покинуть. Украинские националисты, в свою очередь, препятствовали эвакуации граждан. Приблизительно в те же дни начались массовые провокации со стороны ВСУ с целью дискредитировать российских военнослужащих. Украинские официальные лица один за другим стали делать заявления об ударах РФ по гражданским.
Министерство обороны России заявило, что цели спецоперации не менялись, поэтому в рамках демилитаризации Украины удары наносятся исключительно по объектам военной инфраструктуры. Украинская сторона настаивала на обратном, а местное население продолжало сталкиваться с проблемами в эвакуации: украинские радикалы обстреливали автомобили, пытавшиеся выехать из города. Вместе с тем российская армия укрепляла свои позиции: например, 9 марта была взята под контроль база снабжения 37-го ОМПБ (в/ч А3137) со всей находящейся на ней техникой.
10 марта подразделения Народной милиции ДНР взяли под контроль кварталы Виноградарь, Ляпино, Азовский и Найденовка на востоке города, в результате чего вышли к заводу «Азовсталь». Гуманитарный коридор в городе пока еще так и не заработал. Несколько дней военные осуществляли зачистку Левобережного района Мариуполя. К этому времени появилась большая проблема: украинские националисты сконцентрировали свои силы в детских садах, школах и жилых домах. 16 марта в городе произошла трагедия: было уничтожено здание Мариупольского академического областного драматического театра, в котором, по некоторым данным, укрывались от 1000 до 1200 мирных жителей. В Министерстве обороны Российской Федерации описали произошедшее как теракт и заявили, что здание было взорвано украинскими радикалами.
17 марта руководитель Чеченской Республики Рамзан Кадыров объявил о штурме Мариуполя чеченскими подразделениями. Уже на следующие сутки войска Донецкой Народной Республики взяли под контроль аэропорт города. В тот же день украинская сторона признала, что деблокировать город ее войска не в состоянии. 19 марта стало известно о боях у сталелитейного завода «Азовсталь». 22 марта 2022 года, согласно оперативным данным, российские войска и армия ДНР контролировали больше половины города (из сообщения Народной милиции ДНР).
Следующий день прошел в бесплодных попытках продвинуться к кирпичной высотке впереди, стоящей в окружении пятиэтажек. С высотки просматривалась вся часть микрорайона, занимаемая ополченцами и чеченской Росгвардией. Несколько атак при поддержке бронетехники успеха не имели. На подходе к башне догорали две подбитые бээмпэшки. Огонь противником велся с крыши и верхних этажей. В подвале, по имевшимся данным, принудительно удерживались жители.
— Ну что же, попробуем твой вариант, — сказал Бесу ротный во время передышки.
Вариантом была схема теплотрасс, найденная бойцами ДРГ в захваченной котельной. Именно ее рассматривал майор, когда прибыло пополнение. Схему снова расстелили на столе, одна из подземных коммуникаций шла к высотке.
— Расстояние до нее метров пятьсот, — наклонился над чертежом ротный, — главное не заблудиться, попав в ответвления.
— Это да, — согласился Бес. — Дай листок бумаги и карандаш.
Он сделал небольшую выкопировку, аккуратно сложил листочек, сунул в карман раскладки и приступил к уточнению плана.
По замыслу командира, ДРГ Беса надлежало пробраться из котельной по подземным коммуникациям в подвал дома. Затем дать сигнал по рации для подхода тем же путем штурмовой группе. Самим же по эвакуационной лестнице проникнуть на крышу и ликвидировать там снайпера и минометный расчет.
— Ну а дальше по обстоятельствам, — завершил ротный. — Готовь людей. Я пока доложу комбату.
В группу вошли уже имевшиеся бойцы и вновь прибывшие. Из прежнего состава здесь были уже знакомые Максиму Снегирь и Грек. Оба восприняли его появление как должное, лишних вопросов не задавали.
Когда гул городских боев стал утихать и на задымленный город опустились сумерки, девять человек во главе с Бесом влезли из котельной в выгородку теплотрассы. При себе имели автоматы с пистолетами, гранаты и ножи. Узкий луч фонарика на шлеме командира впереди рассекал густой мрак. Двигались согнувшись, чтобы не задеть головой низкое перекрытие. Тихо ступали по гравию ботинки, слышалось тяжелое дыхание бойцов.
Миновав несколько ответвлений в разные стороны, минут через двадцать остановились, дойдя до очередного рукава. Бес достал из раскладки бумажку, проверил — вроде тот. Обернулся к следующему за ним бойцу, сделал знак — вперед. Боец с автоматом на изготовку исчез за поворотом. Потянулась томительная резина ожидания.
Наконец разведчик вернулся, доложил, что теплотрасса заканчивается перемычкой, за которой находится технологический подвал. В нем гражданские.
— Как установил? — тихо спросил Бес.
— Вынул несколько кирпичей, послушал. Голоса детей и женщин. Подозвал одну. Оказалось, жильцы дома. С ее слов, нациков в подвале нету. Находятся вверху у лифта.
Где-то недалеко ухнули разрывы, с бетонного перекрытия посыпалась крошка. Переждали. Затем по знаку командира нырнули в ответвление, через сотню шагов оказались у перемычки. Кладка оказалась рыхлой, быстро разобрали. С оружием на изготовку поочередно влезли в мрачное помещение. Под потолком тянулись трубы с запорной арматурой и кабели. На топчанах вдоль стен, застеленных матрасами с одеялами, в тусклом свете коптилок сидело человек двадцать испуганных женщин, стариков и детей.
— Вы наши? — поднялась навстречу пожилая женщина в ватиновой аляске.
— Наши, мамаша, наши, — шагнул к ней командир. — Значит, нацики вверху у лифта?
— Да, сынки. Когда нас сюда сгоняли, оставили там двоих.
— Макс, Грек, — обернулся к своим, — быстро блокировать вход.
Те бесшумно исчезли в полумраке.
Он же, достав рацию, забубнил:
— Первый, Первый. Я Второй. Прием.
— Слушаю, Второй, — пробилось сквозь треск эфира.
— Мы на месте. Все путем. Идем дальше. Можете выдвигаться.
— Понял тебя. Удачи.
Он отключил рацию.
— Вас как зовут? — сунув рацию в раскладку, наклонился к женщине.
— Ольга Николаевна. Я старшая по подъезду.
— Мы сейчас наверх, Ольга Николаевна, а вы ждите. Скоро оттуда, — Бес кивнул на дыру в кладке, — придут еще наши.
— Хорошо, — зябко поежившись, женщина вернулась к своим.
Разведчики меж тем, приготовив оружие, сгруппировались у входа. По кивку Беса Макс с Греком, вынув ножи, бесшумно двинулись по ступеням наверх. Тихо приоткрылась дверь, в подвал ворвались звуки артиллерийской канонады. Исчезли. Через несколько минут в светлом проеме возникла каска. «Готово, командир!»
Группа, один за другим, побежала наверх, дробно стуча ботинками. На лифтовой площадке в лужах крови валялась пара нациков, в оконном проеме был установлен РПК*, сбоку две прислоненные «Мухи»*. Прихватив трофейное оружие с собой, группа рванула к двери эвакуационной лестницы. За ней, как и ожидалось, никого не было. Второй этаж, третий. Судя по звукам снаружи, со стороны ополченцев начался огневой налет. Дом трясся под ударами снарядов, кругом стоял вой и грохот.
В дверном проеме шестого этажа возникли несколько чумазых рож. Саданули туда из «Мухи», скрылись в разрыве, позади донеслись вопли. Наконец, задыхаясь от пыли и чада, достигли технологического этажа с открытым люком. Туда вела вертикальная лестница.
Первым вскарабкался Бес с «Фенькой»* в руке, осторожно высунулся. Короткий взмах рукой,
