на мгновение перехватило. Вода оказалась не просто холодной, а ледяной. Отфыркиваясь, смеясь, мы вылезли на берег довольные и мокрые.
— Какие же они еще дети, — услышала я голос Элизы. Повернула голову и увидела, что она стоит неподалеку от нас, рядом с ней в напряженной позе застыл Тарон. На его лице застыло кислое выражение, как будто ему было неприятно смотреть на то, как мы резвимся.
— Быстро переодеваться. Еда стынет. Скоро выходим, — гаркнут красавчик, да так, что Мириэма тут же, как ветром сдуло, я же продолжала стоять на месте, не делая попыток удалиться. Он удивленно приподнял бровь, как бы спрашивая «Ты все еще здесь?». Я криво усмехнулась.
— Мне не во что переодеваться, — пожала беспечно плечами. — Это мой единственный, так сказать наряд.
Он сверлил меня взглядом долгих минут пять, потом, тяжело вздохнув, произнес:
— Иди в пещеру обсохни у костра, еще замерзнешь, — и не оборачиваясь быстро удалился.
Я сидела одна в пещере, завернувшись в одеяло, и ждала, когда моя одежда и обувь высохнут на костре. Мириэм, заботливо ее развесил, стыдливо отводя от меня глаза, хотя одеяло на мне скрывало и так все, что можно, удалился из пещеры, оставив меня одну. Что ж, обойдусь без компании.
Если бы не знала, что это невозможно, я бы подумала, что он ревнует меня к Мириэму. Было в принце что-то пугающее. А еще его надменность и манера отдавать всем приказы. Хотя о чем это я, он же принц, ему это полагается по статусу.
— Тарон, а нам обязательно туда идти? — с надеждой в голосе спросила Элиза.
Мы стояли у расщелины в скалах, от которой исходил холод, затхлый воздух пах смертью, и казалось, это врата в ад.
— Да — твердый ответ развеял все ее надежды.
Бедняжка все сжалась, ее лицо покрывала смертельная бледность, в глазах читался страх. Честно говоря, мне и самой было не по себе, но идти на попятную мне не позволяла гордость. Я сама себя втянула в эту авантюру, отступать поздно. Получай, что хотела. Как говорится: за что боролась, на то и напоролась. Я встретила насмешливый взгляд красавчика, его ситуация явно забавляла. Веселишься, значит, ну что ж, повеселимся вместе.
— Мы чего-то ждем? — проворчала, театрально надув губы, недовольно огляделась по сторонам. Затем мой взгляд вернулся к красавчику.
— Нет, — резко ответил Тарон. Его ухмылка растаяла, как прошлогодний снег.
— Тогда, может уже хватит любоваться здешними красотами? Некоторым из нас, между прочим, дорого время.
Пробормотав себе под нос непонятное мне ругательство, скомандовал:
— Вперед.
Лошадей, не говоря уже о карете, было принято оставить.
— Мы бросим их здесь? — я не могла в это поверить.
— О них позаботятся, отведут обратно в деревню, — отозвался младший брат Тарона.
— Пока, — я потрепала своего коня по холке, мне было жалко с ним расставаться.
Конь пронзительно заржал, но я быстро отвернулась, и как в омут с головой нырнула в темный проем, не дожидаясь остальных, услышав вслед проклятия принца.
Переход сквозь скалу оказался очень тяжелым. Всем было не по себе в этом месте, непрошеный страх закрадывался вовнутрь, будоража воображение. Темнота давила, переносить ее становилось все труднее, люди переговаривались между собой в полголоса, чтобы хоть как-то успокоить расшатавшиеся нервы, мне казалось, что в любой момент кто-то выскочит из темноты и схватит меня. И вот когда мне уже казалось, что мы никогда не выйдем отсюда, впереди забрезжил свет.
Мы все с облегчение высыпали на свежий воздух. Роль успокоителя Элизы снова досталась Сириону. Бледный Мириэм по-прежнему жался ко мне, я и сама, наверное, выглядела как приведение. Наткнулась на тревожный взгляд карих глаз. Чтобы скрыть свое состояние быстро отвернулась.
Туман клубился меж гор, и трудно было рассмотреть что-либо вдали. Казалось, мы идем в никуда. Но вскоре начала различать тропинку, еле протоптанную, едва заметную, но все же. Мы подошли к одной из гор, тропинка круто поднималась вверх, опоясывая ее.
— Опасный участок, тропинка узкая, советую держаться как можно ближе к скале.
Тропинка и впрямь была узенькой, буквально метр в ширину. Мы шли колонной, следуя друг за другом, я оказалась между Тароном и Мириэмом. Люди жались к скале, стараясь держаться подальше от обрыва. Интересно, как высоко мы уже поднялись?
— Не смотри вниз, голова закружится, — строго отчитал меня принц.
И для верности взял за руку.
— Мне так неудобно, — попыталась отобрать у него свою руку. Но тот лишь крепче ее сжал, не обратив никакого внимания на мои слова.
Мы поднимались все выше и выше, переходя с одной скалы на другую, так близко они стояли друг к дружке. Стояла неимоверная тишина. Она не предвещала ничего хорошего. Неожиданно, земля задрожала под ногами, скалы стали разъезжаться в стороны, откуда-то сверху послышался грохот, люди стали перепрыгивать на другую сторону. Мою талию обхватили сильные руки готовые помочь, но кто-то крикнул, «берегись», и тот час сверху посыпались камни. Железная рука вжала меня в скалу. Я зажмурилась от каменной пыли и ужаса, мечтая слиться с холодной глыбой у себя за спиной, сквозь шум в ушах, различала крики людей. Меня толкнули в сторону, и я больно ударилась плечом о выступ. Мои глаза распахнулись, там, где я недавно стояла, зияла трещина под ногами, которая, быстро расползаясь, норовила скинуть в темную бездну.
— Не двигайся, — расслышала крик Тарона, подняла голову. Принц остался стоять на той стороне расщелины. — Прыгай! — протянул руки, готовый меня поймать.
Грохот с новой силой возвестил о камнепаде, огромные булыжники вперемешку с мелкими камнями проносились перед самым моим носом, я снова зажмурилась, молясь, чтобы меня не зацепило.
Неожиданно все смолкло, только осталась в ушах звенящая тишина. Я открыла глаза. Сквозь дымку смогла различить силуэты людей на скале напротив, меня звали, несколько голосов одновременно, между нами было расстояние в несколько метров, перепрыгнуть нереально. Неужели я осталась здесь одна? Нет, не одна, молоденький солдат, как и я, жался к скале. Мы посмотрели друг на друга, понимая, что остались отрезанными от остальных.
— Дарианна, — мальчишеский голос дрожащим эхом разлетелся по скалам.
Воздух немного проредил, я видела людей, их лица.
— Дарианна, смотри на меня, — уже мужской голос, твердый и уверенный, но все же звенел от напряжения. — Сейчас я кину веревку, а ты ее закрепишь вон за тот выступ, потом я переберусь к тебе.
Тем временем солдат сделал осторожный шаг ко мне, еще один, вдруг его нога соскользнула и он исчез. Мое сердце пропустило удар, вскрикнув, я сделала маленький шажок, чтобы посмотреть вниз. Каким-то чудом ему
