думать о нем, вообще. Что то умерло в моей душе- по ощущениям, это была подростковая вера в любовь и искренность. Я больше не смогу, вот так просто, мечтать и наслаждаться утренним кофе и прохладой вечера, по крайней мере, ближайшие месяцы, а может и годы.
Сообщения вечером по приезду в Мюнхен:
«Родная, я дома у сестры, сейчас эмоции встречи, наберу позже. У меня все ок»
«Хорошо»
У нас у всех есть реакция на стресс, у каждого своя, организм определенным образом пытается защитить свою психику от перегруза. Я, например, редко стрессую, но капец как жестко. И, я думаю, мой организм в такие моменты дезориентирован, и, вместо того, чтобы уснуть и отдохнуть, я максимально напряжена, сна ни в одном глазу, только мысли, мысли и еще раз мысли. Моя Теося спит сладким, детским, безмятежным сном, наверное, ей снится Русалочка, которую ей пообещал привезти Гио, я легла сегодня с ней, не хочу лежать в постели и слышать его запах. Мое напряжение достигает пика где то к 5 утра, я уже не в силах лежать с закрытыми глазами, просто бреду по квартире в полутьме, меня бесят все локации моего жилища- я вспоминаю его присутствие, его голос и смех. Я оглядываю обстановку и вижу его вещи- старое пальто, на сушке его одежда и белье, его синий бомбер на стуле и старые тапочки, в которых он выходил курить в подъезд. Меня разматывает ярость, хватаю пакет для мусора и зашвыриваю все, что нахожу, все его вещи. Почему он так поступил со мной? Неужели, он разочаровался во мне и в семье, которую я ему дала? Значит эти полтора года он просто развлекался и ему нужен был адреналин, я- просто приключение! Думать об этом очень трудно, трудно принять эту правду. Пришло время сборов в детский сад, нас с Теоной внизу уже ожидает Рахмон.
Он тактично молчит, время от времени поглядывает на меня через зеркало заднего вида. Заходя в теплое и уютное помещение детского сада, бессменный охранник бодро приветствует нас, пока Теона раздевается он спрашивает:
— Сегодня вы одна? Где же ваш спутник?
Я слабо улыбаюсь, прилагая неимоверные усилия, чтобы не расплакаться:
— Он по делам улетел в Германию
— Ясно, хорошего вам дня! Теона, проходи скорее, скоро завтрак
Меня немного трясет, еле сдерживаюсь, чтобы не рыдать. Еще хорошо сказывается отсутствие сна этой ночью и мои параноидальные вопросы самой себе.
В машине тепло и пахнет табаком, я тоже закуриваю айкос, Рахмон не выдерживает:
— Жанна, с вами все в порядке? Как вы?
— Не все в порядке, дядя Рахмон. Вы же видите по мне.
— Все наладится, вот увидите. Я, честно, сам в шоке и не ожидал такого исхода событий. Я видел по Гио, он был счастлив. Почему он решил вас бро… ой, то есть уехать, я не знаю
— Хорошо, что в офисе полно дел. Отвлекусь. Сегодня надо к Гульнаре в обед успеть, помните моего косметолога?
— Да да, конечно успеем. я буду вовремя. Пожалуйста не переживайте, все проходит и вы снова будете счастливы
— Спасибо за поддержку
— Ой, да вы что! Я рад быть полезным, хочу, чтобы вы знали- я к вашим услугам, если станет совсем тяжело, звоните- покатаемся по Ташкенту
— Спасибо
В обед я у Гульнары, хочу лазером удалить старый татуаж век, вкратце делюсь с ней своим состоянием. Гульнара мне рассказала свою историю любви с аналогичным концом и как она это пережила. Я люблю ее лаконичный ум и изящную манеру изъясняться. Договорились на днях поужинать:
— Ты береги себя дорогая, пойдем в один индийский ресторан, посидим и просто поболтаем ни о чем. Мы с тобой уже лет 6–7 знакомы, ни разу не выбирались никуда
— Да, Гульнар, ты права. Я себя неважно чувствую эти дни, разбитая вся. Соберусь и буду в норме
Она смотрит пристально, как будто хочет поставить диагноз:
— Как ты предохранялась? Когда у тебя были месячные в последний раз?
— Противозачаточные пила. Я не вспомню так, по календарю посмотрю, но были в срок. Задержки нет
— Ты сдай хгч на всякий случай, мне твой внешний вид не нравится
Ну вот, просто «чудесно». ХГЧ сдала без паники, немного повышенный титр, но врач меня успокоила, на фоне стресса и приема ок так бывает, чтобы успокоить меня, договорились через неделю повторить.
Вечером забираю Теону из садика, она ловит мое настроение и тоже едет молча и грустит. Позже, дома, Теона обнимает меня крепко и говорит, что любит меня. Боже, на душе становится тепло от ее миленькой хитрой улыбочки и нежных ладошек, я не хочу, чтобы она видела меня такой. Я не хочу, чтобы она спрашивала меня про Гио, хочу, чтобы она его забыла. Мы решили поехать за ужином, Рахмон старательно развлекает нас по дороге. Доехали до ближайшего ресторана быстрого питания, я приглашаю Рахмона с нами. Я очень хочу говорить о своих чувствах и хочу мнение мужчины по теме происходящего в моей жизни:
— Дядя Рахмон, скажите честно, что могло пойти не так? Знаю, странный вопрос, но я не могу спать, не могу найти ответ. Неужели, это все ложь, что он говорил?
— Я так не думаю, Жанна. Скажу вам откровенно, на его месте хотели бы быть многие мужики, не буду вам льстить, вы и так знаете свои достоинства, проблема не в вас; это очевидно, что у него были чувства, настоящие чувства. Просто он, видимо, испугался ответственности, он не смог пойти против своей семьи
— Как это возможно? Он ехал сюда сам, сам проявлял во всем инициативу, он не отпускал меня, когда я хотела уйти от него, еще будучи онлайн, сделал предложение, хотя я, по факту, не торопилась и была еще замужем по документам. Я не понимаю и это меня мучает
— Он пожалеет об этом, поверьте. Он вернется, вот увидите
— С чего бы это?
— Я ведь тоже мужчина, я понимаю его. Но не одобряю
— Спасибо вам большое, дядя Рахмон.
Эту ночь, скорее всего, я тоже проведу без сна. Я хочу поговорить с ним, хочу задать вопрос и получить односложный и конкретный ответ без драмы и жертвенности, без таинственности и абстрактных и образных объяснений. Я уже достаточно взрослая женщина и мне не нужны все эти тайны и догадки, уже не интересно. Я хочу конкретики во всем, особенно в том, что не безразлично мне.
Жанна: «Привет, ты можешь говорить?»
Гио: «Привет, родная. Чуть позже. Тут людей сейчас много»
Жанна: «Скажи
