когда он подошел слишком близко.
Теперь, наблюдая за тем, как она бросилась в магазин, чтобы купить платье для своей миниатюрной фигуры, он понял, что она не в том состоянии, чтобы оставаться одна.
— Это не тот магазин, в который я хотела зайти. — Она была на грани слез.
— Да, я так и думал, — легкомысленно ответил Рик, пытаясь разогнать темное облако, осевшее между ними. — Почему бы нам не попробовать зайти в Блумингдейлс? — Он отступил назад, чтобы она могла пройти мимо него, не касаясь. Он ни в коем случае не хотел повторения ее срыва на улице.
Квинн вышла в атриум торгового центра, беспомощно озираясь по сторонам.
— Сюда, куколка. — Он говорил мягко, хотя все, чего он хотел, — это заключить ее в свои объятия, отвезти домой и держать, пока она не почувствует себя в безопасности.
Это чертовски хреново.
Больше всего на свете ему хотелось прикоснуться к ней, и это пугало Куинн больше всего.
Рик повел Куинн в "Блумингдейлз", прямо в отдел женских платьев.
— Хочешь, я подожду где-нибудь еще? — спросил он, молясь, чтобы она ответила "нет". Ему очень не хотелось оставлять ее одну.
Куинн ничего не ответила. Лишь взгляд ее глаз дал ему понять, что она услышала его вопрос. Поскольку она не ответила, он решил, что может поступать так, как ему заблагорассудится. Рик непринужденно следовал за ней по стеллажам, наблюдая, как она нежно поглаживает каждое платье, которое ее заинтересовало. Он улыбнулся, заметив, как между глаз у нее появляется маленькая морщинка, когда она смотрит на ценник, который ей не нравится.
Куинн долго смотрела на короткое лавандовое платье. Рик знал, что в нем она будет сногсшибательна. В конце концов она нахмурилась и положила его обратно на вешалку.
Выбрав три платья, Куинн направилась в примерочную. Рик последовал за ней, опустив свою высокую фигуру на низкий мягкий стул возле двери.
— Я подожду здесь. Просто крикни, если я тебе понадоблюсь.
Куинн на несколько минут скрылась за решетчатой дверью, а потом вышла.
Боже правый.
У Рика отвисла челюсть при виде открывшегося перед ним зрелища. Это была Куинн, но как-то… не так. Бледно-голубое платье, в которое она была одета, идеально облегало все ее изгибы. Ее светлая кожа сияла, здоровый розовый цвет подчеркивал высокие скулы. Темные волнистые волосы, спадающие на спину, прекрасно контрастировали с тканью.
— Вау. Ты выглядишь…
— Нелепо? — Куинн стояла перед трехстворчатым зеркалом, озабоченно покусывая губу.
Рика, как магнитом, притянуло к Куинн, и его глаза нашли ее в отражении, когда он подошел к ней сзади.
— Я хотел сказать "сногсшибательная", но не уверен, что это тебя удовлетворит.
Он с трудом сдерживал желание провести пальцами по нежной коже ее рук и посмотреть, как она дрожит от его прикосновений, поднять густые волосы и откинуть их на плечо, чтобы поцеловать ее стройную шею. Он хотел этого так сильно, что ему было физически больно сдерживаться, когда то, чего он жаждал, находилось в пределах досягаемости.
Вместо этого Рик сжал руки в кулаки и так сильно стиснул зубы, что Куинн даже удивилась, что не слышит его.
— Я примерю другую.
— Хорошо.
Рик отступил назад, чтобы Куинн могла проскользнуть мимо него. Как только она оказалась за закрытой дверью, он погладил свой уже твердый член, желая, чтобы он опустился до того, как Куинн закончит в раздевалке. Десять долгих минут, проведенных в размышлениях о том, как его товарищ-морпех получил сложный перелом голени во время прыжковой школы, и член Рика снова оказался под контролем.
Куинн вышла из примерочной с бледно-голубым платьем-футляром через руку.
— Мне нравится это.
Рик встал, когда она подошла.
— Мне тоже.
Он увидел, как глаза Куинн слегка расширились, и понял, что, наверное, пялится на нее, как влюбленный щенок.
Чтоб меня. Я такой засранец.
— Ты готова заплатить за это, чтобы мы могли выбраться отсюда? — рявкнул Рик.
Куинн вздрогнула от его враждебного тона.
— Да.
— Хорошо.
Ему было все равно, что он ведет себя как придурок. Точнее, ему было все равно, просто он не хотел признаваться себе, что влюбился в эту девушку. Он не хотел, чтобы она это видела, не хотел думать об этом, не говоря уже о том, чтобы обсуждать это с ней. Гораздо проще было оттолкнуть ее от себя, превратившись в полного кретина.
Поездка обратно в Санктум прошла в тишине, никто из них не мог ничего сказать. После того, как Куинн вышла из себя, а Рик отмахнулся от нее, не было ничего удивительного в том, что между ними возникла неловкость.
Он остановил машину у задней части здания и выключил ее, чтобы проводить Куинн до ее двери.
— Не выходи, — огрызнулась Куинн, протягивая руку, чтобы остановить его. — Я сама справлюсь. Спасибо, что подвез. Увидимся позже. — Прежде чем он успел что-то сказать или объяснить свое дерьмовое поведение, она схватила свое платье и выскочила на заднюю лестницу, скрывшись в своей квартире.
Рик ударил кулаком по рулю, злясь на свою неспособность вести себя как нормальный, мать его, человек с нормальными, мать его, эмоциями. Годы намеренного отдаления от людей, кроме товарищей по команде, было нелегко преодолеть. Черт, да он и не хотел его преодолевать. Рик был совершенно счастлив сам по себе, проводя время с женщинами только для снятия стресса.
До этого момента.
Глава 9
Куинн взглянула на часы… До свидания оставалось два часа. Она должна была отменить его. Она хотела отменить его. Но если быть честной с собой, Куинн понимала, что должна пройти через это, чтобы двигаться дальше.
Прошло уже больше года с тех пор, как она оставила Тревиса и Аннет Харди. Она провела несколько месяцев в различных женских приютах, пробираясь из Техаса в Джорджию. Все консультанты, с которыми она встречалась по пути, говорили ей одно и то же. Она всегда будет носить в себе душевные и физические шрамы от пережитого насилия, но только время залечит зияющие раны настолько, что она сможет жить дальше. Разжав пальцы, она уставилась на трехдюймовый зазубренный розовый шрам на ладони — постоянное напоминание о том, как она наконец смогла уйти от мужа.
Суетливая и встревоженная, Куинн приняла долгий горячий душ, чтобы расслабить напряженные мышцы. Высушившись, она принялась тщательно выпрямлять свои длинные волнистые волосы, по одной небольшой секции за раз. Через пятнадцать минут, когда она выключила фен, Куинн услышала, как кто-то громко и настойчиво стучит в ее входную дверь.
По ее венам пробежал лед, а по шее пробежали мурашки. Интуиция рванулась
