новая сумка. Ухожу в машину, чтобы даже не знать, сколько это все стоит.
Через несколько минут Марк садится рядом, а охранники убирают в багажник брендовые пакеты.
— Что теперь? — спрашиваю, повернув к нему голову. — Зачем ты разгуливаешь средь бела дня?
— Теоретически, уже ночь, — холодно улыбается одними губами. — Ночью принято спать.
— У кого как, конечно… — отвечаю уклончиво, чуть наклонив голову. Ну же, посмотри на меня.
— А что ты собиралась делать в пятницу вечером? — Поворачивается, нагло кладет ладонь мне на коленку. Через ткань колготок меня снова пронзает ток.
— Ты напрашиваешься ко мне домой? — хрипло интересуюсь. Невольно закусываю губу. Наглый мужской палец опять отправляется в мучительное путешествие. Кладу свои руки поверх его, чтобы остановить. Хватит.
— Правильно сказать, что это ты едешь ко мне домой, — ухмыляется Марк. Рукой не двигает, но мои мурашки, я уверена, мы чувствуем оба.
— То есть ты едешь со мной? А как же возможная слежка?
— Глеб занят приготовлениями, у Денчика на этот вечер тоже планы появились срочные, — расслабленно отвечает, блаженно прикрыв глаза. И продолжает завоевывать мои бедра.
— Благодаря тебе, я так понимаю? — выгибаю бровь, но всеми силами стараюсь остановить повторное вторжение. Недовольный мужчина открывает глаза.
— Угадала, — отвечает с расстановкой. Руку убирает и просто выводит круги на моей коленке.
— Когда это наши отношения перешли на новый уровень?
— Мы же женаты. Разное происходит между мужем и женой.
— Это же фикция. Марк, даже если ты поедешь со мной, спать будешь на диване! — предупреждаю на всякий случай, только мужчина сгребает меня в охапку, втягивает аромат моих волос.
— Угу, — мурчит он.
— Марк!
— М?
— Что на тебя нашло?
— Угадай.
— Блин, мы не в детском саду!
— Ладно. Когда я услышал разговор парней, дал себе обещание, что этот вечер ты проведешь со мной.
— То есть я всего лишь трофей в твоем вымышленном споре? — отстраняюсь. Лицо Марка становится серьезнее.
— Не вытягивай из меня то, чего нет, — злится он. — Если тебе интересно, во мне нет чувств, кроме собственнических инстинктов. Так яснее?
— Значит, ты испытываешь ко мне…
— Влечение. Страсть. Похоть. Называй как хочешь, — равнодушно отвечает Марк, а мне от этих слов удается только одно слово:
— Ясно.
Отворачиваюсь к окну, показывая, что разговор окончен. На душе неприятно, и весь этот вечер предстает передо мной в другом свете. Вот чего я заслужила своими поступками. Как и для профессора в университете, я просто красивая кукла, которую можно использовать в своих целях, которую приятно уложить в постель. Душа? Кому это нужно? Хотя я была уверена, что Марк ценит во мне внутреннюю составляющую намного больше, чем тело. Увы, я ошиблась. Он говорит — я подчиняюсь.
До квартиры доезжаем молча. Также молча пью чай на кухне, пока Марк сидит в ноутбуке. Нам больше нечего сказать друг другу. Что же, пойду спать, ибо завтра мне нужно быть свежей и цветущей.
— Доброй ночи, — холодно произношу и медленно иду к гостевой спальне, в которой я обосновалась. Хочется, чтобы мужчина сказал что-то, другие слова. Но…
— Доброй, — глухо отзывается Марк. Нет, так даже лучше, что нет никаких страстей и признаний в любви. Это будет лишним. Он разберется с проблемами, а я останусь у обочины. Все события раньше — детские глупости, и они ничего не значили.
Сон долго не идет. Морально собираюсь к завтрашней вечеринке, но мысли так и возвращаются к дурацкому платью с вырезом от бедра. Принципиально хочется вернуться в магазин, чтобы пойти завтра в нем. Я в нем шикарна, привлекаю взгляды. Почему стоит отказываться от внимания мужчин?
В смятенных чувствах все-таки засыпаю. Возможно, мне кажется, но сквозь сон чувствую, как прогибается кровать на соседней половине.
Глава 11
Но утром Марк нигде не обнаруживается, отчего мне начинает казаться, что его и не было вовсе. Кровать на той стороне выглядит слишком ровной. Наверное, мне показалось его присутствие. Только спустя несколько минут удается найти единственное свидетельство о его пребывании: маленькая записка на кухне «Насладись вечером». Сарказм или доброе пожелание? Поймешь тут Марка.
Позавтракав, связываюсь с охраной, чтобы узнать, где и во сколько нам нужно быть. Нашествие стилиста ожидается через четыре часа, поэтому до этого я вполне могу заняться собственными делами. Например, поболтать с мамой и Ликой, чего мне совсем не хочется. Вранье дается мне тяжело, но я не представляю, как могу сказать правду.
— Ты представляешь, Ника, — в конце разговора говорит мама, подробно отчитавшись о том, как они провели неделю, — Лике уже лекарство привезли. Врач сказал, что нашелся спонсор, который очень проникся нашей ситуацией. Вот так с неба свалился! Я за него уже свечку ходила ставить, за него и семью его. Как приедешь, вместе в храм сходим.
«За семью его», то есть за меня, мам, за меня. Но этого я ей никогда не скажу. Меня просто не поймут: как смогла я устроить «пир во время чумы», и их на свадьбу не пригласила.
— Я тут с Василисой общалась, ну Манькиной мамой, так она сказала, что дочка ее на заработки в Питер поехала. Прям беременная и поехала. Накой ей такой стресс? Так что, доченька, ты как приедешь, увидься с ней. Она-то девка хорошая, легковерная только.
— Мам, мне некогда. Машка не глупая, разберется. Мне пора, пока.
Кладу трубку. После того, как подруга выслала мне приглашение в клуб, я с ней больше не общалась. И правда, куда она беременная поперлась? Так ей позвонишь, сразу расспрашивать начнет, как мне и что мне, а я об этом говорить не хочу. Только за подругу все же тревожно. У нее где-то пятый месяц. Что она в Питере забыла?
Набираю Машке, но она сбрасывает трубку, только смс присылает: «Что хотела? Не могу говорить».
Пишу: «Ты в Питере?»
Она: «Ага».
Я: «Зачем?»
Она: «Расскажу, если не осудишь меня».
Вот теперь мне становится нехорошо. Предчувствие чего-то ужасного в голове свербит. Машка с таким восторгом рассказывала про жизнь своей кузины, что… А вдруг она моему примеру последовала? Только куда же беременная-то?
Быстро набираю: «Постараюсь».
Машка отвечают только через десять минут: «Обещай, что это останется между нами».
Тарабаню пальцем по столу. Я боюсь такое обещать, но тем очевиднее, что подруга что-то задумала. Выдыхаю. Набираю «ладно» и стираю. Потом снова набираю и снова стираю. В итоге останавливаюсь на безапелляционном «обещаю».
Машка: «Я знакомлюсь с будущими родителями своего ребенка. Я подалась в суррогатные матери».
Телефон выпадает из рук. Как? Что? Зачем? Миллиард вопросов, но… я
