ветра накренил змея и резко натянул бечевку: она со звоном лопнула в двух метрах от деревянного каркаса.
Не надо! — чуть ли не закричал он. Змей был маминым подарком на его восьмой день рождения, седьмого марта. И вот теперь змей улетал по воле ветра в глубину леса. Нет, нет! Он посмотрел на Дмитрия и хотел позвать его на помощь. Но Дмитрий сидел, опустив лицо на руки, в каком-то оцепенении. Все спали. Миша вспомнил, что отец не любил, когда его будили. Через секунду змей скроется за лесом, решение нужно принимать мгновенно.
«Дети, — вспомнил он слова отца, — не уходите далеко от нас».
Но это был его змей, и, если он его потеряет, мать огорчится. Он снова посмотрел на Дмитрия: тот сидел не двигаясь. Драгоценные секунды ускользали.
Миша решился и побежал через луг к лесу.
Глядя вверх, он видел змея сквозь зеленую листву деревьев. На бегу он вытащил горсть мелких камушков из кармана и стал бросать их по дороге, оставляя след. Змей летел вперед, за ним бежал мальчик.
Через две минуты после того, как Миша убежал в лес, к берегу озера со стороны большака подъехали трое всадников. На них была темная заплатанная одежда местных крестьян. У одного на плече висела винтовка, у двух других на поясах висели револьверы в кобуре. Они подъехали туда, где под солнцем спала семья Галатиновых. Одна из лошадей тихо заржала. Дмитрий поднял голову и встал, его лицо покрылось крупными каплями пота.
Глава 9
Федор Галатинов проснулся, когда на него легли тени незнакомцев. Он поморгал, глядя на лошадей и всадников, сел. Елена тоже проснулась. Лиза протирала глаза.
— День добрый, генерал Галатинов, — поздоровался один из всадников, мужчина с длинным тощим лицом и мохнатыми рыжими бровями. — Не видел вас со времен Ковеля.
— Ковель? Кто… кто вы такой?
— Поручик Сергей Щедрин. Из гвардейцев. Возможно, вы меня не помните, но уж Ковель-то вы, конечно, не забыли.
— Конечно. Каждый тот день. — Галатинов с трудом поднялся на ноги, опираясь на трость. Его лицо покрылось красными пятнами раздражения. — Что все это значит, поручик Щедрин?
— О нет! — Рыжебровый вытянул палец и помахал им, возражая Галатинову. — Теперь я просто товарищ Щедрин. Мои друзья Антон и Данилов также были в Ковеле.
Взгляд генерала скользнул по лицам спутников Щедрина. Антон был широкоплечим человеком с тяжелыми челюстями. Лицо Данилова украшал штыковой шрам, идущий от левой брови до линии волос. Смотрели они мрачновато-холодным, с оттенком любопытства взглядом, как будто разглядывали насекомое через увеличительное стекло.
— Мы привели с собой и всех остальных, — сказал Щедрин.
— Остальных? — Галатинов непонимающе покрутил головой.
— Слушайте! — Щедрин наклонил голову: ветер свистел в верхушках деревьев. — Вот они шепчут. Они говорят: справедливости, справедливости! Вы слышите их шепот, генерал?
— У нас здесь пикник, — твердо сказал Галатинов. — Было бы хорошо, если бы вы уехали, господа!
— Да, — сказал Щедрин, — конечно, вы хотите, чтобы мы уехали. Какая у вас прекрасная семья!
— Дмитрий! — крикнул генерал. — Дмитрий, выстрели вверх и…
Он повернулся к Дмитрию, и то, что он увидел, сжало его сердце железным обручем.
Дмитрий стоял в пятнадцати метрах от них и даже не шевельнулся. Он понурившись смотрел в землю, опустив плечи.
— Дмитрий! — вновь закричал Галатинов, но понял, что ответа не будет. Горло генерала пересохло, он схватил холодную руку Елены.
— Спасибо за то, что ты привел их сюда, товарищ Дмитрий, — сказал Щедрин. — Твоя работа будет отмечена.
Мише, бежавшему по лесу за змеем, показалось, что он слышит крик отца. Сердце у него застучало: отец, наверное, проснулся и зовет его. Миша подумал, что надо вернуться, но змей опускался, обрывок нити цеплялся за верхушки деревьев. Затем порыв ветра освободил его, и змей снова взмыл в небо. Миша продирался сквозь густые кусты, мягкие пружинящие груды умерших листьев и мха — и все бежал, бежал. Еще десять метров, еще двадцать, еще тридцать. Колючий куст схватил его за волосы, он вырвался, пригнулся и бросил еще один камешек на землю, чтобы пометить след.
Змей упал среди сосняка, затем, как бы дразня Мишу, снова взлетел. Миша смотрел на него с надеждой и отчаянием.
Что-то шевельнулось под кустом слева, совсем рядом.
Миша остановился и замер, пока змей не исчез из виду. То, что двигалось, тоже замерло. Выжидало.
Еще движение, теперь справа. Тихое шуршание сухих листьев.
Миша сглотнул. Он хотел было позвать мать, но она слишком далеко, чтоб услышать его, и ему не хотелось кричать.
Вокруг царила тишина, и только ветер свистел в верхушках деревьев.
Мальчик ощутил запах животного, из пасти которого пахло гниющим мясом. Кто-то смотрел на него с двух сторон, и он понимал, что, стоит ему побежать, они нападут на него сзади. Ему отчаянно хотелось закричать и убежать, но он не поддался своему желанию. Галатиновы не бегут, как говорил отец. Струйки пота побежали по спине. Звери, похоже, ожидали его решения.
Мальчик повернулся на дрожащих ногах и медленно пошел назад, по цепочке брошенных камней.
«Галатиновы не бегут», — подумал Федор. Он осмотрел луг. Где же Михаил?
— Наша группа была ликвидирована в Ковеле. — Щедрин нагнулся вперед, охватывая руками луку седла. —
