улыбаясь и вышивая очередную дурацкую картинку! Ты нас сломал!
— А ты ломала меня! Тебя не принимали в школах. Учителя отказывались давать тебе уроки на дому. Соседи сторонились после первого же разговора. Они были готовы бесцеремонно послать подростка. Я не знал, что делать! Но я пытался как мог. Давал, всё, что смог. Ты поступила в институт, выбрала профессию, стала такой чудесной юной женщиной, я гордился тобой!
— Мне не нужна была твоя гордость. Я просто хотела, чтобы ты заботился обо мне, не уча вскрывать замки или не показывая, как выбираться из различного рода ловушек, что несомненно пригодилось…
— Пригодилось.
— Я не. Ты давно выходил из дома? Дверь открыта, но на лужайке нет следов. Дождь идет который день, ты бы не обошел грязь нее оставив следов. Почему наверху вещи разбросаны? Следишь за новостями и складируешь всё, что творится в городе? Ты знаешь, кто это может быть?
— Ты это знаешь, девочка моя. Моя невероятно умная девочка.
— Ты помог ему, верно? Приехал в дом к сыну спросить о здравии его жены, после того как сам же чуть её не убил. Зачем?
— Твой дар, такая редкость.
— Я не марионетка, папа. Я девушка со своей личной жизнью, границами и принципами.
— Но ты столь быстро поняла Т. Признаться, я и не думал, что ты придешь сейчас. Полагал, это случится позднее. После расстрела…
— Расстрела?
— Ну всё! Берите его!
Детектив и его свита появились в дверях. Прослушивающее устройство на девушке показало Эмеру истинное лицо его отца.
— Какой же ты уро…
— Он не здоров. Смотри. На руках уколы, но это не инъекция, это капельница. И он довольно часто ей подвержен, столько синяков. На кухне стояли лекарства. Там следы от стоящих баночек, и он не вытирает пыль, а лекарства стояли на одном и том же месте. Постоянно. Перфекционист. Его мучают судороги, он спит прямо здесь на диване. Доверяет этому месту. Мышцы сводит, и он не может долго стоять на ногах. Он встревожен, личность явно уже не его. А когда я произнесла его имя — он его не узнал. Эмер, у нашего отца рак головного мозга.
Глава 15
Расстрел. Он проговорил это слово как мимолетный звук. Бред больного человека не мог быть таким отчаянно свирепым.
Арес был на пробежке, когда к нему подъехала Адалинда и предложила ему прокатиться. Приблизившись к дому новоиспеченного друга, она вдруг выронила ключи и встревоженно посмотрела на молодого человека.
— Что?
— По порядку. Я была у отца. У него рак мозга.
— Соболезную, я
— Он дал Т. хорошую пищу для ума. Меня. Стал одной из пешек в игре судьбы.
— Родной отец?
— Стадия. Потеря личности на лицо. Все тот же папа, но чудной старик. Он сказал, что готовится расстрел.
— Если разум помутнел, то он мог сказать тебе всё что угодно.
— Еще что я уже обо всем знаю. Знаю о Т. и знаю об игре, что он проворачивает.
— А ты знаешь?
— Хенри копает под тебя. Увидела у него на столе в редакции парочку бумажек, которые могут привести к тебе. Знает Хенри — знает мой брат, это как с Софи работает.
— У меня дома кто-то был.
— Я была.
— Что?
— Видимо, меня то ты и не заметил.
— Сложно тебя не заметить, Кейн.
— Ада. Так, о чем ты?
— Скорее всего у меня дома что-то искали.
— Мы им расскажем. Ты нам не враг и ты не Т. А значит пригодишься. И я предпочту больше никогда не назвать тебя Скоттом.
— Нашла записную книжку?
— Мы едем к Хенри, сейчас.
У участка красовался припаркованный фургон. На заднем сидении шесть больших бочек со взрывоопасным веществом, рядом — четыре подключенных взрывчатки.
Хенри и Софи шли до чёрно-белой квартирки пешком мимо парковой улицы, отгоняя птиц от вкусных свежих булочек в их руках и нежно улыбаясь каждому слову. Эмер догонял друзей, разговаривая по телефону с женой
— Милый, мы с мамой хотим приехать, нам очень страшно.
— Паники мне только сейчас не хватало. Честно, Рита, здесь делать тебе нечего. Твоей маме тем более.
— У нас будет малыш.
Эмер остановился и присел на холодный бордюр.
— У нас… Малыш…
— Милый, я очень тебя прошу, я умоляю, останься цел.
Не этого он ожидал от разговора с любимой женой. Ему стало не по себе, когда непроизвольная улыбка показалась на губах и он тут же стал ругать себя за это. Его сестра мишень.
Навстречу неуверенной походкой, прячась от ветра и прикрывая глаза от мешающего моросящего дождя, двигались Арес и Адалинда.
— И, что это значит?
— Братец, ты в порядке? У тебя будто сейчас счастье из всех щелей польётся. Ладно, потом. Аресу нужно кое-что вам рассказать.
— Извини?
Компания вошла в дом Хенри и остановилась на кухне у большого панорамного окна во всю стену.
Но они не успели друг друга выслушать. Теодор Кейн стал безумцем, но мыслил он здраво. Спустя пару мгновений в окно полетела первая пуля, остановившаяся в кудрявом парне. Он упал на пол, залив своей кровью пол. Софи закричала так громко, что казалось её крик был готов остановить каждую пулю этого мира. Эмер схватил её на руку и повалил на пол. Они доползли до гостиной и спрятались за стену, помогая Адалинде, стоявшей ближе всех к пострадавшему, протащить Хенри из-под залпа. Обернувшись, она схватила Ареса за руку. Залп не прекращался и на последнем издыхании задел парня.
— Арес!
Скорая приехала почти сразу. Хенри едва дышал, отголоски пульса звучали в висках у ребят, как приговор. Аресу повезло больше. Пуля попала в плечо. В больнице их обоих приговорили к операционному столу.
— Знала. Ты знала.
— Эмер, наши друзья в больнице.
— Мой друг в больнице! Арес Костильо мне никто! Как ты могла не сказать мне? Хотя знаешь, все равно! Я удивлен как ты вообще про задумку с отцом то мне рассказала, не то, что
— Что ты хочешь услышать?
— Что ты хоть немного сожалеешь!
— И о чём же? Я продолжала бороться одна после твоего ухода. Когда ты наконец нашел работу, а я смогла поступить в институт. Я только и делала, что пыталась подрожать твоей беззаботной жизни, вдали от семьи. Мечтала, что осуществлю все свои мечты, сама накоплю себе на квартиру. Жила в общежитии и думала, что вот скоро стану нормальной. Когда узнала, что Арес тоже прячется от семейного древа, то просто поверила ему, ясно! Просто поверила!
— У тебя была вполне беззаботная жизнь.
