было.
Тут, словно очнувшись, они посмотрели друг на друга и увидели, как они оба хороши. Не сговариваясь, взявшись за руки, поднялись и пошли на каретный двор.
Тем временем Гриша и Лиза шли с рыбалки, Гриша нес ведро и рассуждал так:
– Получается, мне еще повезло, что я в девятнадцатый век перенесся. Покосил, дрова порубил, за конями прибрал и – свободен. А вот если бы куда-нибудь туда, к динозаврам, например, забросило... Сожрали бы сразу в первый день. Вот и всё путешествие во времени.
Лиза улыбалась Грише.
Так они дошли до каретного двора. Из сарая доносился странный шум, карета слегка покачивалась на рессорах.
Лиза удивилась.
– Что это?
– А вот мы сейчас и посмотрим, что это. – Гриша распахнул дверцу кареты.
Удивился.
– Аглая Дмитриевна? – И добавил испуганно: – Алексей Дмитрич?!
Лиза отвернулась и быстро ушла со двора.
В тот же вечер в аппаратной Лев издевательски восклицал:
– Инцест! Потрясающе! Мы тут про любовь, дружеские ценности, чистые нравы, а у нас брат с сестрой в карете совокупляются! Тоже мне нашлись, Ланнистеры, блин!
Аглая мрачно молчала, Барчук что-то мямлил.
– Мы не думали...
Павел Григорьевич резко перебил его.
– Не думали они! Ты понимаешь, как ты нас подвел?! Ты зачем с сестрой спал?! Да еще в рабочее оплачиваемое время!
Барчук взмолился:
– Да не сестра она мне!
Вдруг Аглая подняла голову, встряхнула пышными волосами.
– Слушайте! Ну а что такого? Другой век, другие нравы... Давайте это в сценарии используем! Может, это какой-то воспитательный момент?
Анастасия, прищурясь, кивнула ей.
– Я даже знаю какой. Уволены. Оба!
Лев вмешался в разговор:
– Друзья, не надо переживать по пустякам. Вы, любовнички, уходите-ка отсюда подобру-поздорову, а мы посмотрим, как наш Гриша умеет ухаживать за девушкой.
Кураторы подошли к мониторам.
Гриша привел Лизу в конюшню, где им обоим теперь так нравилось проводить время. Возле чурбана, покрытого белой скатертью (Любаша одолжила), уместились два небольших стульчика, старательно сколоченные Гришей собственноручно.
– Добро пожаловать в «Григорий пэлас», первый в мире ресторан в конюшне!
Лиза тихо засмеялась.
– Что ты тут устроил?
– Сейчас всё увидишь. Прошу!
Усадив Лизу на стул, Гриша перекинул себе через согнутую руку полотенце, как официант. Пробасил:
– Чего изволите на аперитив?
– Чего? – с ясными глазами переспросила Лиза.
Гриша подсказывал ей на ушко.
– Говори «коктейль».
– Коктейль, – послушно повторила Лиза.
– Прекрасный выбор! – Гриша вынес из угла ведро с бутылкой, разлил по кружкам какую-то жидкость. – Это самогон из картофельных очистков, клюквенный жмых, мед, ключевая вода. Коктейль называется «Пей до дна – проснешься не одна».
Лиза рассмеялась. Гриша придвинул из угла другой столик, с едой.
– Карпаччо из молодого редиса! Тартар из моркови на лопухе! И! Блюдо от шеф-повара – два карася, жаренных на костре! С помидоркой!
Караси были ароматные и поджаристые.
Гриша сел напротив, любуясь тем, как она ест.
Лиза вдруг смутилась.
– Ты с чего это вдруг?
Гриша вздохнул.
– Да хотел тебя порадовать. Вижу, ты какая-то грустная второй день. Из-за этих извращенцев в карете, что ли?
Лиза слегка поморщилась, ничего не сказала.
Гриша продолжал:
– Не бери в голову. Деньги портят людей. По себе знаю. Извини, вилка у нас одна – будем есть по очереди.
Потом, забравшись на крышу конюшни, они смотрели в небо и жевали ароматные груши.
– Спасибо за вечер, Гриш... Никогда не была в... как ты сказал? В ресторане.
– Ага... А вот в будущем мы бы сейчас рванули с тобой в караоке... ну, это такое место, где много народу и все поют, – смеялся Гриша.
Лиза предположила:
– Как в церкви?
Гриша покачал головой, потом произнес серьезно и печально:
– Если бы мне дали вольную, я бы на тебе женился.
– Ух, ты! Шустрый какой. Может, я не пошла бы за тебя. – Лиза легонько толкнула его в плечо.
– Это уже второй вопрос. Да и вольную всё равно не дали. Обманули.
Зарумянилась, вспомнив порку, сверкнула глазами.
– Да, это было несправедливо.
– А может, и справедливо, – неожиданно произнес Гриша.
Лиза взглянула на славного, красивого и такого печального парня Гришу. Ее сердце застучало сильнее обычного. Она снова стала смотреть на небо, где в сумерках наматывал круги неутомимый коршун.
Гриша, вдохновленный ее вниманием и сочувствием, продолжал:
– Мне тогда так хотелось барчуку в рожу дать. А потом посмотрел я на него и понял: так это же я. Я сам точно такой же скотиной был. Может, это так и задумано было, чтобы я сюда перенесся и всё это со стороны увидел. Я и увидел.
Лиза обернулась к нему и внезапно поцеловала.
Павел Григорьевич вскочил, обнял несколько опешившего Льва и закричал радостно:
– Это что? Это он сейчас всё осознал? Настя!!!
Он осознал!!! Лев! Он всё осознал!!!
Лев обернулся к бывшей жене:
– Настя, у нас есть шампанское?
Хлопнула дверца холодильника. Настя уже стояла за их спинами – с бутылкой и бокалами.
Глава XII
Скандал
Роковая барышня Аглая в роскошном платье с декольте, с боевым макияжем, сидела в студии самого знаменитого ток-шоу страны. Ведущий, секс-символ всех домохозяек страны, взволнованной скороговоркой бормотал в микрофон, подпуская в голос тревожные ноты:
– Мы до сих пор не можем поверить в эту шокирующую новость!
Аглая, купаясь в лучах съемочных софитов, впитывая незримое возбуждение многомиллионной аудитории, кивала головой.
– Да, на этом проекте пытают человека. Он думает, что он попал в прошлое, а на самом деле над ним издеваются самым бесчеловечным образом.
Ведущий элегантно поправил выбившуюся прядь залитой лаком прически.
– Вы знаете, кто это?
Аглая легко вздохнула, декольте приподнялось естественно, без нарочитой вульгарности.
– Только имя. Григорий.
Ведущий, не обращая внимания на декольте, нажимал на шокирующие подробности.
– Какая роль на проекте была у вас?
Зардевшись, Аглая опустила роскошные ресницы.
– Меня принуждали к сексу с ним. Я отказалась, но нашлась другая, менее принципиальная.
Ведущий слегка споткнулся на новых вводных.
В глазах мелькнула усмешка.
– То есть для Григория предусмотрен секс? Звучит не так уж бесчеловечно.
Аглая вспомнила инструктаж программных редакторов перед съемкой передачи: побольше ужасающих деталей, не сдерживать эмоции.
Подпустив в голос слезу, отчаянно заломила руки:
– Его секут плетьми и кормят вместе со свиньями. Это тоже звучит не так уж
