дома, и я сразу последовала за ним. Он покидал деревню, не оглядываясь по сторонам и несмотря на тех немногих, кто все еще продолжал отбиваться от врагов.
Я же тоже старалась отводить взгляд от мертвых тел, которые заполонили все деревню. На живых, также старалась не смотреть, не в силах видеть, их мучительные смерти, зная, что я никак не смогу помочь.
Мы оказались на берегу знакомого озера, где я, содрогаясь от рыданий, рухнула на холодный песок. Мое сердце разрывалась от боли за тех, кто сегодня погиб.
— Тот, кто меня похитил, не стал пытать меня физически. Он запер мою душу в прошлом, где я в форме призрака, вновь и вновь наблюдаю за последним днем жизни моей стаи, и за их гибелью.
Безжизненный и пустой голос Ксана, заставил мое израненное сердце сжаться. Боясь сделать лишнее движение, я аккуратно накрыла его руку, желая хоть так поддержать.
Только вот Ксантерион никак не отреагировал на это мое несмелое движение. Он продолжал сидеть на писке, смотря на озеро, которое освещалось полной луной.
— Мне жаль, Ксан. Мне так жаль…
Я вновь разрыдалась не в силах никак успокоить после пережитого ужаса. Ксан обнял меня за талию, прижимая к своей груди. Позволяя мне выплакаться, он уткнулся носом мне в волосы, крепче прижимая к себе уже обеими руками.
— Кто были эти чудовища? Почему они сделали это?
— Моя стая была одной из тех, кто отказался от идеи рабства. Она ушла туда, где, как они считали — смогут жить спокойно. Они верили, что живя в мире и любви, смогут искупить грехи предков и проклятье спадет. Только вот, не всем понравился этот выбор, — горько усмехнулся Ксан, качая головой.
— Боже… — прошептала я, вновь утыкаясь в грудь оборотня.
— Ты пыталась связаться со мной? Да?
— Да. Я воспользовалась остаточной магией в доме мага, — закивала я головой.
— Лия, я думаю, что изначально это была ловушка для тебя.
— Что?
Я растерянно посмотрела на оборотня, пытаясь осмыслить его слова.
— От тебя давно пытаются избавиться. Убить и сломать тебя морально, им не удалось в реальном мире. Поэтому, они вновь решили воспользоваться мной. Я был лишь приманкой. Они сделали так, чтобы ты смогла найти меня, и заперли твою душу здесь. Как же я надеялся, что ты не сможешь сюда попасть…
Ксан смотрел на меня взглядом, полным сожаления и вины. Неужели, он еще и считает себя виноватым?
— Ксан, мы не должны сдаваться! — возмущенно воскликнула я. — Мы не должны винить себя и сидеть, сложа руки! Нужно действовать!
— Думаешь, я не пытался? Я больше трех лет наблюдаю, как мои близкие умирают одним за другим! Я вновь и вновь переживаю этот день! Только вот, чтобы я не делал, как бы не пытался отсюда вырваться, когда полная луна взойдет, выйдет солнце и все это повториться вновь!
Я увидела в глазах Ксана отчаянье, которое никогда не видела прежде.
— Но ведь, с твоего похищения не прошло и двух дней, — лишь смогла прошептать я.
— Здесь время идет иначе.
Как и говорил Ксан, этот день повторялся снова и снова.
Мы каждый день наблюдаем за веселящимися детьми, за жителями деревни, которые занимаются своими делами, не подозревая даже, что это их последний день. Очень часто мы бываем в доме Ксана, где наблюдаем за жизнью его семью.
Я вижу, как он ловит каждый их взгляд, каждую их улыбку. Я всегда нахожусь рядом с ним, крепко держа его за руку. Теперь он не один в этом ужасном месте и я всегда стараюсь напомнить ему об этом.
Все мои попытки связаться с кем-то из местных или призвать магию не увенчались успехом — никто не слышит и не видит нас, чтобы мы не делали, а моя магия никак не отзывается.
День за днем, неделя за неделями мы вновь и вновь переживали этот адский день, не имея шанса ничего изменить.
Я знаю большинство жителей деревни. Знаю, чем они жили, как провели свой последний день и как погибли. Каждое слово, каждую улыбку и каждое движение членов семьи Ксана, я выучила наизусть.
Вновь и вновь мне приходилось смотреть на их гибель.
Однажды я не выдержала:
— Хватит, Ксан! Хватит мучить себя! Хватит мучить нас обоих! Нужно перестать постоянно, смотреть на это.
Видя мое отчаянье, Ксан сдался, позволяя увести себя вглубь леса.
Он отвел нас в небольшой шалаш, который был построен им в детстве, вместе с другими ребятишками из деревни. Это было их маленькое убежище, в котором они прятались от взрослых.
Теперь это стало наше убежище на долгие годы.
Глава 23
В самом начале было очень тяжело. Нас с Ксаном постоянно тянула к месту гибели стаи, и было очень сложно сопротивляться тяге. Ксану приходилось еще тяжелей, чем мне. Каждую ночь его разрывало от боли, и тянула к близким, которым он ничем не мог помочь.
Мне приходилось крепко его обнимать, сдерживая эти порывы. Я начинала говорить какую-то ерунду, пытаясь успокоить и отвлечь его. Кошмары не давали ему нормально спать, а я никак не могла это изменить. В такие моменты, я тоже старалась просто находиться рядом и успокоить его.
Спустя несколько месяцев, я поняла, что меня перестало тянуть в деревню. Возможно, это было частью заклятье, которое заперло нас здесь, а возможно что-то другое. Только вот с того момента мне стало значительно легче.
Спустя еще несколько месяцев, я стала замечать, что Ксану тоже становиться легче. Он перестал кричать по ночам, перестал рваться в деревню и все чаще, я видела, как он засыпал ночью, крепко меня обнимая.
Чтобы это не было, но на оборотня это тоже перестало действовать.
Теперь ему лучше, но таска по родным и ненависть к тем, кто заставил их страдать, все еще горит в его взгляде.
Однажды ночью, когда я лежала в его объятиях, он сказал:
— Если однажды мы вернемся, то я найду этих тварей и заставлю их заплатить. Они будут молить о смерти.
— А я, обязательно помогу тебе в этом.
Только вот время шло, а магия моя никак не отвечала мне. Я вообще ее не чувствовала и это пугало меня. Почему-то теперь, без своей магии, я ощущаю себя какой-то неполноценной.
Месяц за месяцем, год за годом, мы проживали один и тот же день. Жить в роли призрака столько времени нелегко, если бы не Ксан, то я бы, наверное, сошла с ума. Поодиночке мы бы точно не
