Книга Магия моей крови - ЮЭл

Смерть любимых открыла глаза и закрыла сердце, а чуть позже, ожесточила душу. Я перестала молчать и терпеть то, что мои слова — пустой звук. Воут пытался сгладить углы, но строптивый нрав когда-то любимого ребенка, не позволил растоптать вложенное родителями уважение к себе. Я всегда поступала так, как считала правильным и делала то, что считала нужным.

«Скажи лучше, чем будешь кормить меня на ужин».

Его слова застряли в голове. Мышонок в красном фартучке прошелся по столу, за которым я сижу битый час и протянул очередную веточку, отнятую у веника. Еще неделя и его придется выбросить, как испорченную утварь.

— Пи. — сказала маленькая мышка, а я услышала, — «Купи еды».

— Я, если честно, хотела бы приготовить ужин для Кристиана сама.

— Пи. — ответил мышонок и убежал за сородичами.

«Молодец». — услышала я.

* * *

— Ведьмочка, я пришел.

Пожалуй, Кристиан единственный кто постучал в мою дверь. Воут и Уолтер просто проходили в дом, когда он был не заперт. Или, что бывало чаще, находили меня на улице.

Я побежала открывать, лишь на секунду замешкавшись у зеркала. Длинные светлые волосы были аккуратно уложены по бокам. Простое выцветшее черное платье с глубоким V-образным вырезом, расширяющимися рукавами и обережной вышивкой от Бети — единственный приличный наряд в моем гардеробе. К счастью, встречи в городе для обсуждения планов, обязывали иметь подобный. В противном случае, кроме, испачканных сажей и заляпанных жиром, в моем гардеробе было бы не найти.

— А ты красивая!

Мне говорила это и раньше, но почему-то от Кристиана подобное было приятно услышать. Может дело в том, что он из другого мира и отличался от всех, кого я знала?!

Я открыла дверь шире, пропуская его в дом. Пожалуй, Кристиан первый человек, которого я сама пропускаю в свое убежище. И снова впервые.

— Это тебе.

В огромной мужской ладони был свежесобранный букет полевых цветов. Во второй — маленькая коробочка с довольно дорогими городскими пирожными.

— Что это?

— В моем мире не принято приходить в гости с пустыми руками.

Это было одновременно очень странно и безумно приятно.

— А ты не мог бы рассказать об этом правиле всем. Последний раз в мой дом входило с окровавленным телом.

Он улыбнулся, кивнул и проследовал к столу. От закидывания ног на накрытый ужином предмет интерьера, используемый им, довольно часто, не по назначению, он благоразумно отказался.

— Я же приходил после этого с шишками и ягодами.

— Я думала это в качестве извинения за украденные травы.

— Ты пыталась применить их против меня.

Его бровь поползла вверх, а я закатила глаза.

— Но не применила же.

— Потому что я их украл.

Я сложила руки на груди, а он шире улыбнулся. Еще меня же виноватой сделал. Ни капли уважения. Я ему картошку запекла с рыбой, а он…Улыбка стала еще шире, но глаза потеплели.

— Садись, ведьмочка. Давай поедим.

Посмотрев на руки, в которых все еще покоился букет полевых цветов, я поискала глазами вазу. Таковой не оказалось. Откуда у меня ваза? Сплошные миски, пробирки, мешочки. Цветы предназначены только для украшения прихожих у богатых господ. Кристиан вздохнул, встал, отобрал букет, за руку потянул к столу и, усадив меня, вышел из дома. Вернулся с букетом в огромном чугунном котелке. Я засмеялась.

— Какая разница? Вода есть? Есть. Сосуд есть? Есть. Остальное неважно.

Огромный котелок занял место посередине стола, и мы приступили к ужину.

Кристиан оказался весьма любопытным. Его интересовало все начиная с того, как я научилась варить зелья, когда в мире не осталось книг по магии, заканчивая тем, как приготовить сонный отвар.

— Магия в наших детях пробуждаемся с первых дней жизни. Довольно сложное время для родителей. Ребенок учится познавать мир вместе с магическим даром. Очень часто используется блокирующее зелье.

— Отнимается магия?

— Блокируется. Как правило, до семи — восьми лет. Когда ребенок умеет читать, его проще обучать. — Мужчина кивнул, и я продолжила. — Есть дети, такие как я — пустышки. В нас нет магии, несмотря на то, что оба родителя магически одаренные.

— Что ты чувствовала, когда узнала?

Моя опущенная над тарелкой с ужином голова, подняла. Взгляд устремился на мужчину с кожей цвета корицы и глазами цвета ночи. Впервые (и снова), кто-то, кроме родителей, интересовался тем, что чувствовала я. Не тем, что скажут люди и подумают близкие, а мной.

— Что? — Казалось, мой пристальный взгляд смутил гостя. — Если это болезненные воспоминания, можешь не отвечать.

«Чтобы тебе доверяли, ты тоже должен доверять», — сказал он однажды. И я решилась рассказать о них. О самых близких мне людях.

— Нет. Это не болезненно. Моя семья не была такой, как большинство магов. Отсутствие у меня дара нисколько не смутило их. Вместо того чтобы бросить меня или воспитывать как прислугу в родительском доме, они решили дать знания. Я много читала про травы, про то, как их смешивать и использовать. Какие могли помочь в быту, а какие при болезнях. Величайшие труды самых знаменитых травниц и травников были освоены мной до тринадцатилетнего возраста.

Я улыбнулась воспоминаниям о тех днях. Нежная улыбка матери, заботливые объятия отца.

— Они любили тебя.

Смахнув непрошеную слезу, я улыбнулась тому, кто готов был слушать и сопереживать.

— А ты ничем не хуже мышек. — произнесла и залилась смехом, так как черные раскосые узкие глаза округлились до размера чайных блюдец.

— Что-о-о?

Объяснить не успела. Дверь с грохотом открылась и в дом ввалился Воут, за которым маячил Уолтер.

— Так вот чем ты занимаешься, пока мы решаем проблемы магов.

Я вскочила. Воут уже недели две пытался встретиться со мной, но я избегала его. Последние два раза старик пытался убедить меня, что он прорабатывает план, в котором Кристиан не нужен. А значит, чужеземцу надо «исчезнуть». Мое мнение его не интересовало, впрочем, как и согласие. О том, что лорд Лэнгвин дал мне указание следить за «иностранцем» и присутствовать с ним на балу я еще никому не сказала. Первое — я не успела, а второе — не уверена, что хотела. Эта новость в корне меняла весь план. Оказавшись рядом с Кореном, меня не остановит никто, а значит, смерть короля не за горами. И самое главное — Кристиан очень даже нужен в этом плане, что совершенно не понравится Воуту, который жаждет смерти чужеземцу, на которого не действует магия. Одно его существование — постоянное