тебе не найти. Ты видишь паркетный пол? Он не хуже, чем во дворце какого-нибудь графа. Мебель вся из массива дерева, и не из сосны, а из дуба. Это вечная мебель. Ты не должен беспокоиться о мебели для квартиры — все готово. Сантехника вся немецкая, ей износу нет. Вот люстры и бра я бы заменила. Но это со временем, может быть, ты сам сделаешь, — расхваливала свой товар Сударева.
Действительно, квартира производила светлое впечатление, вызывающее бодрое настроение. Непонятно, почему она не нравилась Матвею Ивановичу. Квартира, хоть и однокомнатная, была просторной и светлой. Вся мебель из массива дуба сияла солнечными бликами. Все — до посуды в буфете — сверкало чистотой. У хозяйки был безупречный вкус. На окнах шторы и ламбрекены из тяжелого шелка бежевого цвета прекрасно дополняли общую картину. Бронзовые люстры в комнате и на кухне как нельзя лучше подходили к убранству всего помещения.
— Евгения Бориславовна, вы весьма любезны. Я вам премного благодарен за ваш труд, — Михаил выдал заранее приготовленную фразу, чтобы скрыть нарастающее волнение.
— Мишаня, все нормально. Сочтемся сегодня же. Ты деньги все принес?
— Все, как договаривались.
При этом вопросе охранники насторожились, вытянув свои толстые шеи и повернув головы к столу, где сидели собеседники. Их действия были чем-то похожи на поведение охотничьих собак. Не хватало еще, чтобы они громко втянули в себя воздух, принюхиваясь к запаху денег, еще не появившихся на столе, но уже находящихся в комнате.
— В таком случае приступим к подписанию необходимых документов. Они уже заверены нотариусом. Ты видишь, как я стараюсь для тебя?
— Спасибо.
Евгения Бориславовна достала из своей сумки стопку бумаг.
— Миша, у тебя как у студента есть авторучка? В моей закончилась паста.
— Конечно, у меня несколько ручек. Вам с какой пастой? Могу дать с красной или с синей, или с зеленой. Выбирайте.
— Только с синей. Ты тоже этой же ручкой распишись.
— Пожалуйста. Нет проблем.
Михаил, почти не читая, подписал все бумаги, затем взял рюкзак и вытряхнул на стол большую кучу пачек пятитысячных купюр в банковской упаковке.
Мошенница схватила несколько пачек. Михаил моментально юркнул под стол. Это было сигналом к захвату. В комнату ворвались бойцы спецназа МВД.
— Всем на пол! Руки за голову!
Один из охранников рыбкой нырнул в окно вместе со шторой, под звон разбитого стекла и треск порванной материи вылетел на улицу. Второй не успел. Его схватили спецназовцы и уложили мордой на пол. Преступница, бледная, с зажатыми в руках пачками денег, сидела неподвижно на стуле. Потом стало известно, что ее за ноги держал Михаил. Он мертвой хваткой вцепился в ее щиколотки так, что та не смогла вырваться. А может, и не пыталась. Испуг парализовал ее.
Владислав вместе с Игорем зашли, вернее, ворвались в квартиру последними. Владиславу не раз приходилось участвовать в поимке преступников и врагов государства с поличным.
Михаил к тому времени уже вылез из-под стола:
— Жанетта Борисовна, вы хотели меня ограбить. Вам это не удалось, вы очень коварная женщина.
— Щенок, ты так заговорил со мной! Я тебе лучшую квартиру в Москве нашла и по невысокой цене. Неблагодарная тварь!
— Не ругаться. Всех, кроме задержанных и потерпевшего, прошу покинуть помещение. Будем оформлять задержание, — приступил к своим обязанностям следователь.
В это время в комнату завели наспех перевязанного охранника.
— Меня в больницу надо отвезти. Я потерял много крови, — просил он.
— Будет тебе больничка и карцер. Сопротивляться работникам правоохранительных органов не надо было, — успокоил его руководитель группы захвата.
Следователь обратился к дознавателям:
— Тщательно обыскать подозреваемую в присутствии понятых одного с ней пола. Обыскать сначала поцарапанного молодца. Особое внимание обратить на обнаружение оружия, затем — на второго деятеля, опросить потерпевшего, составить протокол осмотра места происшествия, переписать все денежные купюры, в том числе обнаруженные у задержанной во время обыска. Эксперту зафиксировать все улики, сфотографировать место происшествия и задержанных.
Жанетта Борисовна успела обратиться к Игорю:
— Игорь Степанович, вы же знаете меня. Я веду честный бизнес. Мы с вами давно знакомы. Я перед вами всегда все говорила начистоту.
— Вряд ли вы честно признаете свою вину, но у нас достаточно доказательств обосновать вашу преступную деятельность.
— Все, что я делала, не является преступлением. Это все относится к гражданскому процессу. Вы хотите на мне сделать себе карьеру. Я вас считала порядочным человеком.
— Жанетта Борисовна, вы юрист. Вы прекрасно понимаете, что является преступлением, а что — нет.
Лицо Игоря выражало брезгливость. Затем глаза старшего лейтенанта обрели стальную твердость, и он приступил к выполнению своих обязанностей дознавателя.
— Мы за вами, Жанетта, следили давно. Все о вас знаем. Отпираться бесполезно, — внес ясность Владислав.
Жанетта поняла безвыходность своего положения. Она успокоилась, но бледность с ее лица не исчезла. Перед Владиславом стояла уже уверенная в себе преступница. Ее губы сжались в узкую полоску, глаза горели ненавистью ко всем присутствующим.
— Когда будет суд, мы с вами встретимся. Я расскажу все о вашей подлой работе. Будут там и другие потерпевшие кроме Михаила, которые проклянут вас, — перед выходом из квартиры успел сказать Владислав.
Вот так, без выстрелов и погони, должны завершаться серьезные дела по разоблачению опасных преступников, но это в том случае, если работают профессионалы высокого класса. Опасные внешние эффекты — это для дешевых фильмов и бульварного чтива.
