая шутка, и на самом деле Ведьмоведомство на месте, и шабаши все еще проводят каждый год, и Эшвуд станет прежним, как только она… как только она что?
Ей нужно было встряхнуться: бессонные ночи не были к ней так же милостивы, как прежде.
Она забежала в круглосуточный магазинчик при заправке, где когда-то давным-давно стояла у полки с фейскими крылышками и думала о подменышах. Продавщица на кассе лениво подняла взгляд.
Наоми бахнула перед ней банку кока-колы и принялась шарить в карманах.
– Черт… – ей не хватало нескольких центов. Конечно, ей не хватало нескольких центов. – Линдс, прости, я потом занесу? Ну, или должна буду! У тебя вроде день рождения? Ксафан может…
