и, видя, как сосредоточенно нахмурились брови Ясенева, пояснила: – Это приятель вашей дочери. Бывший.
– Да, я смутно помню его, – подтвердил Ясенев. – У него отец пару отделов в «Дебют-сити» держит.
«Дебют-сити» был крупным тарасовским торговым центром, в котором продавалось все, от носков до корпусной мебели.
– Только он уже давно у нас не появлялся, – добавил Ясенев. – А почему вы вдруг им заинтересовались?
Я вкратце рассказала ему о том, что произошло вчера в ночном клубе, стараясь опустить ненужные подробности и уж совсем не касаясь драки на задворках клуба. Лицо Ясенева хмурилось все сильнее.
– Таким образом, – подытожила я, – фигура Костерина представляется мне очень подходящей кандидатурой на роль нашего пакостника. Подобные детские шалости вполне в его стиле. Парень он неуравновешенный, с самомнением, но без мозгов, к тому же явно уязвленный тем, что Вика его бросила и не собирается возобновлять отношения. Может быть, именно таким способом он хочет ей, с одной стороны, отомстить, а с другой – добиться возобновления отношений.
– Что?! – выдохнул Ясенев, медленно поднимаясь с дивана и сжимая кулаки. – Возобновить отношения? С этим недоноском? Да я его по стене размажу! И с папашей его побеседую!
Он рванул на себя дверцу шкафа и вытащил оттуда тонкую куртку из мягкой кожи, которую тут же принялся натягивать.
– Давайте сперва побеседуем с его отцом, – вмешалась я, понимая, что Ясенев готов действовать немедленно. – Могу составить вам компанию, поскольку вы сейчас сами в довольно нервозном состоянии.
Ясенев немного успокоился и буркнул:
– Хорошо, поехали!
Мы спустились по лестнице в прихожую, где Ясенев, ничего не объясняя жене и дочери, быстро обулся и прошел во двор, крикнув мне:
– Жду вас в машине!
Я коротко сказала, что мы отправляемся по делам и что повода для волнений нет, после чего так же быстро направилась к «БМВ», которая с включенным двигателем стояла во дворе перед уже открытыми воротами. Ясенев нажал педаль, и мы выехали на улицу. Аркадий Николаевич молчал и хмуро следил за дорогой. Брови его слились в одну сплошную линию, на лбу залегла складка. Мне не хотелось сейчас трогать его, да и говорить, в сущности, было не о чем: все покажет их беседа с отцом Костерина. Признаться, в душе я надеялась, что она пройдет все-таки более-менее спокойно и здраво и мне не придется вмешиваться и разнимать распетушившихся отцов. Искоса я поглядывала на Ясенева, который со стороны казался сосредоточенным и взявшим себя в руки. Но набухшая жилка на виске и поблескивавшие искры во взгляде говорили о том, что это впечатление обманчиво…
Ясенев проехал центр, свернул к Сенному рынку и направился по дороге, ведущей в сторону поселка, носившего название Юбилейный. Район этот совсем недавно начал благоустраиваться, и, надо заметить, уже здорово преуспел в этом. Он был удален от центра, но имел собственную развитую инфраструктуру, что позволяло его жителям не покидать пределы своего места обитания без особой нужды. Хотя транспортная связь здесь тоже была налажена очень неплохо: сюда ходили многие маршрутки и автобусы.
Видимо, Ясеневу приходилось бывать дома у Костериных, потому что вел машину он весьма уверенно, не озираясь по сторонам и не морща в задумчивости лоб. Он проехал мимо недавно выстроенных девятиэтажек и направился дальше – туда, где тянулись высаженные деревья и кустарники. По всей видимости, дом Костерина находился в той стороне.
Через пару минут Ясенев потянулся левой рукой в карман, достал свой сотовый и, быстро набрав номер, без эмоций проговорил в трубку:
– Владимир? Это Ясенев. Навестить тебя хочу по одному вопросу, через минуту буду, встречай.
И отключил связь. Судя по дружелюбным интонациям Владимира Костерина, ему и в голову не пришло, по какому именно вопросу собирается наведаться к нему Аркадий Николаевич.
Ясенев остановил машину возле двухэтажного коттеджа, вышел, хлопнул дверцей и стал перед воротами, сжав зубы. Вскоре во дворе появилась низенькая, плотная фигура самого хозяина, который, улыбаясь, шел нам навстречу. Он был в домашнем махровом халате, обнажавшем довольно тонкие ноги, что выглядело несколько странно при общей полноте и округлости его тела.
– Приятная неожиданность, – еще издали заговорил хозяин нараспев. – Вдвойне приятная! – воскликнул он, подойдя ближе и увидев меня.
Ясенев молчал, лишь коротко кивнув на приветствие Костерина-старшего. Я сдержанно улыбнулась. Костерин отпер ворота, продолжая что-то говорить, растягивая губы в благодушной улыбке.
Едва ворота распахнулись, как Ясенев стремительно шагнул вперед и молча прошагал к дому. На лице Владимира Костерина отразилось некоторое недоумение и даже легкое беспокойство. Ясенев, однако, не стал врываться в помещение, он остановился в прихожей и, повернувшись к Костерину, отрывисто спросил:
– Где твой сынок?
– Не знаю, – Костерин уже не скрывал своего удивления. – А тебе он зачем понадобился?
– Значит, понадобился, раз спрашиваю! – сквозь зубы процедил Ясенев, внимательно оглядывая тумбочку с обувью, а также вешалку. Я же отметила, что на ней не было куртки, в которой видела Сережу вчера в клубе.
– Аркадий, может быть, все-таки объяснишь, что происходит? – суховато спросил Костерин-отец, уже уловивший настроение Ясенева и сменивший приветливо-гостеприимный тон.
– Когда он явится? – не отвечая на вопрос, спросил Аркадий Николаевич.
Костерин пожал плечами:
– Не знаю, он мне не докладывает.
– Ах, не докладывает! – с сарказмом протянул Ясенев. – Неудивительно! Потому что он давно забил на тебя, твой сынок!
– Да что такое? – вспылил Костерин. – Ты вообще что себе позволяешь? Врываешься сюда без предупреждения, намеки всякие бросаешь! Может, изъяснишься попонятнее?
– Можно и попонятнее! – тяжело дыша, проговорил Ясенев. – Твой сынок совсем потерял башку и решил убить мою дочь!
– Что-о-о? – воскликнул Костерин-старший, не поверив своим ушам.
– Что слышал! – рявкнул Ясенев. – И это во многом потому, что ты ему потакаешь во всем, он уверен, что ему все позволено! Имей в виду, я такое терпеть не намерен! Будет дальше борзеть – я его за решетку посажу!
– А что у тебя против него есть? – встал в позу Костерин, которого уже напрягли безосновательные обвинения.
– Он разбил стекла в машине моей дочери! Изгадил весь автомобиль! Пытался угрожать! – С каждой фразой Аркадий Николаевич наступал на Костерина, который невольно всякий раз пятился на шаг.
