но вечер оказался морозным. Ясное звездное небо. Светила полная луна, белая и холодная. Весь вечер он поступал так, как обычно делал Матс – пил только тоник со льдом и лимоном, чтобы поехать домой на велосипеде. Правда, управлять двухколесным железным конем в подпитии не запрещено, пока соблюдаешь все правила и не падаешь, но стоит тебе пропустить знак «стоп» – и тебя могут замести. В Законе о транспорте, глава третья, параграф один, записано, что «не разрешается управлять транспортным средством (что включает в себя и велосипед), если по причине болезни, усталости, влияния алкоголя или других стимулирующих или седативных веществ или же других причин водитель не в состоянии обеспечивать безопасность».
Участник движения, в значительной степени пренебрегавший внимательным и осторожным поведением, необходимым для того, чтобы избежать аварий, мог быть осужден за небрежность на транспорте с лишением прав и штрафом. Необязательно, чтобы произошла авария, достаточно было поехать против хода по улице с односторонним движением. Для студента Полицейской академии это могло означать крах еще не начавшейся карьеры. А вот тем, кто приехал на автобусе, думать обо всем этом не приходилось. Таким образом, компания, вывалившаяся во двор ресторана «Мессен» около полуночи, вела себя весело и шумно. Однако из-за холода они не стали задерживаться во дворе. В три минуты первого от остановки «Сёренторп» отходил автобус, идущий до метро «Чиста», – все заторопились, чтобы успеть на него. Викинг стоял, глядя вслед Линде, которая обернулась, чтобы помахать ему.
С ней все вроде было в порядке. Она немного напоминала Биргитту, с которой он встречался во время учебы в гимназии дома, в Стентрэске. Не настолько умная, но грудь больше. Вопрос в том, компенсирует ли одно другое.
Он пошел к своему велосипеду. Из дверей ресторана вышли двое парней-официантов, запрыгнули в старый «амазон» и укатили. Светловолосая барменша, недотрога, вышла последней, неся большую сумку. Она погасила наружное освещение, заперла двери, включила сигнализацию – видимо, она у них старшая. Викинг отстегнул велосипед. Посмотрел вслед недотроге, когда она побрела в сторону автобусной остановки. У нее были стройные ноги и легкие летящие волосы – несмотря на холод, она была без шапки. Куртка, казалось, ей великовата, словно с чужого плеча. Переброшенная через плечо сумка билась о бедро при каждом шаге.
«Заносчивая девица», – решил он и покатил в сторону дома при свете луны. Барменшу он догнал перед выездом на Соллентунавеген. Она шла, куря на ходу, и не подняла глаз, когда он проехал мимо. Зная, что это неправильно, он все же не остановился у знака «стоп» и поехал дальше. В островке света у автобусной остановки он заметил мужчину в черной куртке с накинутым капюшоном – тот ждал, повернувшись спиной к улице, кажется, держа что-то в руке. Вероятно, он тоже стоял и курил.
Викинг успел проехать метров пятьдесят, когда услышал надрывный и испуганный женский крик. Он резко затормозил, колеса занесло на обледеневшем асфальте, не посыпанном солью. Викинг упал, велосипед оказался под ним. Выпутавшись из рамы, он обернулся. Недотрога добралась до остановки. Мужчина в черной куртке рвал у нее из рук сумку. Крики женщины потонули в звуке проезжавшей по трассе фуры. Бросив велосипед, Викинг кинулся обратно к остановке. Мужчина в черной куртке вскинул руку – в ней оказался какой-то тяжелый предмет, которым он со всей силы ударил женщину по голове. Тонкие ноги подогнулись, женщина выпустила сумку и опустилась на землю. Мужчина в куртке, видимо, услышал быстрые шаги Викинга – бросив на него быстрый взгляд, он кинулся в противоположную сторону, к трассе.
– Стоять, полиция! – проревел Викинг, что, естественно, не дало ни малейшего результата. Мужчина скрылся под виадуком. Викинг бросил взгляд на женщину, лежавшую без сознания, однако продолжил преследовать грабителя – гнаться ли за преступником или помочь пострадавшей? Почти добежав до трассы, он заметил, как в другом конце тоннеля зажглись красные задние огни, и услышал звук заводимого мотора. Увидел, как машина понеслась прочь.
Он остановился, задыхаясь, поколебался секунду и кинулся обратно к остановке. Женщина как раз пыталась сесть.
– Как ты? – спросил он, опускаясь на землю рядом с ней.
Она посмотрела на него округлившимися глазами и открыла рот, словно собираясь закричать. Попыталась встать с холодной земли, но поскользнулась и ударилась копчиком, от чего слезы хлынули градом.
– Касса, – всхлипнула она, – он забрал всю выручку. О боже!
На лбу у нее росла большая шишка.
– Тебе надо в больницу, – сказал он. – У тебя сотрясение мозга.
Она снова попыталась подняться, Викинг помог ей. Огляделся в темноте по сторонам, взглянул на часы. Двадцать минут первого – вернее, пятнадцать. До следующего автобуса восемнадцать минут. Женщина высвободилась, оперлась о павильон остановки. Плач стих, она вытерла рукавом слезы и сопли.
– Боже мой, – повторила она, – начальник меня убьет.
Она снова расплакалась навзрыд.
– Ты должна заявить в полицию, – сказал он и положил руку на ее рукав. – Я все видел. Я свидетель.
Она подняла на него красные заплаканные глаза, принялась разглядывать его, словно только что заметила.
– Я полицейский, – сказал он. – Вернее, учусь на полицейского. Могу помочь тебе сделать заявление. Но сперва нужно поехать в больницу и проверить голову, я видел, как ты отключилась. Тебя тошнит, голова кружится?
– Тоник со льдом и лимоном, – сказала она.
– Руками не трогать, – ответил он. – Тебе холодно?
Она закрыла глаза, покачала головой.
– По крайней мере, надень капюшон, – скомандовал Викинг и помог ей это сделать.
– Самая главная одежда зимой – это шапка, – продолжал он. – Через голову уходит больше тепла, чем через другие части тела, потому что лоб и затылок не могут сжиматься, как руки, ноги и корпус.
Она подняла голову и с изумлением уставилась на него.
– Что?..
– Я служил в егерском полку в Кируне. Во время учений возле Риксгренсен в феврале месяце я потерял и шапку, и шарф – при температуре минус тридцать два и снежной буре. Большой прокол с моей стороны, но их попросту унесло ветром. Я всерьез опасался, что замерзну насмерть. По-настоящему. Мой лучший друг Кристер отдал мне свой шарф, и я обмотал его вокруг башки, иначе бы точно околел…
Она посмотрела на него так, словно не поняла ни слова из того, что он только что сказал. Викинг снова взглянул на часы.
– Ты его раньше видела?
– Кого?
– Грабителя.
Она сделала шаг назад.
– Никогда, – ответила она. – А почему ты спрашиваешь?
– Куда ты должна была сдать выручку?
Она взглянула в сторону Чисты.
– В бокс самообслуживания перед зданием «Хандельсбанкен». Я всегда ее туда сдаю.
Викинг посмотрел в сторону тоннеля. Оттуда
