— Давайте где-нибудь присядем и поговорим, — предложил Кнутас.
— Да, пожалуйста.
Мельгрен отвёл их в угол площадки, где стояли пластиковый стол и пара стульев.
— Как долго вы ведёте раскопки в этой местности? — поинтересовался комиссар.
— Вы имеете в виду в рамках нашего практикума? Сегодня пошла третья неделя раскопок.
— То есть участники успели довольно хорошо узнать друг друга, верно?
— Можно и так сказать, мы очень плотно общались всё это время.
— И в свободное время тоже, вечерами например?
— Не всегда, но у нас были лекции по вечерам и другие мероприятия. Потом мы иногда ужинаем все вместе. С концом рабочего дня ответственность руководителя ведь не прекращается, — улыбнулся Мельгрен.
— Что вы можете сказать о Мартине?
Стаффан снова посерьёзнел:
— Она обладает достаточно глубокими знаниями для такого молодого специалиста и удивительно хорошо разбирается в эпохе викингов. К тому же она очень живая и активная, заражает энтузиазмом других ребят, так что от такой студентки в группе — одна радость.
— Что вы думаете о её исчезновении? — поинтересовалась Карин.
— Это очень странно. Я уверен, что она давно дала бы о себе знать, поэтому я серьёзно опасаюсь, что с ней что-нибудь приключилось. И если она скоро не появится, не знаю, сможем ли мы продолжать раскопки. Все очень волнуются за неё.
— Когда вы видели Мартину в последний раз? — Кнутас пристально посмотрел на руководителя курса.
— В субботу, когда мы закончили работать. Она уехала на автобусе с другими студентами, как обычно.
— В котором часу это было?
— Думаю, около четырёх. Они все собирались на концерт тем же вечером, ребята ждали его с нетерпением.
— Но вы не ходили на выступление?
— Нет, я был дома с семьёй.
— Вот как. — Кнутас сделал пометку в блокноте. — Как вы можете описать ваши отношения с Мартиной?
— У нас хорошие отношения. Как я уже сказал, она замечательная студентка.
— Но у вас нет близких отношений?
— Нет, я бы так не сказал.
Карин вынула из сумки газетную статью:
— Вот это мы нашли в комнате Мартины у неё под подушкой.
Мельгрен изучил статью, выражение его лица при этом никак не поменялось.
— И что вы хотите, чтоб я сказал?
— Как вам кажется, почему у неё под подушкой хранится ваша фотография? — спросила Карин.
— Понятия не имею. Кстати, статья не только обо мне, но и о том, чем мы все занимаемся в рамках практикума.
— Так вы считаете, что девушка хранит картинку с раскопок под своей подушкой из чистой увлечённости археологией? — В голосе комиссара явно слышалась ирония.
Мельгрен пожал плечами:
— А мне откуда знать? Я не так уж хорошо знаком со своими студентами.
— Значит, вы утверждаете, что вас с Мартиной не связывают более близкие отношения? Подобная находка легко наталкивает на эту мысль.
— Конечно! Вы ведь понимаете, что это совершенно невозможно! Я женат, у меня четверо детей. Да и потом, я не могу себе позволить что-то подобное с моими подопечными.
Карин решила сменить тактику:
— Может быть, Мартина в вас влюблена?
— Сильно в этом сомневаюсь.
— Она не демонстрировала влюблённости?
— Нет.
— Может быть, вы хвалили её за работу, а она истолковала ваши слова несколько иначе?
— Такое, конечно, могло случиться, но я, во всяком случае, не обратил внимания.
— Между вами что-то было?
— В каком смысле?
— Между вами есть связь?
— Нет, и хватит с меня!
Мельгрен собрался было подняться, но Кнутас удержал его, схватив за руку:
— У вас не было ссоры? Вы с ней ни о чём не договаривались?
— Послушайте, прекращайте эти расспросы! Я состою с Мартиной точно в таких же отношениях, как и с другими студентами. Не больше и не меньше.
— Может быть, кто-нибудь другой? — Карин решила переключить внимание Стаффана, чтобы увести разговор в более спокойное русло. — Она встречается с кем-то из группы?
— Вы знаете, я плохо слежу за тем, что у них там внутри происходит.
— Вы не замечали, что она с кем-нибудь не ладит?
— Нет, когда я видел её в последний раз, Мартина была весела, как обычно. Я надеюсь, она скоро найдётся.
Карин поняла, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, и сменила тему. Её не на шутку заинтересовало происходящее вокруг.
— А вы не могли бы немного рассказать нам об этом месте и самих раскопках?
Мельгрен со вздохом откинулся на спинку стула, будто желая перевести дух после проведённой на него атаки. Он почувствовал неподдельный интерес Карин и с блеском в глазах принялся рассказывать:
— Вся эта местность вокруг — не просто поля и луга, как покажется обычному человеку, здесь скрыто целое поселение викингов площадью, как удалось установить, примерно сто тысяч квадратных метров. Это громадное пространство. Раскопки начались ещё в восьмидесятых, и нам пока удалось исследовать лишь малую часть данного района.
— Откуда было известно, что стоит начать копать именно здесь? — продолжала задавать вопросы Карин.
— Имелось несколько причин. Сначала один крестьянин во время пахоты обнаружил в земле какой-то блестящий предмет. Это оказался браслет, датируемый десятым веком. К тому же расположение церкви навело археологов на определённые мысли. — Он указал в сторону находящейся на возвышении красивой церквушки Фрёйеля, недавно побелённой. — Её построили не в центре прихода, как обычно, а с краю, у самого моря. По мнению археологов, это должно было означать, что тут раньше находился оживлённый порт и церковь выстроили рядом — для всех приезжающих и отбывающих в дальние страны. По цвету земли также можно определить, где именно проживали люди и скот. Такая земля богата фосфатами, и поэтому она чернее. После того как был найден браслет, мы организовали пробные раскопки и обнаружили следы, свидетельствующие о том, что в эпоху викингов здесь располагался важный торговый узел, да, что-то вроде поселения Бирка на острове в озере Мэларен. Мы нашли развалины домов, несколько захоронений, один поминальный камень, монеты, инструменты и украшения. С момента начала раскопок нам удалось обнаружить уже тридцать пять тысяч предметов.
Карин присвистнула от удивления.
— К какому времени они относятся? — поинтересовалась она.
— В основном это эпоха викингов, с восемьсот пятидесятого по тысяча пятидесятый, но мы находили также предметы, датируемые седьмым — двенадцатым веками, так что в целом, можно сказать, мы охватили период в пять столетий.
