отца превратилась в улыбку, а затем и вовсе в смех. Холодный, ядовитый смех без капли задора в голосе.
— Дети, — произнёс он, успокоившись и снисходительно посмотрев сначала на Нирона, потом на меня. — Я отправил сигнал на свой крейсер ещё в самом начале атаки по секретной частоте, о которой никому не было известно: ни Брохонам, ни даже капитану Харту. Или вы думали, что это ваших рук дело? Придётся разворачивать десант флота, когда он прибудет сюда зазря по отправленному вами сигналу. Мой экипаж без труда справился бы с захватчиками даже раньше, но пришлось попутно разыскивать по всему кораблю идиотку-дочку, которая не смогла отсидеться в убежище, пока «взрослые» со всем разберутся. Нет, ей вздумалось геройствовать, а вы это ещё и поощряете, лейтенант? — адмирал Росс сделал акцент на звании. — Что ж, большего я и не ожидал.
Я привыкла, что отец обесценивает любые мои заслуги — это в его стиле, но чтобы он зацепил постороннего… Должно быть, вмешательство Нирона сильно его задело. Как бы ему после такого не влетело. Однако лейтенант не усвоил урок и попытался опять открыть рот, пришлось мне самой встрять в разговор:
— Зачем ты меня защищаешь? Я об этом не просила. Замолчи.
— Ты под моей опекой, — Нирон перевёл на меня взгляд полный недоумения. — Я не позволю…
— Не надо.
Короткая словесная перепалка вызвала на лице отца очередную ядовитую ухмылку, но зато он отстал, удовлетворившись исходом. Перевёл взор на своих людей и скомандовал:
— Вы двое, отведите лейтенанта Креоса и кадета Росс в больничное крыло, там уже зачищено. Остальные за мной в восьмой сектор, там ещё остались Брохоны. Мне доложили, что они забаррикадировали отсек и не желают сдаваться без боя, но деваться им теперь некуда. Все их уцелевшие истребили перехвачены.
Адмирал Росс ушёл. В помещении нас осталось четверо: я, Нирон и двое десантников в экипировке «Громовержца». Бойцы молча ожидали, пока мы первыми сдвинемся с места.
— Прости, — буркнула я, опустив глаза.
— Не бери в голову, — отмахнулся парень, зашагав вперёд. — Но впредь не думай, что мне нужна твоя защита.
— Так ты понял? — глаза резко поднялись, упёршись в спину уходящего лейтенанта. Я последовала за ним к выходу.
— Да, но больше так не делай.
— Ладно, — выдохнула с облегчением, поравнявшись с Нироном в коридоре.
Последние трое суток я любовалась голыми стенами и пробивающимися сквозь жалюзи полосами белого света. На обед мне подали жидкую кашу, остывший чай и йогурт в стаканчике. Может, я чего-то не понимаю, но как это есть вообще? Запивать йогурт чаем или смешать его с кашей? Еда осталась не тронутой, а я откинулась обратно на спинку скрипучей кровати, недовольная тем, что мне до сих пор не позволено покидать палату. Ожоги уже полностью зажили благодаря продвинутой медицине Дафиан, распространившейся по всем планетам конфедерации, но меня всё равно никуда не выпускали, даже в столовую, чтобы я могла сама выбрать приемлемый обед. Должно быть, и здесь отец постарался, закрыв меня в военном госпитале, пока «Титан» находится на время починки на Земле.
Такую громадину смогла уместить всего одна земная ремонтная станция, находящаяся на моей родине в России, неподалёку от лётной Академии, где я училась. Вот только вместо того, чтобы прогуливаться по окрестностям, вдыхать знакомый воздух и встречаться с бывшими сокурсниками, я торчу здесь под конвоем из медсестёр. До сих пор меня никто не навещал, даже сам отец, ответственный за моё заточение. Наверняка это некая форма наказания за то, что пошла на опасную авантюру в попытке спасти крейсер от захватчиков. Он никогда не видел во мне профессионала, только глупую девчонку, почём зря рискующую жизнью ради недостойного дела.
— Наслаждайся своим наказанием, папочка, надолго тебе меня всё равно здесь не удержать! — разозлилась, швырнув в стену стаканчик с йогуртом.
По цвету распластавшейся по поверхности массе стало понятно, что он черничный. Точно отец постарался, ведь кто ещё в госпитале мог знать, что это мой любимый вкус?
Ровно в тот самый момент, как я решила выпустить пар за счёт ни в чём не повинного молочного десерта, дверь в мою палату отворилась, и внутрь прошёл Нирон с букетом цветов и огромным плюшевым мишкой наперевес. Его взгляд тотчас устремился к стекающему по светло-серой стене йогурту. Я поспешила переключить его внимание на себя:
— Стена кушать захотела, — прыснула, переводя вспышку ярости в шутку. — Почему раньше не зашёл?
— Не пускали, — сообщил парень, шагая к моей койке. — Это тебе.
Он оставил на прикроватной тумбе стандартный для лежащего в больнице человека подарок. Я бы, может, даже умилилась, не будь сейчас настолько раздражённой действиями отца, умудрившегося даже посещения ограничить.
— Это адмирал Росс настоял, чтобы меня поместили сюда? — спросила лейтенанта, прекрасно зная ответ.
— А капитан Харт с ним согласился. Они хотят, чтобы ты пробыла в госпитале до самой отправки «Титана» с Земли. Как ты, кстати?
— Благодаря медицине твоих сородичей была в порядке ещё вчера, но мне не позволяют даже палату покидать!
— Пробиться к тебе тоже было не просто, — заявил парень. — Пришлось сказать, что мы с тобой родственники, иначе до сих пор не пустили бы.
— Родственники?! Смеёшься? — хихикнула я.
— Да твои волосы почти такие же белые как мои, — усмехнулся в ответ Нирон.
— Только у тебя тёмные корни-то не отрастают! — ляпнула навеселе, но затем снова посерьёзнела. — Тебе не влетело от отца за наше маленькое геройство?
— Он предпочёл сторониться и больше со мной даже не заговаривал.
— Со мной тоже, — вздохнула я. — Только меня он ещё и проучил делом.
— Может это такая форма заботы, а не наказания?
— Сильно сомневаюсь, — хмыкнула, поморщив лицо. — Хорошо хоть не настоял на увольнении нас обоих.
— У него не хватило бы для этого оснований, — Нирон включил уже привычного для меня зануду. — Мы действовали согласно уставу флота по протоколу чрезвычайной ситуации.
— Поверь, — отмахнулась я, — если бы отец захотел, он бы добился нашей отставки в мгновение ока.
— Насколько же у вас натянутые отношения? — нахмурился парень, опустившись на край кровати, которая опять противно скрипнула.
— Достаточно, чтобы хотеть как можно реже видеться, — буркнула, опустив глаза на белое летнее одеяло, укрывавшее меня ниже пояса.
— Что между вами произошло?
Я задумалась: ничего кроме развода родителей и моего поступления в Академию на пилота джета против отцовской воли в голову не пришло. Однако такое ощущение, что натянутые отношения у нас были всю мою сознательную жизни. Но когда это началось и главное почему? Как я могу не помнить об этом? Ведь такое просто невозможно забыть…
— Я… я
