теперь ты не одна. Со мной поедешь? Что так насторожилась? Не доверяешь?
— Нет…просто…я же единственный уцелевший свидетель…
— Детективов насмотрелась?
— Начиталась. Когда-то. А теперь вот…
— Брось! В жизни такого не бывает, что в книгах пишут.
— А как бывает? — я склонна была, все же, ему верить. Оттого и уставилась в серые глаза со всем своим вниманием. А еще прямо вся подалась вперед. К нему.
— Увидим, — отчего-то он на меня прищурился. — Я голоден. Позавтракать не успел. Составишь мне компанию? Тем более что скоро время обеда.
— Можно, — утвердительно качнула головой, вспомнив, что в моем кошельке почти что пусто, а тут наверняка платил бы он. На всю оставшуюся жизнь не наелась бы сейчас, конечно, но…мне следовало думать о пропитании со всей серьезностью.
— Вот и отлично, — откинулся Дмитрий к спинке дивана, в первый раз за время нашего разговора расслабившись. — Что тут у них есть хорошего?
Откушали мы с аппетитом. И он, и я. Когда вышли на улицу, Ткачев начал ловить такси. Я некоторое время стояла рядом и рассеянно водила взглядом по нему, по проезжающему мимо транспорту, по улице, прохожим и потом уперлась глазами в витрину магазина напротив. И тут меня озарило. А не сменить ли мне хоть немного облик? Ведь, мы собирались на место, так сказать, преступления! От этого начало улетучиваться осоловелое состояние, вызванное моим перееданием, и в голову снова полезли мысли о том, что по-прежнему, возможно, являлась свидетелем чужого преступления. Вот я и припустила к переходу, что был неподалеку, собираясь оказаться побыстрее на той стороне улицы.
— Куда?! Ира! — крикнул мне в спину Дмитрий.
— Сейчас! Пять минут! — спешно махнула ему рукой. А сама тем временем соображала, что на новый наряд денег не было, а вот шляпу купить, хоть бы и вон ту, безобразно огромную и совсем не из итальянской соломки, не помешало бы.
Он догнал меня уже в магазине. Я к тому времени успела поинтересоваться ценой монстра с широченными полями и приступила к примерке. Скрутила для этого волосы в тугой жгут и пихала их под шляпу.
— Как тебе видок? — обращалась к Ткачеву, но поглощена была собственным отражением в зеркале. — Неузнаваемо! Правда?
— Что это тебе приспичило мерить это безобразие? — встал за моей спиной, и тогда встретилась глазами и с его отражением. — А, а! Понял! Маскируешься! Чушь! Я бы тебя в любом одеянии и с любого расстояния узнал, — вот так он меня в тот момент не порадовал.
— С чего бы это? — посмотрела на него с недоверием. Но долго и тщательно над его словами не задумывалась. — Но…тогда же, была ночь. Поздняя. Он видел меня одно лишь мгновение в лицо, а потом только в спину. И я постоянно была в движении. Бегала, как заяц между стволов деревьев. Учитывая это и плохое освещение…
— Вот и не нужна тебе эта шляпа, — сказал он с уверенностью.
— Нужна! — он только фыркнул на мое упрямство. — Так надежнее, что не узнает.
— Значит, все же думаешь, что тебя кто-то подстерегает?
— А ты? Что ты думаешь, Ткачев?
Мой вопрос заставил его отвести глаза, куда-то в сторону подставок под те самые шляпы.
— Приедем и разберемся. Ты это берешь? — ткнул пальцем в головной убор в моих руках.
— Беру. И погода подходящая…чтобы это носить, — покосилась на лучи солнца, что проникли в магазин через стеклянную витрину.
— Ну, как знаешь. Иди на выход, а я оплачу.
И вот я в огромном соломенном ужасе забиралась в такси. Надо признать, что с трудом. Пришлось оттянуть поля шляпы вниз и придерживать их двумя руками, чтобы пройти в дверь. Нет, чтобы снять! Но тогда, по всей видимости, голова не стала еще работать совсем правильно, вот я и ломилась в тесный салон, чуть, ни с тазом на голове. Еще, конечно, упрямство сыграло роль. Оно у меня иногда взбрыкивало под такими взглядами, каким в тот момент меня мерил Ткачев. Этот тип надо мной насмехался. Вот я и уперлась.
Но усесться у меня, все же, получилось. А как заняла место на заднем сиденье, так и вспомнила, куда мы ехали. Опять вспомнила. И мне очень захотелось обратиться к Дмитрию, севшему рядом со мной, с просьбой. Пусть бы он один съездил к дому своего знакомого. А я бы его где-нибудь подождала. Мне все равно было, где. Где бы сказал. И за этим я повернула к нему голову, и посмотрела на его профиль. Правильные черты лица. Волевой подбородок. Глаза были сосредоточены на чем-то впереди. За дорогой, наверное, следил.
— Что? — вдруг перевел их на меня. — Почему опять на меня так смотришь?
— Как? — растерялась я в первый момент. — А…у меня…тут мысль появилась.
— Трусишь? — угадал Ткачев мое состояние.
— Да, — созналась моментально и еще приготовилась выложить ему всю правду о моих страхах. — Ты понимаешь…тут такое дело…
— Зря, — покачал на меня головой, точно хотел пожурить. — Если честно, Ира, то мне представляется, что приедем сейчас к твоему работодателю, а он плавает себе в бассейне или…
— Ты, что же, мне не поверил?!
— Не то! Просто думаю, что у тебя разыгралось воображение. А на самом деле…
— Хорошо. Не станем это обсуждать. Приедем и разберемся.
И я от него отвернулась. Сидела, смотрела в стекло, вся такая прямая и несгибаемая. Но, спустя пять минут наблюдения за улицами, мелькающими за окном автомобиля, мне показалось, что слегка прикрыла глаза, и только. Оказалось, что стоило мне смежить веки, как погрузилась в сон. В такой глубокий, что в себя никак не могла прийти, даже, когда машина остановилась перед въездными воротами в коттеджный поселок.
— А…что? Где мы? — вскинула голову и заморгала, почувствовав легкий толчок.
Так вышло, что голова моя покоилась все время пути на плече Ткачева, а шляпу рассмотрела у него на коленях.
— Ты нисколько не спала этой ночью и утром? — в его голосе была, или мне послышалось, озабоченность.
— Я же тебе рассказывала, — постаралась принять вертикальное положение и поправила на себе платье. Шляпу тоже цапнула и притянула к груди. — Знаешь, мне кажется,
