и узнаю, — ответил Кирилл, когда мы уже шли по второму этажу. — А сумеречная зона — это просто отвал башки. Кому скажешь — не поверят, хах!
— Так подождите, — остановил я всех, обращаясь больше к Киру и Эльвире. — Всё, что сейчас произошло, должно остаться между нами. Никому нельзя рассказывать о походе в сумеречную зону, понятно? В том числе о нападении близнецов… Клянитесь!
— Конечно! Клянемся, — кивнул Кирилл, уважительно и немного с опаской посматривая на меня. — Я лишь аккуратно поспрашиваю… ну, о близнецах.
— Если только очень аккуратно… Эльвира? — повернулся я к девушке.
— Ах, да, клянусь, разумеется, — ответила девушка, не отводя от меня влюбленного взгляда. Ну с этой все понятно.
Встречали нас как победителей.
Собравшиеся за столом восторженно разглядывали содержимое сумки, которое сразу же оказалось на праздничном столе.
Отметили мы новоселье с размахом. Один из парней принес струнный музыкальный инструмент, называемый гитарой, и начал играть довольно неплохие мелодии. Да и с голосом у него было всё в порядке.
Девчата выдули всю настойку, а затем кто-то из них переключился на квас, а Лена с Элеонорой решили попробовать самогон. И если Элеонора, задыхаясь после рюмки, очень долго закусывала, а потом возмущалась что это только портовым грузчикам в пору пить, и заявила что решила довольствоваться в дальнейшем квасом, то Лена охотно продолжила пить крепкий алкоголь с нами, причем без закуски, лишь занюхивая кусочком хлеба.
Самогон от Жанны Эдуардовны, конечно, забористый. И хоть я был достаточно устойчив к спиртному, всё-таки немного повело.
Саня выпил всего пару рюмок, больше налегая на салаты. После ещё одной рюмки пухляша развезло, и он, извинившись, покинул стол, чуть не опрокинув его своим животом. Пошатываясь, удалился в 312-ю.
Жорик, в свою очередь, принял слишком много на грудь и принялся рассказывать о своих боях в Эпицентре светленькой пышке Лене. Так завороженно слушала его, охая в самых опасных моментах. Жора так увлекся, что случайно пролил на красное платье своей собеседницы рюмку самогона.
— Пардон, Елена, рука воина дрогнула, вспоминая тот ужасный бой… — выкрутился он. — Чем я могу загладить свою вину?
— Только тем, что сами постираете моё платье, — улыбнулась основательно захмелевшая Лена и подмигнула ему. — В моей комнате.
— Я не могу отказать такой красавице, — ответил он, и, пошатнувшись, поднялся. — Господа… и дамы, прошу прощения, но надо выручать, как гррится…
Ну Жора и котяра. Наверное, специально так сделал, чтобы продолжить разговор с Леной в более интимной обстановке. Не знал, что ему нравятся пышные дамы.
Они испарились, а мы продолжили вечер. Двое уснули за столом, и Кирилл с товарищами аккуратно переложили их на кровати. А Элеонора, поблагодарив за стол, ушла к себе вместе с ещё двумя девчонками.
Когда закончился самогон, Кир предложил сходить к Жанне Эдуардовне за добавкой.
— Не вариант, — ответил я ему. — Если только я один туда пойду. Там может быть засада.
— Тогда предлагаю в общагу к лекаршам. У них точно есть алкоголь, — предложил Андрюха и прислонил палец ко рту. — Только тшшш.
— Ну а почему бы нет? — ухмыльнулся Кирилл и обратился ко всем остальным: — Ребята, а кто с нами, ик?
— Мы с Жорой точно пойдем, — поднял я руку, встречая взглядом довольного Жорика, который появился в дверях.
В том общежитии живет блондинка, с которой мне хотелось побеседовать. Узнать, не сильно ли пострадала она от взрыва, спросить, как она там оказалась. Да и в целом, не привык я сидеть на одном месте. Заодно осмотрюсь немного.
— Я тоже с вами пойду, — откликнулся Макс, низенький и коренастый парень.
Остальные разбрелись по комнатам, не в силах продолжать веселье.
— Ну давай, мастер, делай тоннель прямо в общагу, — обратился Андрюха к Киру.
— Не получится, — выпятил тот огорченно нижнюю губу. — Слишком мало мощности на такое расстояние. Там ведь ещё надо стену пробивать. Так что придется в два захода.
— Да пофиг, — оскалился Андрюха. — Охрана не успеет засечь по-любому.
* * *
— Что тебе надо, Ложкин? — Прохоров уставился на графа, которого пропустила охрана. Тот сейчас сидел за столиком летнего кафе. Оно было, несмотря на позднее время суток, хорошо освещено и князь видел, как взгляд парня беспокойно метался по сторонам. — Говори уже, не трать мое время!
— Мне кажется, что за мной следят, — Ложкин обеспокоенно посмотрел за спину Прохорову.
Князь вздохнул, затем подозвал начальника охраны, дав указание осмотреть периметр на предмет слежки, и тот кивнул, помахав двум громилам. Через пару минут он вернулся и сказал, что всё чисто.
— Никто за тобой не следит. Ты стал параноиком, Ложкин. И это все началось после стычки с маленьким котенком, — усмехнулся Прохоров.
Он терпеть не мог трусов, особенно тех, кто заражал своей паникой окружающих, что Ложкин упрямо продолжал и делать, игнорируя его просьбы. И его это очень сильно раздражало.
— Лавовым котенком, — уточнил Ложкин. — Учти. Большая разница.
— Нет здесь никакой разницы, — рявкнул Прохоров, нахмурив вытянутое лицо. — Говори что хотел и проваливай.
— Астафьев, ну тот мудак, который натравил на нас своего лавового кота, скоро соберется в женскую общагу, — граф серьезно взглянул на него. — Мой человек гарантирует, что выманит их туда.
— Ух ты. Уверен, что все получится? — покосился он на бледного Ложкина.
— Всегда получалось, и тут все нормально будет, — граф криво улыбнулся в ответ.
А это шанс вытащить с охраняемой территории мелкого ублюдка. Мало того, что Астафьев забрал питомцев, раскидав всю охрану «Серой Гавани» и оставив его без денег, так еще посмел угрожать им с Воронцовым, ведь иначе тот взрыв и не истолковать.
Петр Иванович сказал, что заплатит солидную сумму вдобавок к обещанным деньгам за питомцев, если
