бросил, замуж её позвал.
– На свадьбу пригласили?
– Нет. Лилька сказала, просто в ЗАГСе распишутся и с друзьями в кафе посидят. Свадьба, говорит, нужна молодым девушкам, пока у них дурь да ветер в голове. А как выветрится вся шелуха, так помпезность уже не нужна. Тем более, когда тебе за тридцать перевалило.
Тимофей пожал плечами.
– Каждый решает для себя. По мне, так штамп в паспорте сам по себе ничего не значит.
– Ну, тогда это не брак! – решительно сказала Вера.
– А хорошее дело браком не назовут, – усмехнулся Морозов. – Вот у нас в деревне женщину женой только после развода называют, и то бывшей. А пока живут вместе, зовут супругами, и в глаза, и за глаза. Вот и я хочу без брака обойтись. Как говорится, да минует меня чаша сия!
– Странный ты у меня какой-то…
Тимофея поразили слова Веры – «у меня». Он внимательно посмотрел ей в глаза. Вера истолковала его взгляд по-своему.
– Ну в смысле, не такой, как все, – смущённо уточнила девушка.
– А я и есть не такой, как все, – спокойно проговорил он. – Водку, к примеру, не уважаю. И девок, которые под неё ноги раздвигают, тоже.
Вера промолчала.
– Нет в природе гармонии, – продолжал Тимофей. – Даже в детских сказках – либо Василиса премудрая, либо Василиса прекрасная. А чтобы красивая, да ещё и мудрая, так это из области ненаучной фантастики.
Вера хихикнула. Но тут же добавила серьёзным тоном:
– Значит, правы иностранцы, когда говорят про нас – всё, что русские делают не руками, замечательно выходит?
– Ну, это ты брось! – отмахнулся Тимофей. – Это демагогия и дезинформация. Иностранцы, как нарциссы – любят, чтобы ими восхищались, угождали, в рот им заглядывали. Только Левша-то не у них, а у нас родился. И опять-таки – кривоват, неказист, зато рукаст и умён, зараза.
Вера испытующе заглянула ему в глаза.
– А меня как классифицируешь?
– Ты можешь быть красивой, если захочешь, но для этого надо поумнеть.
– По-твоему получается я – дура некрасивая? – сердито, с издёвкой спросила девушка.
– Довольно самокритично, но заметь – это не я сказал, а ты…
– Боевой раскраски не хватает, да? – продолжала наступать Вера. – Между прочим, павлин – та же курица, только…
– Красивая, когда хвост распушит, – перебил её Тимофей. – Я это и имел в виду.
– Умеешь же ты женщинам комплименты говорить! – саркастически произнесла Вера.
– Это не комплименты. Я тебя ругать пытаюсь. Ну, вот скажи, трудно тебе было химический карандаш намуслякать и брови себе нарисовать? Но нет, не додумалась! И тушь для ресниц отдельно продаётся. Купила бы и ходила бы, как куколка! Как тогда на дискотеке… Ведь все решили, что ты – моя девушка.
Вера помолчала секунду. А потом быстро спросила:
– Тим, а ты хочешь, чтобы я ею была? Твоей девушкой?
– Да, – просто ответил он.
– Ладно, посмотрим. Придём ко мне, и, пока я готовлю ужин, ты мне прочитаешь лекцию на тему: «Какой должна быть моя девушка». А уж потом я решу, буду я ей или нет.
– Тебе это интересно? – удивился Тимофей.
Вера кокетливо склонила голову набок.
– Очень хочется послушать твою ненаучную фантастику в жизни.
– Не выйдет из меня лектора, – покачал головой Тимофей. – Теорию мы опять пропустим и сразу перейдём к практике.
– Что ты имеешь в виду? – испуганно спросила девушка.
– Увидишь… Странно, я тебе столько неприятных штук наговорил, а ты не обижаешься.
– Умные люди, чтобы ты знал, никогда не обижаются, а делают правильные выводы.
Вера остановилась, чтобы перекинуть ящик из руки в руку. Но Тимофей ловко выхватил у неё груз.
– Опять плохо, – возразил он.
– Ну, на тебя прямо никак не угодишь! Дура – плохо, и умная не годится. Ты уж, давай, определись по-взрослому, чего тебе надо.
– Если ты умней меня, как же мне с тобой общаться? Ты ж того…
– А-а поняла! – весело воскликнула Вера. – Ты боишься, что если женщина умней мужчины, то… Не беспокойся, тебе это не грозит. Мне тебя даже с моим незаконченным средне-специальным не переплюнуть. Мне кажется, ты по каким-то причинам просто скрываешь своё высшее образование.
– Ничего я не скрываю, – помотал головой Морозов. – Я самоучка. Десятилетку экстерном заканчиваю в школе рабочей молодёжи. Нам в школе с учителем истории сильно повезло. Она нас не просто истории учила, а думать заставляла.
– Тогда тем более! Тебе надо идти учиться.
– Вот сейчас придём и будем учиться, если, конечно, я переживу ужин.
– В каком смысле? – удивлённо спросила Вера.
– В прямом! Вадика на прошлой неделе его пассия накормила обедом, так он до конца смены не доработал.
– Умер?! – ахнула девушка.
– Что ж так сразу-то? Живой, откачали. В терапии лечится.
– Суп, небось, грибной был?
– А кто его знает, я же с ним не обедал.
Вера варежкой смахнула с лица снежинки. А потом протянула руку ко лбу Тимофея и тоже стряхнула с него снег.
– Не бойся, картофельное пюре с сосиской ты переживёшь.
– Откуда такая роскошь?
– Я сегодня в столовой купила три порции второго. Одну за обедом съела, две осталось. Как раз на ужин.
– Значит, готовить ты не умеешь! – засмеялся Тимофей.
– Ничего это не значит, – заспорила Вера. – Сосисок в магазине нет, а в столовке их отдельно не дают. Вот и пришлось брать три вторых.
– Теперь понятно. Слушай, а в тебе, случайно, еврейской крови нет?
– Вроде бы нет, а что?
– Да так, твой трюк с сосисками мне старый анекдот напомнил.
– Это обыкновенная русская смекалка! – с гордостью произнесла Вера.
Они остановились у входа в общежитие. Тимофей опустил ящики на снег и стал растирать затёкшие ладони.
– И как бы я это тащила без тебя! – воскликнула Вера.
– Не радуйся. Ещё по лестнице взбираться. Насколько я помню, ты на пятом обитаешь?
Едва они вошли в прихожую и сняли верхнюю одежду Тимофей привлёк Веру к себе.
– Целоваться-то будем? – подмигнув, спросил он.
– Вот так сразу? – прошептала она. – Может, сначала поужинаешь?
– Ну, нет, так нет! А у меня для тебя сюрприз!
С этими словами Тимофей вытащил из внутреннего кармана тулупа свёрток, напоминающий большую коробку шоколадных конфет.
– Ты же не знал, что встретишься со мной? – удивилась Вера.
– Не знал.
– Тогда откуда конфеты или, точнее, для кого?
– Все вопросы потом. Открывай!
Вера прошла со свёртком в комнату, распаковала его и издала крик, полный счастливого восторга.
– Как? Откуда? Полный набор! Тимоша, ты волшебник!
– Нет, «Золушка», я даже не учусь.
Вера повернулась и бросилась ему на шею. Когда их губы разомкнулись, Тимофей, улыбаясь, словно чеширский кот, произнёс:
– Ты какая-то странная! Когда тебе предлагают целоваться, ты отказываешься. А едва увидела маленький подарок, и уже
