это дало бы мне еще полчаса и я ничего бы не увидел. Разве может быть так больно?!
— Это все, Яна — разворачиваюсь я и ухожу от любимой женщины навсегда.
20
Прошел месяц, я вернулся в Москву и больше не видел и не слышал Яну. Оставил своего заместителя вместо себя, чтобы курировал все вопросы в Питере. Три недели я пил, безбожно, пытался залить свое горе. Чтобы алкоголь мне помог выкинуть из памяти эту картинку, где на нашей кровати лежит голый мужик, а Яна выходит из душа. Каждый раз пьяным я набирал номер Яны, но в ответ слышал только короткие гудки, она пошла дальше, забыла меня и живет счастливо, а я, как последний мудак ждал, что она позвонит и будет оправдываться, но этого не случилось ни через неделю, ни через две, ни через месяц. Все это время, когда я летел прямо в бездну, рядом со мной была Вероника, я не могу вспомнить, как она оказалась рядом со мной, она приносила мне коньяк, когда я опустошил весь свой бар, раздевала меня, когда я падал в постель одетый. Если бы не Илья, то я бы продолжил пить, теперь я отдаленно понимаю, как люди скатываются постепенно в пропасть. Он меня пьяного загрузил в машину и отвез в какую — то глушь, я даже не понимал где я нахожусь. Орал на него, кидался драться и грозился пустить его по миру, но он предусмотрительно нанял парня, который нас привез и уехал. Ни связи, ни водки, ничего, только глушь. Первые три дня после запоя руки тряслись, взгляд был диким, ужасно болела голова. Мне хватило этих дней, чтобы прийти в себя и вернуться в свою нормальную жизнь. Нужно просто удариться в работу и я забуду ее, она уйдет навсегда из моей жизни, так же быстро, как и пришла. Недели пошли одна за другой и я теперь меньше думал о Яне, только вечерами, когда возвращался в квартиру, а там ждала Вероника со своей новой хотелкой. И в постели, когда трахал Веронику, я закрывал глаза и представлял, что это Яна подо мной, но если глаза можно закрыть, то руки не обманешь: не те изгибы, не те губы и не те стоны. Все было не то, пару раз у меня даже не получалось, член просто не вставал, а Вероника бросалась меня утешать и говорить, что так бывает, это нормально, мне нужно просто меньше работать. Мне на самом деле было плевать на мнение Вероники, что она подумает, посчитает ли меня импотентом. Я точно знал, что с Яной у меня не было бы никаких промашек. Ощущение, что я плыву по течению не покидало меня, теперь, когда я знаю, что такое быть с любимой женщиной все попытки быть с Вероникой кажутся мне суррогатом. Снова сижу на своем рабочем месте, смотрю на календарь, приближаются майские праздники, может махнуть куда-нибудь на три дня с Вероникой. Пишу ей сообщение, чтобы выбрала куда поедем, деньги я ей отправлю.
— Максим Викторович к Вам пришли — по селектору ко мне обращается моя секретарша Галина Борисовна. Вопреки всем навязанным мифам, моя секретарша женщина пятидесяти лет, профессионал своего дела.
— Галина Борисовна, сегодня никому не назначал, пусть запишутся на другой день и придут, рабочий день подходит к концу — устал, не хочу сегодня никаких переговоров.
— Вас беспокоит Широкова Яна Эдуардовна — сердце пускается вскачь, а руки начинают трястись, ну не в пубертате же я, ей Богу. Кладу перед собой какой-то чертеж, чтобы сделать видимость кропотливой работы — пусть войдет, а Вы можете идти домой, Галина Борисовна, не стоит ждать, когда мы закончим.
Яна входит в кабинет, я намеренно не встаю, делаю вид, что очень занят чертежом.
— Здравствуй, Максим — ее голос заставляет меня поднять на нее глаза — сначала я смотрю на ее лицо, красивая такая, что у меня дыхание перехватывает, потом мой взгляд падает на ее округлившийся живот. В моей голове хаос.
— Здравствуй, Яна. У тебя что-то срочное? Много работы, поэтому у тебя не так много времени — снова опускаю глаза на чертеж, лишь бы только не любоваться этой ведьмой.
— Я присяду? — уточняет она, одной рукой она прикрывает живот, а другой выдвигает стул. Мне нужно встать и помочь, но я, словно прирос к своему месту.
— Да, конечно — прокашлявшись, говорю ей.
— Переверни чертеж, Максим, он неправильно лежит — кивает на мой чертеж, я складываю его пополам и откладываю в сторону.
— Так о чем ты хотела поговорить?
— Тебе очень идет борода — улыбается она, я зависаю. Такая красивая, распущенный волосы, без макияжа, моя вся такая нежная и любимая Яна, воскрешаю в памяти ее любовника, чтобы разозлиться на нее и не поплыть от ее присутствия.
— Ты пришла об этом поговорить — пресекаю ее попытки делать мне какие-либо комплименты.
— Я бы никогда тебя не побеспокоила, Максим, если бы не обстоятельства — начинает говорить Яна — я беременна, шестой месяц, это наш ребенок, твой ребенок, Максим. Я бы к тебе никогда не пришла, но если, может так случиться, что тебе нужно будет забрать его себе, Максим.
— Забрать себе твоего ребенка?! — усмехаюсь ей в лицо — ловко ты придумала, а ты что в это время будешь делать? Искать папку побогаче? Наверное, в таком положении трудно привлекать богатых мужчин?
— Ты дашь мне договорить, Максим, выслушаешь меня, а потом примешь решение — не спрашивает, а утверждает Яна.
— А ты уверена что ребенок мой? Что если я скажу тебе «нет» — усмехаюсь ей в лицо — Что ты будешь делать тогда? А, Яна? Ты ведь предприимчивая бизнес — леди, у тебя есть еще претенденты на роль отца твоего ребенка? Дай-ка угадаю, есть, всегда был твой запасной план, Игорь, кажется его зовут, или он не желает стать настолько многодетным отцом? — память, подкинувшая картину измены Яны, здорово сработала и теперь я хочу бить ее словами, чтобы ей было так же больно, как и мне.
— Максим, я выкупила билеты в Барселону, на три дня, любимый — в кабинет заходит Вероника. Яна медленно поворачивается, смотрит на нее, я чувствую ее боль, она как будто рикошетит по мне, смотрю ей в глаза, ее взгляд меняется, становится холодным и отчужденным. Нахрена я выдумал эту поездку, ругаю себя, но ничего не изменить.
— Вероник, оставь нас, пожалуйста, я скоро освобожусь — девушка не
