Книга Слепой дракон - Таня Белозерцева

торопясь, они дошли до загона, Серенгети перелез через изгородь, оглянулся украдкой по сторонам и подмигнул Гарри, после чего скрылся в пещере, изображая немого и печального зверя. Гарри, посмеиваясь, покачал головой и, прихрамывая, пошел к замку, палочкой ставя метки на стволах деревьев, растущих вдоль тропы. Сверкающие крестики одним интересным заклинанием Флагрейт, которое как-то подсказала Гермиона, правда Гарри его усовершенствовал, чтобы метки не исчезали, но оставались в виде заметного следа.

Вернувшись в Гриффиндорскую башню, Гарри, не раздеваясь, рухнул на застеленную кем-то кровать и моментально заснул. Чтобы, однако, проснуться спустя час и пойти вместе со всеми на завтрак, а потом на урок Травологии. Его хромоту заметили, конечно, но в душу не лезли, раз сам Гарри не распространяется о причинах своей хромоты. На уроке профессор Стебль собрала учеников вокруг стола и гордо провозгласила:

— Знакомьтесь, бубонтюберы!

Гарри с интересом принялся рассматривать странноватое растение, похожее на вставшего дыбом толстого червяка цвета сырого мяса. Девочки скривились и жалобно уставились на преподавателя в надежде разжалобить её так, чтобы она отпустила их с урока. Не прокатило, не замечая щенячьих глазок, профессор Стебль жизнерадостно продолжила, как ни в чем не бывало:

— Сегодня мы с вами будем собирать гной!

Ой-ё… Понятно, почему девчонки так хотят отсюда удрать, собирать какой-то гной, брр-р-р…

Слушая лекцию профессорши, Гарри начал осторожно выдавливать и собирать в скляночки зеленоватую густую жидкость, которая почему-то пахла бензином. Одну скляночку Гарри совершенно “случайно” засунул в карман, решив проверить на досуге — не горит ли она. А как же, если она пахнет бензином-керосином, то это следует проверить, может пригодиться для запугивания портретной двери, если вдруг забудешь пароль…

На следующем уроке, у Хагрида, их ждал ещё один тошнотворный сюрприз — соплохвосты. При виде их Малфой едва не ушел, аргументируя свое поведение тем, что не намерен нянчиться с отпрысками огненных крабов и мантикор. Но остался после того, как Гарри сказал:

— Не понимаю, чего страшного в этих сухопутных креветках?

Присмотрелись к этим крабомантикорам и решили, что Гарри прав — и в самом деле креветки. Тем более что Хагрид просил их не расчленять, а просто-напросто придумать, чем их кормить, так как он сам не в курсах.

Крабики есть отказывались: отвергли и муравьиные яйца, и лягушачью печень, и даже куски ужа, над которыми неожиданно разревелась Лаванда, ей стало очень жаль несчастных ужиков.

После обеда ожидался ещё один ужас — Трелони. И Гарри всерьез задумался, а не прогулять ли ему это гребанное и никому не нужное прорицание? Тем более что Трелониха всегда неадекватно себя ведет в его присутствии, начинает жалеть и предсказывать скорую кончину. А у него и так сегодня проблем выше крыши было, а эта старая шарлатанка, не дай бог, ещё почувствует что-нибудь, ещё загордится, мол, ах, я была права, милый мальчик, как же ты так неосторожно? — и слёзки размером с бриллиант в сорок карат… Так что ну её…

Двенадцатая глава. Эльфы и Патронусы

К Трелони Гарри так и не пошел, оказалось не зря… Лаванда вернулась после урока чем-то страшно разочарованной и с досадой пожаловалась старшекурсникам:

— А она точно прорицательница? Что-то я не уверена…

— А что случилось? — спросили её. Красавица Лаванда сморщила свой хорошенький носик и затараторила:

— Понимаете, Трелони обнаружила, что Гарри нет на уроке, состроила скорбную мину и трагичным голосом сказала, что она, мол, этого ожидала, что бедный мальчик находится под влиянием Сатурна и тому есть немало подтверждений — темные волосы, слабое телосложение, трагические потери в самом начале жизненного пути… Неудивительно, ведь бедняжка рожден в середине зимы… Ну вот, мы-то уши развесили, ахаем, собрались пожалеть бедного Гарри, но тут со своего места встал Невилл, весь красный, и злым тоном сообщил ей, что она шарлатанка, сама не знает, что говорит… А Гарри, чтоб она знала, родился в июле!

Гермиона фыркнула:

— А ты только сейчас поняла, Лави? Да всем известно, что она шарлатанка и алкоголичка. Пенни Кристалл с Когтеврана несколько раз застукивала эту профессоршу за таким прискорбным занятием — заныкание в потайные чуланчики пустых бутылок из-под хереса.

— Точно! — важно подтвердил Рэсси МакДональд, толстые стекла его очков загадочно сверкнули в свете камина. — Один раз я её сам застукал в таком, м-м-м… виде… Вдоль стеночки ползет, качается, за ней шлейф спиртных ароматов так и струится, и я не выдержал… Знаете, что я сделал?

— Что? — этот животрепещущий вопрос дружно задала вся гостиная, плотно окружив нового префекта. Рэсси озорно хихикнул:

— Оштрафовал я её, ребята. Снял с неё пятнадцать баллов за неподобающий вид — и представляете, сработало, снялись баллы! А я, можно сказать, рекорд поставил, учителя наказал.

Хохот стоял… Фред даже пожалел, что не они старосты, а Перси был слишком занудным. Настолько занудным, что нигде, кроме Министерства, его и не пригласили на работу, сидит теперь, мелкий чиновник при замминистра, бумаги жует…

Так что вместо Трелони Гарри по старой привычке навестил старика завхоза Филча и принес угощение Миссис Норрис — пакетик кошачьего лакомства, нежные подушечки с кремом, которые кошка сквиба никогда не пробовала. Филч строго посмотрел на Гарри и с таким укором покачал головой, что сердце у него прямо рухнуло в пятки — что-то не так? А Филч недовольно забухтел:

— Ай-яй-яй, Гарри, разве можно так народ пугать?

— К-какой народ? — испуганно переспросил Гарри.

— Ты бы слышал, что они говорили, — продолжал бухтеть Филч, тряся брылами. — Целые толпы демонов налетели на Косой переулок, один другого краше. Рожи, что твои инферналы — прости Господи! — волосы и те протухли, сплошь синие и зеленые…

Дальше, понятно, Гарри лежал на столе, ослабев от хохота, и только сдавленно повторял, заикаясь:

— Волосы… ой, не могу-у-ууу… и те протухли… Что, так и говорили?!

— Ага! Так и говорили! — довольно кивал Филч.

Первые уроки у четвертого курса по Защите должны начаться только в четверг, но у шестикурсников он был раньше, так что вполне понятно, что Рон насел на братьев с вопросами, дескать, как там Грюм преподает? На что близнецы скривились и ответили — скучно преподает, без огонька. Почти как Биннс.

Так или иначе, а четверг настал. Сорок учеников вошли в класс и настороженно осмотрелись, не зная, чего ожидать от нового препода. При Люпине класс был заставлен банками и аквариумами с разной клыкастой и склизкой мелочью, а на стенах висели плакаты и гобелены с изображениями той же нечисти, вроде ведьм под Круцио и Оборотным, келпи в стадии превращения и прочая