Люсе было ещё тревожнее. Что же могло случиться? От городского суда до Дининого дома всего минут двадцать — двадцать пять пешком. И даже если по пути зашла в магазин или на работу, всё равно до вечера уж точно смогла бы выйти на связь.
Что же делать? Люся пожалела, что за столько лет не удосужилась узнать номер телефона матери подруги. Она Татьяну Викторовну с детства недолюбливала, мягко говоря. Эта женщина раздражала её своей показной утончённостью, больше напоминающей самолюбование, и откровенной фальшью по отношению к людям. Она как будто всех любила, всем была рада. Но Люся, даже будучи ребёнком чувствовала, что это не так. Хотя она и не смогла бы утверждать, что мама её лучшей подружки была плохим человеком. Нет, просто она была такой, какой была — актрисой, для которой сценой служила собственная жизнь. Хотя даже если бы и был у Люси её номер, вряд ли Дина связалась бы с матерью раньше, чем позвонила бы ей.
— Маша, — позвала она из кухни.
Стройненькая, хорошенькая, как и мама, девочка тут же мотыльком впорхнула в комнату.
— Машунь, — Люся обняла дочку, поправляя за ушко прядь золотистых волос. — Присмотри за малышами, хорошо? Я к тёте Дине быстренько схожу, а то что-то она не отзывается. Я переживаю уже. Справишься?
Маша, улыбаясь, кивнула и чмокнула её в щёку.
— Я недолго! — повторила Люся, натягивая ботинки.
— Не волнуйся, мам. Всё хорошо будет. Ты там сама осторожнее будь, а то темно уже.
— Ок, — рассеянно пообещала Люська и шагнула за дверь.
Подождала, пока замок щёлкнет два раза и легко сбежала вниз по лестнице.
Вечер встретил её мистическим сиянием фонарей в морозном воздухе и оглушающей тишиной, что было странно для города, пусть и находился её дом не в самом центре. И всё же не слышно было ни машин, ни лая собак, ни голосов. Она попыталась успокоить себя тем, что просто давно не выходила на вечерние прогулки, да и на улице не лето, когда люди до сумерек сидят на скамейках, на детских площадках и молодёжь гуляет парами по тротуарам и парку. Тем не менее, тревога нарастала.
Отгоняя прочь предчувствия, снова пообещав себе завязывать с мистикой и оккультизмом, Люся прибавила шаг и вскоре оказалась у дома подруги.
Но как ни надеялась она, что все опасения окажутся беспочвенными, чуда не случилось. Дом подруги встретил её печальным взглядом тёмных окон.
Открыв дверь своим ключом, она осторожно переступила порог и тут же почувствовала, как в ноги ткнулась Белка. Люся щёлкнула выключателем и подхватила щенка на руки. Белка жалобно заскулила, будто жалуясь, что она целый день была одна и ей было скучно, страшно и одиноко.
— Маленькая моя, — Люся прижала к себе белый пушистый комочек и прошла на кухню. — Ты голодная, наверное? Сейчас поищем что-нибудь тебе на ужин… Где же твоя хозяйка?
Найдя в шкафчике баночки с кормом для щенков, Люся выбрала одну, с говядиной. Вымыла пустую мисочку и, вскрыв банку, выложила аппетитно пахнущие консервы и поставила перед Белкой.
Малышка с аппетитом принялась за ужин, а Люся присела на стул, достала телефон, убедилась, что нет входящих и крепко задумалась. Что же делать? И вдруг её осенило. Точно! Гришка.
Люся поспешно пролистала список контактов. Хорошо, что удалить забыла, руки не дошли. Ага, вот он. Слизняк. Ведьмочка откашлялась и решительно ткнула кнопочку с трубочкой.
— Да-а, — неуверенно послышалось на другом конце после пары гудков.
— Где Дина? — без предисловий рявкнула Люся, делая ставку на фактор внезапности.
— М-м??? — невнятно промычал Гришка. — А разве… Она не с тобой? Я думал, вы там отмечаете, шабаш устроили…
Шабаш, говоришь?! Ох, будет тебе сейчас шабаш!
— Стала бы я тебе звонить, будь она со мной? — с презрением спросила Люся.
Гришка молчал, наверняка напрягая все свои отвыкшие мыслить извилины.
— Слушай, ты, альфонс-приживалка! — взорвалась Люся. — Дианы нет до сих пор дома, и она за весь день мне даже не позвонила. И ты, червяк, последний кто мог её видеть! Поэтому если ты что-то знаешь и врёшь мне… Я тебя прокляну! Такую порчу наведу, что ни одна бабка-шептунья не отшепчет и ни один колдун не снимет!
— Да не знаю я, где твоя Динка! — в сердцах выкрикнул Гришка. — Я её видел в коридоре последний раз. Мы теперь чужие люди и у меня своя жизнь. Я с ней больше ничего общего иметь не хочу. А с тобой тем более! Больная…
И Гриша бросил трубку. Слабак. Истеричка.
Но Люся понимала, что он сказал правду. Где Дина и что с ней он действительно не знал.
Из задумчивости её вновь вывела Белка, ткнувшаяся мокрым носиком в её ладонь. Люся взяла собаку на руки и поглаживая, спросила:
— И что нам с тобой делать, а? Взять тебя к себе? Но если Дина вернётся с ума сойдёт раньше, чем мою записку увидит… Вот что могло случиться? Телефон сел? Но можно ведь попросить у кого-то… Начать больницы обзванивать, что ли?
Белка, устроившись на её коленях лишь грустно смотрела на неё своими глазёнками-бусинками.
* * *
— Вот, наконец-то, — отозвался Марк, наблюдавший за этой сценой сидя вновь на подоконнике кухни. — Про больницы — здравая мысль.
— Только бы всё закончилось хорошо, — с тревогой сказала сидевшая рядом с ним Амелия.
Протянув руку, Марк обнял её, прижимая к себе.
— Всё будет хорошо. Ты можешь не верить, но я чувствую.
Он ободряюще улыбнулся, и девушка попыталась улыбнуться в ответ. Как она хотела бы поверить! Но её снедала тревога и чувство вины за то, что не уследила, когда Дина ступила на лёд, не свела силой внушения с опасного места. Похоже, что даже как ангел она была неудачливой и неспособной…
Глава 19
Застелив переноску маленьким плюшевым пледом и сложив в пакет несколько баночек и пакетиков с кормом, Люся написала записку и осторожно посадила Белку в переноску.
— Ну, что, малышка, пойдём ко мне в гости? Там и продолжим поиски твоей хозяйки.
Настроение было хуже некуда. Она чувствовала, что случилось что-то нехорошее и хуже всего было то, что она понимала — справляться с этим ей придется одной. Не с кем посоветоваться, не от кого ожидать помощи. Что ж, нужно собраться и быть сильной.
Воображение рисовало страшные картины. А что, если на Дину напали? Ограбили, избили? А если, не дай Бог, это был маньяк? А если её похитили и сейчас держат где-нибудь взаперти? А если это Гришкина месть? Он,
