трус?
— За мечом, пап. — из рта вырвался нервный смешок. И это совсем не потому что он в какой-то степени прав.
Как только я открыл нужную мне дверь, мои глаза тут же разбежались — огромное количество разнообразного деревянного оружия и кожаной брони для тренировок застили обзор. Но нашёл я свой меч весьма быстро, всё же он сделан из стали и в глаза не мог не броситься. Поэтому через три минуты, в ходе которых я мысленно молился Богу чтобы всё прошло хорошо, моё тело уже стояло напротив отца в этом квадрате. Вроде он назвал это рингом?…
— Готов, сын?
— Не очень…
Глава 8. Новые трудности
Боже мой, впервые за всю жизнь я направил меч на отца… Да, он держит булаву и щит, но… Мы сейчас будем сражаться! Пусть поединок будет тренировочным, но всё равно! Черт побери, а если я раню его? Родного отца…
— Мальчики? — мои мысли прервал тихий, нежный, приятный и такой родной голос. Мы оба синхронно развернулись к источнику звука.
Мама стояла обëрнутая в одно лишь белое полотенце, глядя на нас шокированными глазами, ни сколько не стесняясь.
— Катрин. Мы решили провести лёгкий спарринг. Хочу убедиться что наш сын сможет за себя постоять. — тут же отрапортовал отец, причём до боли ласковым тоном, словно опасаясь нагоняя от мамы.
И видимо не зря, потому что мама тут же стала похожа на разъярëнную бестию.
— То есть ты хочешь искалечить нашего сына? — голос мамы был до дрожи ласков и одновременно пугающ. — Ничего не перепутал, любимый?
По лбу отца побежала лёгкая струйка пота. С одной стороны, я вообще не горю желанием спарринговаться с ним, а с другой надо его как-то выручать, иначе казус может выйти, неимоверный.
— Мам, мы просто хотим стать сильнее. — голос постарался сделать максимально милый и ласковый и видимо получилось, так как режим бестии был тут же отключён, а её большие глаза изучающе уставились на меня. — После этого случая, мы с отцом поняли что как мужчины, мы обязаны стать сильнее для того чтобы защитить тебя и самих себя от опасности. Всё таки, мы твоя единственная опора и мы тебя любим всей душой. Я как сын, которому ты подарила жизнь, а отец как любимый мужчина любимую женщину и свет очей своих. Понимаешь?
По мере моих слов, лицо матери становилось всё более жалобным и растроганным, а отец, стоявший рядом, судя по его поднявшимся бровям, не ожидал от меня такой хитрости.
Через минуту мама всё таки сжалилась.
— Ладно… Раз так… — видно что принимал она всё это с неохотой. — Будьте аккуратней и постарайтесь не ранить друг друга. А я пока пойду в комнату, хочу изучить сначала теорию фехтования, а затем уже взяться за рапиру.
— Удачи тебе. — в один голос ответили мы с отцом и поспешили повернуться друг к другу лицом, дабы лишний раз не обращать на себя внимания. А то вдруг передумает… Женщины страшны в гневе, особенно моя мама…
Провентелировав лëгкие, перехватил меч поудобнее и встал в классическую стойку. Отец же уже выставил щит и приготовил булаву. Взгляд его был серьёзен, как и всегда, но вот что-то в нём выдавало неуверенность в себе. Видимо думает что раз я так долго обучался у дяди Фридриха, победа легко достанется мне. А вот я в свою очерёдно сомневаюсь, так как мой отец в раза два с половиной больше меня, а значит и сильнее… Придётся брать его за счет скорости и ловкости.
С места мы сдвинулись одновременно. Только отец шёл в наступление, похожий на живой таран, а мне пришлось быстро набирать дистанцию. Брешей в его обороне не видно от слова совсем!
В какой-то момент я упёрся спиной в верёвки. Чëрт!
Заметив что отступать мне некуда, отец открылся в широком замахе булавой. Время резко замедлило свой ход, становясь тягучим…
Сжимаю рукоять меча, подпуская его чуть ближе… Ещё чуть-чуть… Вот оно! Подныриваю под удар, едва успев отклониться от булавы и силой посылаю остриё клинка прямо в плечо отца, еле успевая остановить его чтобы не ранить родителя.
Взглянув на сию картину, тоже уже остановив движение, он как-то странно хмыкнул.
— Чего и следовало ожидать. — опустив булаву и щит, он отошёл на шаг от меня. — У меня не было и шанса.
— Ошибаешься. — тут же не согласился я, опустив клинок в пол и начав переводить дыхание. — Мне просто повезло что ты слишком широко размахнулся. С самого начала я не сумел разглядеть ни одной бреши в твоей защите, словно на меня двигался осадный таран! Если бы ты имел столько же опыта как и я, то проигрышь был бы за мной.
Отец скептически хмыкнул и слегка улыбнулся.
— Попытка поддержать зачтена. Но шутки кончились. — он в миг стал ещё более серьëзным чем когда либо был. А я ощутил как по спине от его взгляда пробежали мурашки. — Ты уже успел убить человека, да? По лицу вижу что успел… и каково же оно, отнимать жизнь?
— Страшно… — честно признался дрогнувшим голосом. В голове тут же возникла картина лежащей на земле отрубленной головы. — Руки дрожали… понимаю что прошло всего ничего времени, но такое ощущение будто это было лишь минуту назад… Очень страшно… Отец…
— Я понимаю, сын. — на моё плечо приземлилась большая и тяжёлая рука отца, которая уже успела отбросить булаву. — Все мужчины, порой даже женщины… все кто впервые убивал, проходили через это. Каждый испытывал эти ощущения по своему, меняясь при этом. И я надеюсь что ты останешься таким же, какой ты сейчас. Мужайся, сын.
— Да, отец. — наконец взяв себя в руки, кивнул и постарался улыбнуться. Отец натянуто хмыкнул. Видимо улыбка удалась не очень. — Что планируем делать?
— В смысле?
— Я имею в виду, как жить теперь? Сидеть на шее у Сикорских? Не очень-то это по мужски и по чести… Да, они добродушны к нам, по крайней мере Агран и Эйка, но что на счёт других членов клана? Не думаю что они примут нас так же радушно.
— Да, я понимаю о чём ты. — кивнул отец. Затем жестом позвал следовать за ним. Как только мы вылезли с ринга, он спрятал снаряжение обратно в коморку и сел на корточки у двери, уперев спину в стену. Я сел рядом с ним. — Когда я впервые убил человека, мне было двадцать… в общем, практически восемнадцать лет назад это было. В то время, в начале года, мы с твоей
