впереди. Я вернула бы ее в корзину для возвратов, которую я видела на входе. Я не была воровкой, я была каталой. Но, даже если бы я была воровкой, я бы никогда не украла из библиотеки.
В связи с расцветающей любовью Кейси и пребыванием в Мустанге на неопределенный срок нам нужно было быть еще более экономными с деньгами. Это означало, что я не могла купить книгу, определенно, или даже журналы, которые действительно были пустой тратой денег. Я не собиралась возвращаться в бар, ни за что. И если бы по телевизору ничего не было, а как показывал опыт, там никогда ничего не было, мне нужно было чем-то себя занять, чтобы не заскучать.
Я нашла книгу, которая мне понравилась, запихнула ее в свою сумочку и широко и открыто улыбнулась библиотекарю, когда выходила. Может я и не вор, как упоминалось ранее, но я была каталой. Чтобы жульничать, ты учишься, что стоит скрывать, а что не стоит. Уверенное выражение лица. Если будете вести себя странно и скрытно, проиграете.
Я подумала, что это может сработать и с незаконным заимствованием библиотечных книг, и была права. Библиотекарь улыбнулась в ответ, и я ушла.
В конце квартала, через дорогу, в сквере, я увидела Кейси, направлявшегося в мою сторону, с широкой улыбкой на лице и огромным букетом цветов в руке. Букет более двадцати долларов, возможно тридцать или даже, глядя на него, сорок. Я понятия не имела. Я никогда не покупала и не получала цветы. Но это выглядело, как очень много цветов.
Это означало, что он собирался выпрашивать у меня еще денег.
Снова.
Я подумывала попросить у него машину, чтобы проехать пару городов (может три), найти бар и срубить деньжат по-быстрому. Одноразовое представление, без Кейси, прощупывающего "почву", устанавливающего мишень, а затем зовущего меня. Лишь я, много раз наклоняющаяся над бильярдными столами, прикидываясь, словно не знаю, что делаю, наблюдая за тупыми мужиками, пьющими виски и наблюдающими за мной, затем я забрала бы их деньги. Я уже делала так и часто. Обычно это небольшие деньги. Иногда двадцать, обычно пятьдесят, если мне везло, а если парень был дебилом с кучей налички, то сотня или две.
Но я решила, что это было слишком опасно. Кто знал, какие сплетни Бад Шарп и его прихвостни распускали в округе, и как далеко эти сплетни могли распространиться? А также, кто знал, как долго эта влюбленность Кейси продлится, и как долго нам придется сидеть тихо и не высовываться.
Черт побери.
Мой брат был в полквартала от меня, по-прежнему улыбаясь, как идиот, нес свои цветы, направляясь ко мне, когда я вдруг больше не шла на встречу ему.
Вместо этого, рука обхватила мою талию, мое тело переместилось, мое движение вперед изменилось вместе с ним, и я оказалась прижатой лицом к высокому, твердому телу.
Я узнала эту куртку. Я узнала этот шарф.
Я посмотрела вверх.
Грей.
Он улыбался, и его улыбка тоже была широкой, с ямочкой и все такое.
— Ты не уехала.
Черт побери!
— Э-эм — пробубнила я.
— Йоу! Бро! Могу я помочь тебе?
Я повернула голову и увидела, что Кейси стоял рядом. Затем я повернула голову обратно и увидела, что Грей повернулся к моему брату.
— Привет, — поздоровался он, протянув руку моему брату. — Я Грей.
— А я несказанно рад, — грубо ответил Кейси. — Теперь, не хочешь убрать свои руки от моей сестры?
Грей посмотрел на Кейси, затем вниз, на меня. Я попыталась отстраниться от его руки, обнимавшей меня.
Он крепче сжал руку.
О, Боже.
Грей снова посмотрел на моего брата.
— Я повторюсь. Я Грей. Грей Коди, друг Айви, — заявил Грей, все еще пытаясь быть вежливым, но опустил руку.
— У Айви нет друзей, — ответил Кейси, и, словно от спазма, рука Грея сжалась еще сильнее вокруг меня.
Он молчал, и я взглянула на них обоих, видя, что они затеяли игру в гляделки на тротуаре на городской площади.
Это было не хорошо.
— Э-эм — снова начала я.
— Ты ошибаешься, — тихо сказал Грей. — У нее есть. Я.
Я боролась с собой и преуспела, поэтому не прикусила свою губу.
Взгляд Кейси скользнул ко мне.
— Ты знаешь этого парня?
— Я говорила тебе, что кое-кто вступился за меня прошлой ночью, и этот кое-кто и был Грей, — осторожно ответила я, но недостаточно осторожно.
И вот тогда я поняла, что Кейси сделал предположения. Кейси предположил, что какой-то потерявший форму завсегдатай баров защитил меня. Кейси не учел возможность, что молодой, высокий, красивый мужчина с уверенными манерами и прирожденным авторитетом мог вступиться за меня.
Если бы Кейси рассмотрел такую возможность, мы были бы уже в трех с половиной часах езды от Мустанга, неважно влюбился ли он в первоклассную цыпочку или нет.
Он прищурился, глядя на меня, и я почувствовала напряжение в его взгляде. Потому что Кейси расценил это как предательство. Он говорил — никаких связей. Он требовал, чтобы я не рисковала. И то, что я завела дружбу, хоть и против своей воли, с прекрасным незнакомцем, не считалось безопасным для Кейси.
Затем он перевел взгляд на Грея.
— Тогда ладно, прими мою благодарность, бро. Теперь я на посту, проваливай.
Грей не ушел. Грей не отвел своих глаз от Кейси, и я не очень хорошо его знала, но вам и не нужно знать, чтобы понять, что ему действительно не нравилось то, что он видел.
Затем глаза Грея метнулись к цветам, затем снова к лицу Кейси, прежде чем он тихо сказал,
— Стоило быть на посту прошлым вечером...— пауза, затем — бро.
Вот черт.
Кейси выпрямился, или, лучше сказать, стал держать спину прямее.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — отрезал он, и Грей покачал головой. Один раз.
— Я думаю, ты понимаешь, будучи парнем и все такое, ты ее брат, но ты также явно не слепой. Она вышла, то, как она выглядит, как двигается, даже проведя тихий вечер, оставаясь в одиночестве, такое дерьмо может случиться. Оно случилось. Ты не был на посту. Не было бы меня поблизости, могло стать еще хуже, — отметил Грей.
— Ну, этого не случилось, — парировал Кейси. — И, как я сказал, прими мою благодарность. Теперь, я здесь, и, не знаю, как выразиться яснее, через две секунды тебя здесь нет.
Все это происходило
