Или мне нужно было забиться в угол и не высовываться, пока господин решает свои очень важные дела? Ты сам отправил меня развлекаться!
— Развлекаться! Общаться с дамами! Сплетничать, не знаю, как вы там, женщины, еще развлекаетесь. Но нет, ты сначала бродила по залу, собирая на себе все похотливые взгляды, потом нашла компанию из трёх мужиков и мило с ними хихикала, а следом и вовсе уединилась с одним из них — в ярости демон хватает стул и запускает его в стену, закрываю уши руками, не в силах терпеть этот грохот. — Ты знаешь сколько я сегодня получил предложений продать тебя?
Он шипит мне это в лицо, с силой отрывая мои руки, прижатые к ушам.
— Пятьдесят. Пятьдесят демонов хотят выкупить тебя у меня, а еще около сорока предлагают поменять тебя на их наложниц. Знаешь почему я этого не сделал?
Судорожно мотаю головой. Мне страшно, он в таком состоянии непредсказуем.
— Вот и я не знаю. Не знаю! — снова шепчет он, обхватывая меня руками и прижимая к груди.
Перед моими глазами проносится весь вечер: его поддержка, когда мы только вошли, слова о том, что у него важный разговор и блондинка, Аурелия, его постоянная любовница, которой он позволял нескромно трогать себя, а затем что-то томно шептал на ушко. Меня наполняет ярость, смешанная со жгучей ревностью — этот взрывоопасный коктейль придаёт мне сил и я отталкиваю Люцифера. Он, не ожидавший от меня этого, делает несколько шагов назад и ошеломлённо смотрит на меня.
— А ты? За собой никакой вины не ощущаешь? — громко спрашиваю его.
Чувствую себя немного безумной, мне хочется кричать так сильно, хочется выпустить наружу всю боль, которую я испытала, увидев его с другой.
— О чем ты? — непонимающе спрашивает он меня.
— А хоть бы и продал, зачем тебе сдалась обычная смертная, когда есть любимая демоница? А? — продолжаю высказывать всё, что узнала сегодня, уже кричу — Ты потому и выбираешь себе в наложницы блондинок? Они похожи на неё, да? На ту, на которой ты хотел жениться?
Хватаю со стола пресс-папье, так кстати попавшее мне под руку, и запускаю демону в голову, надеясь сделать ему больно. Он ловко отскакивает, продолжая потрясённо смотреть на меня.
— Ты бросил меня одну в самом центре этого загона с хищниками, чтобы полапать свою Аурелию, пофлиртовать с ней, в очередной раз унижая меня у всех на виду! — срывая голос кричу, выпуская наружу свою темную сторону, о существовании которой не подозревала. — Не возразишь? И правильно, потому что нечего, потому что я говорю правду
Выплёвываю последние слова в лицо демону, продолжающему молчать, и, разворачиваясь иду к двери, чтобы выйти из этого кабинета. Не хочу находиться сейчас рядом с ним, я зла, так невероятна зла, что у меня трясутся руки, поверить не могу, что Люцифер даже не пытался как-то оправдаться. Хотя, точно, перед кем здесь оправдываться? Жалкая рабыня не достойна услышать извинений или оправданий от наследного принца. Мне нужно остаться одной, хватит с меня этого бала, да и вообще этого мира, завтра же потребую, чтобы меня отправили домой. Заношу руку над замком, желая повернуть его и открыть дверь, но получаю несильный удар по кисти. Демон обхватывает меня за талию и поднимает вверх, неся меня обратно вглубь комнаты, резко опускает на стол, сметая с него всё, что еще оставалось там лежать.
Его пальцы ловко расстегивают крючки на корсете, почти невесомо проходятся по позвоночнику.
— Что ты делаешь? — шепчу мужчине, ошеломлённая происходящим.
— Хочу вытрахать всю дурь из твоей милой блондинистой головки, — грубо отвечает он, вытряхивая меня из платья.
Часто дышу, еще дрожу переживая свой приступ агрессии, опомнившись, пытаюсь сопротивляться, ударить демона или хотя бы поцарапать, но куда там: заставляя меня опуститься на стол спиной, Люцифер сжимает мои запястья одной рукой и заводит мои руки над головой, сам становится между моих ног и наваливается сверху, придавливая меня всем телом к жесткой лакированной поверхности. Снова дёргаюсь, в попытке сбросить его. Он так близко ко мне, что тело, помнящее удовольствие, что способен доставить этот мужчина, против моей воли оживает. Вкрадчивый голос, сопровождаемый горячим дыханием раздается прямо возле моего уха:
— Никаких больше вырезов и коротких юбок. Никаких разговоров с другими мужчинами, — на несколько секунд замолкает, но, с видимым усилием выдавливает из себя. — Нет больше никакой Аурелии в моей жизни. Ты меня поняла?
Опешиваю и перестаю сопротивляться, услышав последнюю фразу. Впериваюсь глазами в лицо демона, надеясь разглядеть обман, но его тёмные глаза непроницаемы. Сдаюсь, когда чувствую снова эти горячие губы, ласкающие мою нежную кожу. Шумно выдыхаю, когда они втягивают мой сосок, откидываю голову назад, подставляя грудь под требовательный рот Люцифера. Он отпускает мои запястья, сразу же вплетаю пальцы в его волосы, массируя затылок. Мужчина спускается ниже, добирается губами до моего естества и всасывает клитор, заставляя меня издать громкий стон и непроизвольно еще больше развести ноги. Чувствую, как его юркий язык выписывает узоры между моих ног, прижимаю его голову сильнее к промежности, двигаю бёдра навстречу его рту, ощущая уже знакомую горячую волну, поднимающуюся в глубине меня. Еще немного, почти… Издаю разочарованный стон, когда он отстраняется.
— Ты кончишь только с моим членом внутри себя. Чтобы помнила, кто твой господин, — произносит Люцифер мне на ухо, прикусывает мочку и поднимается, утягивая меня с собой за талию.
Съезжаю на край стола, чувствую, как твёрдый член резко врывается в моё требующее разрядки лон. Вскрикиваю, впиваюсь пальцами плечи демона, обтянутые фраком. Ощущаю прикосновения рук, ласкающих мою спину, его хриплое дыхание у моего уха. И снова я почти на пике, еще чуть-чуть, буквально пару толчков. Но Люцифер внезапно замедляется. Хнычу, бью его по плечу рукой, понимая, что он издевается.
— Да, это твоё наказание. За то, что флиртовала с другими мужиками. За беспочвенную сцену ревности, которую ты мне здесь устроила. За то, что надела платье, в котором твоя шикарная грудь, принадлежащая мне, видна всем вокруг.
— Ты сам. Просил. Одеваться. Доступнее. — прерываясь дыханием, выдавливаю из себя.
— А я передумал. В моей комнате будешь ходить голой, а за пределами замка, только закрытые наряды, — он снова рычит, плавно двигаясь во мне. — Так кто твой господин, смертная?
— Ты, — шепчу в ответ, я уже в изнеможении, не могу терпеть, больше не могу.
Он измывается надо мной, наказывая за то, чего я не совершала.
— Что "ты"? — мотаю головой, не желая сдаваться. — Говори, что "ты"?
— Ты — мой господин, — выкрикиваю, после чего
