сословия, сам при этом оставаясь в стороне. Метод бесспорно не быстрый, но на перспективу, особенно если заложить спорные моменты в межевании границ и между самими жреческими семьями. А уже этим должны сейчас были заняться Рехмир с дядей, которым я поставил конкретную задачу, сделать так, чтобы границы той земли, что мы сейчас отдадим жрецам, были максимально размыты и потом мы ровно тоже сделаем с землями, которые отдадим военным. В общем нам нужно было заложить огромную мину замедленного действия, которая рано или поздно сработает. И оба моих помощника справились с этим блестяще. Ведь жрецы не знали этого условия, им главное была хорошая, плодородная земля, рядом с крупными городами, а то что границы будет не совсем понятны, их интересовало слабо. Они вцепились в моих помощников, думая, что получают даже больше, чем хотели, так что через три часа жарких и активных споров, в которых я практически не принимал никакого участия, они согласовали всё и мы подписали третий документ. Уже после него, они все думали, что это полный успех и они полностью продавили все свои хотелки. Было видно невооружённым глазом, как жрецы сильно довольны заключёнными сделками, поэтому не удивительно, что уже под утро, когда все сильно устали, вопрос о новых землях был решён очень быстро. Жрецы просто согласились с моим указом без лишних споров, что такой вариант их полностью устраивает. Налогами мы задушим храмы богов на новых территориях, а когда они разорятся, мы заберём их землю и разделим между собой, введя потом на новых землях те же привилегиях для египетских жрецов, что сейчас действовали и в самом Египте.
Подписав четвёртый документ, все довольно переглянулись, я видел, они не ожидали от этой встречи столь многого.
— Ну и последний вопрос, какой я хотел обсудить с уважаемым жречеством, — улыбнулся я, — я бы хотел услышать ваше мнение насчёт моего нового указа о том, что для всех жителей Верхнего и Нижнего Египта, включая Нубию, мы введём понятие — египетское гражданство. Я перед этой встречей просил верховного визиря отправить вам драфт моего нового приказа. Я бы хотел, чтобы вы поддержали меня в этом начинании, ведь само понятие «гражданство» выделит египтян, среди всех других народов, покажет, что мы лучшие и достойные. Ну не говоря уже о налоговых послаблениях и приоритетном принятии на работу.
— Времени было слишком мало мой царь, — за всех ответил Хауи, — чтобы оценить весь замысел Его величества, но то, что мы увидели, нам понравилось. Отделить египтян от всех остальных народов — очень правильный и мудрый ход! Но просим наш полный ответ дать Его величеству ещё хотя бы через неделю, слишком обширные изменения в этом приказе, которые затронут все слои населения Египта.
— «Если бы ты знал, что я планирую позже наделить им всех жителей будущей империи, — хмыкнул я про себя, — так бы не радовался, ишь выискался ещё один ксенофоб, мало мне богов этих».
Но вслух я сказал конечно же совершенно другое.
— Уважаемый верховный жрец прав, труд действительно обширный, я писал его в походе на Ханаан, вместе с новым налоговым кодексом, но его я буду внедрять первым. Хочу прекратить неразбериху в номах с налогами и поступлениями в царскую казну.
— Надеюсь мой царь, следуя доброй традиции, какую мы сегодня, кажется, установили между новой царской властью и жречеством, — подмаслил меня другой верховый жрец, — Его величество покажет его прежде нам?
— Безусловно, — улыбнулся я ему, — согласен с тем, что у нас появилась хорошая традиция, постараемся её теперь поддерживать.
Тут уже жрецы откровенно стали улыбаться, они были полностью довольны встречей. Как они думали, они получили всё, что хотели и дальше больше. Царь оказался не таким страшным, как о нём говорили.
Когда они откланявшись, простились и вышли из зала, оставив нас с Рехмиром и его дядей наедине. Тот, задумчиво смотря за тем, как с моего лица пропадает льстивая улыбка, когда закрылась дверь за последним представительством жречества, а на её место возвращается неподвижная маска, заметил.
— Мой царь, простите меня за лесть, но Его величество был просто великолепен. Мне сложно подобрать другие эпитеты, но если знать то, что знаю я…
Тут он замолчал и покачал головой, затем мне низко поклонился. Это же сделал и Рехмир.
— Да, это не то, что можно говорить вслух, — строго заметил я, — держите язык за зубами. Снятая кожа будет самым лёгким за это наказанием.
— Мой царь, — они снова низко поклонились, — мы это прекрасно понимаем.
— Тогда пошли гонца к Хатшепсут, скажите ей, что мы только закончили, так что я спать, встречусь с ней уже завтра, — зевнув, я потянулся на кресле, — мы все отлично потрудились сегодня, поэтому я жду вас завтра в обед, нам нужно будет обсудить с учётом сегодняшнего межевания земли то, что мы будем отдавать военным.
— Мой царь, — они поклонились и вышли, а я забирая охрану вернулся в свои комнаты, где на кровати спала какая-то девушка.
Я повернулся к главе караула.
— Ваша жена по графику, мой царь, — пожал плечами опцион, — так сказала госпожа Хейра.
— И что мне с ней спящей делать? — задал я вопрос вслух и не найдя на него ответа, разделся и пододвинув спящую, лёг рядом. Сон долго не шёл, поскольку мозг анализировал всё, что я говорил, что мне говорили, но в какой-то момент сознание на анализе встрече просто погасло.
Глава 9
Проснулся я оттого, что слышал буквально недавно — женский плач. Причём навзрыд, будто как минимум умерло население целого города, а плакальщица их хоронит и оплакивает. Приоткрыв глаз, я увидел, как Хейра пытается оторвать от кровати девушку, шипя на неё, а та как раз и рыдает, с силой вцепившись в столб, на котором держалась крыша с балдахином.
— Зови кожевенника Хопи, — кратко прокомментировал я эту картину.
Мои слова сработали обратно тому, как я хотел. Рыдания ещё больше усилились, но только теперь плакала и
