тогда моё напряжение спадает. Я снимаю блузку, запахиваю посильнее пиджак ректора, и выхожу. Передаю вещи. Глаза ректора на миг темнеют, когда он оглядывает меня. Кажется, зрачок снова вытягивается.
— Прежде всего я хотел бы попросить прощения, — говорит он. За то время, пока я переодевалась, видимо, он остыл и подумал. — Я должен был проверить состояние студентов после магической стычки. И помочь с одеждой.
Возникает ощущение, что раз он признал свою вину, то я могу попросить что-то в качестве компенсации. Только что?
— Адептка, вы можете пока поесть. А я высушу вашу одежду.
Киваю и сажусь за стол. И всё равно мне приходится придерживать одной рукой пиджак, чтобы он не распахнулся. Но с этим я справляюсь. Ректор возвращает одежду, и я быстро переодеваюсь в ванной. Друг на друга всё это время мы старательно не смотрим.
— Я опоздала на занятие, — скромно потупив глазки говорю я, когда он отпускает меня. — И это снова произошло из-за вас.
— И на что вы намекаете, адептка? — тон его голоса холодеет. — Вам напомнить, что магические бои запрещены и промокли вы именно из-за стычки с другими адептами.
— Тут нет моей вины, — возражаю я. Хотела как лучше, а в итоге только разозлила его. Не хватает мне умений Велены манипулировать. — А намекала я на то, что вы можете компенсировать то, что я пострадала сегодня. Раз уж признали, что тоже виноваты.
— И как? — он всё ещё недоволен.
— Помогите мне освоить магию, — поднимаю я на него невинный взгляд.
Ректор выдыхает. Изначально я хотела попросить снять самое первое предупреждение. Но поняла, что он не согласится.
— Я и так собирался это сделать. Но хорошо, — трёт он лоб. — Вместо практики по магии у вас буду индивидуальные занятия. Я поговорю с преподавателем.
— Спасибо! — искренне улыбаюсь я.
Было бы здорово освоить настоящую магию. В своём мире я даже мечтать об этом не могла.
Воспоминания о мире моментально гасят радость. Нет, я бы лучше отказалась от магии, но была бы вместе со своими родителями и друзьями…
— Что-то ещё? — возвращает меня в реальность ректор.
— Нет, всё. Спасибо вам.
— Я жду артефакт. А ещё, — он тяжело вздыхает, — сделайте уже что-то со своей формой!
Из кабинета ректора я выхожу вся красная. Но секретарь, в отличие от безалаберных студентов, и глазом не ведёт. Я понимаю, что такой человек, как она, не будет распускать пустые слухи.
После занятий рассказываю Мадлен всё, что произошло на перерыве. Она охает и качает головой.
— Всё же я советую ректора, а не Мартина, — делает она свои выводы.
— Я не собираюсь ни с кем встречаться, — вздыхаю я.
Эх, молодёжь! Все мысли только об одном. Хотя я ненамного их старше, но уже забыла, была ли я такой же в студенческие времена?
— В общем, мне нужен артефакт, — протягиваю я руку.
Мадлен без проблем отдаёт его. Я замечаю, что белые мушки, которые в прошлый раз кружились вокруг, теперь спят прямо на нём. Хочу их смахнуть, но они не реагируют. Трясу артефактом, и одна в итоге слетает с него и садится прямо мне на ладонь. Коротко пискнув, я трясу рукой, но он теперь прицепился и улетать не собирается!
— Что такое? — спрашивает “подруга”.
— Тут какая-то странная мушка. Не прогоняется, — жалуюсь я и показываю руку.
— Тут никого нет, — хмурится Мадлен.
Глава 23. Множество вопросов
Смотрю на Мадлен, а потом на мушку. Насекомое яркое, даже, кажется, светится как светлячок. Не заметить её сложно.
— Может, тебя задело тогда заклинанием, и теперь мушки перед глазами летают? — беспокоится за меня Мадлен.
— Не знаю… — хмурюсь я.
— Отвести тебя в лазарет?
Я заверяю, что всё в порядке и что если что, зайду сама. Решаю сразу занести артефакт ректору. По дороге то и дело поглядываю на руку. Никуда мушка не делась, сидит. Кажется, даже становится больше. Всерьёз раздумываю о том, чтобы поделиться проблемой с ректором. Он же опытный маг, должен разбираться. Ловлю себя на том, что начинаю полагаться на ректора. Мне его образ ещё в книге нравился, а в жизни он оказался ещё привлекательней.
Отбрасываю эти мысли и, постучав, захожу в кабинет. И чуть не падаю!
Прямо на столе ректора, сбоку, сидит Хэлли, тот самый, который проник в мою комнату и утверждал, что он бог. Сам ректор не обращает на это внимания и что-то пишет перьевой ручкой.
— Адептка Эйрис? — поднимает он голову. — Что вы стесняетесь? Раньше за вами не замечал. Проходите.
Поджимаю губы и подхожу ближе. Достаю из сумки артефакт.
— Не обращай на меня внимания, — шепчет Хэлли. — Я тут, чтобы предупредить тебя снова.
Я напрягаюсь. Что-то случилось, раз он пришёл. И хитрый этот бог, у меня столько вопросов к нему, но при ректоре их не задашь.
— Так вот, я же уже говорил о духах. И с памятью у тебя в отличие от некоторых других всё хорошо. И ты не глупая, как… не важно, — продолжает говорить Хэлли, пока я достаю артефакт и передаю ректору. — Больше не говори никому о них. Существа из этого мира их не видят.
И он указывает пальцем на “мушку”. Так это и есть дух? Я перевожу полный недоумения взгляд на Хэлли.
— Да, эта маленькая штука на твоей руке — дух. Позже и увидишь побольше, разных. Просто не смотри на них.
Легко сказать. Я разглядываю мушку, которая, кажется, ещё подросла. Если это дух, почему он не выглядит как привидение? И как я должна была догадаться, о ком именно не говорить? Блин, и ведь ректору чуть не рассказала…
Я смотрю на ректора, рассматривающего артефакт с сосредоточенным выражением лица, а потом на Хэлли. Выражением лица стараюсь передать, как я недовольна такими бесполезными подсказками. Ректор замечает и следит за направлением моего взгляда. Потом моргает и трёт глаза.
— О, похоже, он близок к эволюции души, — протягивает бог. — Он меня почти заметил. Интересно. Но не мой профиль.
— Велена Эйрис, что вы делали с артефактом? — недовольно спрашивает ректор. — В кристалле не осталось магии.
— Ничего, только взяла в руки, и
