смысл в этом определённо был. В противном случае у вас было бы куда меньше шансов отстоять с честью зачёт Ватанабэ-сан.
— Ух, Кацураги-сан, я поражаюсь вашему великодушию… — выдохнул Кондо. — Я был уверен, что вы доложите на меня начальству.
— А я и собирался, — честно признался я. — Но вы вовремя меня переубедили, Кондо-сан. В остальном — можете быть спокойны, сегодня никто в кабинет не заходил, кроме пациентов. О вашем отсутствии никто не узнает, если, конечно, вы не через главный вход проходили. Вам же хватило хитрости пройти в поликлинику через приёмное отделение?
— Да-да, Кацураги-сан, конечно, — улыбнулся Кондо. — Хотя, честно говоря, я вспомнил об этом только на подходе к больнице.
— Хорошо, мой приём уже закончился. Давайте не будем терять времени. Готовы идти к Ватанабэ-сан? — спросил я.
— К этому никогда нельзя быть готовым, — пожал плечами Кондо. — Вы и сами, наверное, помните, как он принимает зачёты.
Если бы. Я понятия не имел, чего ожидать от Ватанабэ Кайто. Что же в нём такого особенного? Каверзные вопросы? Или вопросы на логику? Нечего гадать, скоро выясним.
— Огава-сан, хороших выходных, — пожелал медсестре я. — Когда мы с Кондо-сан вернёмся, вас уже, наверное, здесь не будет. Наберитесь сил, на следующей неделе нам придётся прилично потрудиться, чтобы проверка прошла для нас безболезненно.
— Угу, — кивнула Огава. — И вам хорошо отдохнуть, Кацураги-сан! Кондо-сан.
Последнего Огава упомянула с холодком. Не нравился ей новый врач. Я мог понять, почему, но не мог принять, что она так открыто это показывает.
Надо бы побеседовать с ней лично на тему отношения к Кондо Кагари. Не хватало ещё, чтобы в понедельник, сидя с ним на приёме, она позволяла себе излишние вольности. Уж на это Огава способна, тут я не сомневаюсь.
По пути к кабинету Ватанабэ Кайто, Кондо решил со мной заговорить.
— Кацураги-сан, я много думал о том, что вы мне вчера сказали… — начал Кондо. — Хоть я поначалу и слишком бурно отреагировал, за что уже извинился перед вами. Но в итоге понял, что вы были правы. Так оно и есть. Эта стажировка — мой перекрёсток. И куда идти дальше — зависит только от меня.
— Рад, что вы это поняли, Кондо-сан, — кивнул я. — И, судя по тому, что вы всю ночь посвятили учёбе, чаша весов всё-таки склонилась к медицине?
— Нет, Кацураги-сан, пока не знаю, — честно ответил Кондо. — Но пока я стажируюсь у вас, буду отдаваться этому ремеслу целиком и полностью. Только так я пойму — мой это путь или очередной самообман.
— Хорошо, Кондо-сан, можете рассчитывать на мою помощь, — ответил я. — А теперь готовьтесь. Мы уже на месте.
Кондо сделал глубокий вдох и задержал воздух в лёгких, видимо, надеясь, что это придаст ему уверенности. Я постучал в дверь кабинета Ватанабэ Кайто, после чего вошёл внутрь.
— Добрый день, Ватанабэ-сан, — поклонился я. Следом то же самое сделал Кондо Кагари. — Мы с Кондо-сан пришли на зачёт, как и договаривались.
Маленький мужчина хищно улыбнулся и лёгким движением руки пригладит свои длинные волосы.
— Опаздываете, господа, — сказал он, глядя на часы. — Приём закончился пять минут назад.
Ух, какой характер! Либо он пытается специально выбить нас из колеи перед зачётом, либо Ватанабэ Кайто и вправду понятия не имеет, что означает банальная вежливость.
— Приём не заканчивается в строго отведённое время, — решил поспорить я. — Пациентов не подгонишь под распорядки клиники.
— Да что вы? — усмехнулся Ватанабэ. — Уже сходу вижу, Кацураги-сан, что ваши познания в организации здравоохранения хромают. По стандартам на одного человека должно расходоваться не более трёх-пяти минут. И окончание приёма — ровно в пятнадцать часов. Задержки — это уже ваша недоработка.
— Здоровье пациентов важнее стандартов оказания медицинской помощи, — сказал своё мнение я.
— То есть, по-вашему, стандарты вредят пациентам? — удивился он.
— Иногда приходится намеренно от них отклоняться, чтобы качественно выполнить свою работу, — сказал я.
— Вы хотите сказать, что составленные министерством здравоохранения стандарты не позволяют качественно лечить пациентов? Так, что ли, получается? — усмехнулся Ватанабэ.
И эта его фраза объяснила абсолютно всё. Теперь понятно, в чём главная проблема его зачётов. Вероятно, что и бывший Кацураги не был таким уж отпетым двоечником. Ватанабэ Кайто спрашивает строго по клиническим рекомендациям и стандартам оказания медицинской помощи, которые создал минздрав.
А это значит, что места логике здесь не будет. Шаг влево, шаг вправо — расстрел.
При таком раскладе высок риск, что и я сам завалю зачёт. Ведь речь пойдёт не о знании медицины, а о знании того, как её интерпретируют сотрудники министерства.
— Садитесь, чего встали? — Ватанабэ небрежно махнул в сторону стульев. — И с ходу вопрос. Начнём с вас, Кацураги-сан. Вспомнили, о чём мы беседовали с вами в прошлый раз?
Жаль, прежний Кацураги Тендо не вёл дневник с подробным описанием своей жизни. Тогда бы я смог ответить на этот вопрос.
— Нет, Ватанабэ-сан, лучше напомните сами, — попросил я.
— Удивительно, — хмыкнул он. — О многом говорит, раз вы даже сам вопрос не помните. Ну хорошо, Кацураги-сан. Вы измерили давление пациенту. Получили результат — сто сорок на восемьдесят. Ваши дальнейшие действия?
— Это все вводные данные? — поинтересовался я.
— Да, Кацураги-сан, — улыбнулся Ватанабэ.
Мужчина полагал, что я не отвечу на его вопрос. Однако до меня уже дошло, что конкретно он хочет услышать. Ответ прост до ужаса, но крайне неочевиден. Любой студент сразу же начнёт рассказывать о дальнейшей диагностике, назначенных анализах и лечении.
Но ответ другой.
— Нужно измерить давление на другой руке, — ответил я.
Брови Ватанабэ Кайто взлетели на лоб.
— Зачем? — сразу же спросил он.
— Чтобы исключить заболевания, из-за которых давление на правой и левой руках различается.
— Вы измерили давление на второй руке. Получилось, что справа у вас сто восемьдесят на сто. Предварительный диагноз? — продолжал забрасывать вопросами Ватанабэ.
— Стеноз левой подключичной артерии, — ответил я.
— Прекрасно, Кацураги-сан, — усмехнулся Ватанабэ. — Усвоили урок. А теперь вы, Кондо-сан. Расскажите принципы лечения этого заболевания.
Кондо Кагари замер.
Подлый ход. Это — сердечно-сосудистая хирургия. Никакого отношения к терапии этот вопрос не имеет.
— Чего вы так напряглись, Кацураги-сан? —
