Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Мы сталкиваемся с двойной атакой – со стороны астероидов и оставшихся солнечных батарей? Долгая Зима уже вернулась?
Одних астероидов может быть достаточно, чтобы положить конец всей жизни на Земле. Их последствия гораздо более смертоносны, чем то, что происходит на месте удара. Когда астероид приземляется, он превращается в огненный шар, который сжигает все на своем пути. Вслед за огненным вихрем идет ударная волна, разрушающая деревья и здания. Пласты земли взрывом поднимаются в небо. В течение нескольких часов они падают на землю, сопровождаясь огненными взрывами. Все это также вызывает землетрясения, цунами и ураганы.
Затем все стихает, но краткосрочные последствия столь же опасны. Начинается кислотный дождь. Солнце исчезает, температура понижается, урожай гибнет.
Долгосрочные эффекты удара астероида в конечном счете зависят, во-первых, от его размера, а во-вторых, от того, куда придется удар. Худшее последствие – разрушение озонового слоя, которое открыло бы планету для смертельного ультрафиолетового излучения. Кроме того, потенциальный побочный парниковый эффект может увеличить содержание CO2 в атмосфере и слишком сильно нагреть планету.
С мгновенными эффектами я ничего не могу поделать – взрыв, землетрясения и выбросы пришли и ушли. Краткосрочные эффекты – то, с чем мы сталкиваемся сейчас: кислотные дожди и охлаждение, вызванное пылевым облаком. В какой-то момент нам придется столкнуться с долгосрочными последствиями, если мы, конечно, до них доживем.
Оскар открывает еще одну сумку и вручает Григорию и мне теплую одежду. Одевшись, я достаю из сумки спутниковый телефон.
Как и предупреждал Оскар, телефон не может подключиться к сети. Спутники исчезли, вероятно, пострадав от астероидов или, может быть, от выбросов, вызванных ударами. На всякий случай я оставляю телефон включенным.
Это рискованно, но я активирую портативную армейскую рацию.
– Это Джеймс Синклер, оставшийся в живых в лагере № 7. Если вы меня слышите, пожалуйста, ответьте.
Проходит минута, Григорий и я сидим на земле, Оскар смотрит совершенно бесстрастно. Я повторяю свое сообщение, жду еще несколько минут, а затем бросаю радио в сумку.
– Попробуем еще раз через час.
Григорий с любопытством смотрит на меня, в его глазах читается невысказанный вопрос.
– Может быть, какой-то вертолет летит на поиски выживших.
Хотя шансов почти никаких. Лагерь № 7 еще является или уже был в Атлантическом Союзе местом, где сосредоточилась политическая и военная власть. Если кто и летал на вертолете в поисках выживших, то это были бы мы. Мы изо всех сил пытаемся хотя бы подняться на поверхность. Скорее всего, в других лагерях дела обстоят еще хуже.
Но наше спасение – только половина причины, чтобы оставить рацию включенной. Возможно, некоторые люди, оказавшиеся в ловушке, могут звать на помощь. Это маловероятно, но если мы можем помочь им – нужно попытаться.
Неподалеку припаркован военный электромобиль, который Оскар также извлек из бункера ЦЕНТКОМа. Мы с Григорием садимся в него, и Оскар приказывает ему ехать к координатам, на которых раньше находился склад над Цитаделью.
До удара астероида земля в Тунисе была каменистой пустыней, подобно поверхности Марса. Теперь она выжженная и гладкая. Камни исчезли – растаяли или их сдуло ударной волной.
Земля усеяна стеклянными прожилками в тех местах, где жар растопил песок – зрелище сюрреалистичное. В туманной тишине я чувствую себя космическим исследователем, путешествующим по чужой планете.
Оскар останавливает машину на краю огромного кратера, и мы все выбираемся, чтобы осмотреть разрушение. Дно кратера напоминает идеально гладкий пылесборник. Астероид не был массивным – не кусок скалы размером с динозавра. Но от увиденного все равно захватывает дух. Кратер, должно быть, милю в поперечнике. Разрушительное воздействие невероятно. Мой живот скручивается в узел, когда я размышляю о волне, которая ударила бы по лагерю № 7. Хотя удар был достаточно далеко, все равно многие бы сильно пострадали. Вероятно, не от огненного шара, но определенно от взрывной волны. Григорий, стоящий рядом со мной, смотрит на кратер. Я знаю, о чем он думает и на что надеется: еще не поздно спасти Лину.
Но в данный момент мы имеем дело с более серьезной проблемой.
– Давайте признаем очевидное, – начинаю я. – Труба, ведущая к водоносному горизонту, и проход вверх по скале не пригодны для эвакуации всех из бункера. Даже если мы попытаемся доставить еду обратно в Цитадель, мы не сможем перевозить ее в больших количествах. Потребовалось бы много поездок, чтобы обеспечить всех провизией, и еще больше, чтобы вывести людей. Потребуются недели, а может, и месяцы, чтобы всех эвакуировать. К этому времени у нас может закончиться еда, или могут произойти несчастные случаи.
Григорий кивает.
– Даже если бы мы могли решить проблемы со временем и поставками, мне это не понравилось бы. Выход из водоносного горизонта может обрушиться в любой момент. Нам нужно лучшее решение.
– Сэр, – говорит Оскар, – я мог бы поехать в другой лагерь, попытаться установить контакт и посмотреть, могут ли они помочь нам.
– Они, вероятно, в том же положении, что и мы. Путешествие на машине займет время, которого у нас нет. Как сказал Григорий, нам нужно решение, которое вывезет всех безопасно и надежно. – Я делаю паузу, на секунду задумавшись. – Оскар, ты видел какое-нибудь экскаваторное оборудование в ЦЕНТКОМе?
– Да, сэр.
– Хорошо. Мы быстро проведем обзор лагеря, затем отправимся в ЦЕНТКОМ и посмотрим, с чем нам придется работать.
* * *
Григорий бросает на меня тревожный взгляд, и я знаю, о чем он думает – возможно, мы найдем Лину в здании Олимпа. Я надеюсь, что так и будет и что она каким-то образом выжила.
Не говоря ни слова, мы садимся в машину и на максимальной скорости едем к лагерю. Когда мы достигаем первых зданий на окраине, мои опасения подтверждаются. Они сплющены, как деревянные дома в прерии, пораженные мощным торнадо.
Мы въезжаем в лагерь через обломки и куски зданий, валяющиеся на улице (к счастью, армейская машина оборудована для этого). Видеть такое опустошение мучительно. У любого человека в одном из этих зданий не было шансов выжить.
В глубине лагеря здания превращаются из разорванных останков в руины, купола, которые лежат кучами мусора не выше моей головы.
Григорий рядом со мной беспокойно оглядывается вокруг. Впереди, в центре того, что осталось от лагеря № 7, лежат остатки здания Олимпа, в котором размещались НАСА, НОАА и несколько других научных организаций. Олимп был частью кампуса, который включал в себя госпиталь, военный штаб ЦЕНТКОМ и административное здание правительства. То, что здания находились в центре лагеря, безусловно, помогло им избежать всей силы взрыва, но их высота не могла остаться прежней. Все превратилось в груды щебня. Олимп был шестиэтажным. Сейчас он высотой в два этажа и представляет собой просто гору мусора.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
