подбородок, заставляя смотреть на него, и ровным голосом произносит:
– Просто подыграй мне, ангел. И все, кто сейчас смеется, прикусят свои ебаные языки.
Я колеблюсь всего секунду, прежде чем кивнуть.
Жестом собственника Чейз берет меня за руку и крепко переплетает свои пальцы с моими, затем подносит их к губам и целует костяшки. После чего уводит меня за собой. За нами наблюдает весь стадион. Но никто уже не смеется. Теперь это недостаточно безопасно. Ведь со мной рядом идет король Рейнера: преклоняйте колени в смирении или останетесь без головы.
Проходя мимо чир-сучек, я хватаю свой рюкзак, подавляя сильнейшее желание врезать им по вытянувшимся от шока рожам.
– Чейз! Ты куда? А как же вечеринка Паркера?! – доносятся нам в спину гневные вопли Кайлы. – Ты же обещал меня подбросить!
– Правильно станцуй под эту музыку, и из желающих тебя подбросить выстроится очередь, – не оборачиваясь отвечает ей Чейз, и я высоко поднимаю руку, чтобы дополнить его ответ средним пальцем.
Когда мы выходим на стоянку, с моего лица слетает маска невозмутимости, которую мне с таким трудом удавалось сохранять все это время. Я снимаю с себя гребаный чирлидерский топ и выбрасываю его, оставляя на себе лишь черный спортивный бра. На глаза наворачиваются слезы.
– Они все смеялись, – я останавливаюсь возле своей машины и тру ладонями лицо, прикладывая все усилия, чтобы не расплакаться. – Все до единого.
Чейз снимает с себя красную футболку и надевает ее на меня, а затем… крепко обнимает. Его восхитительный запах вторгается в мое сознание, и я теряю связь с реальностью. Он пахнет грейпфрутовым мылом, сандалом, океаном и самим Чейзом. Такой большой, сильный … Теплый. Проклятье. Теперь я плачу. По лицу текут дурацкие слезы. И у меня больше нет сил с ними бороться. Нет сил притворяться, что я порядке.
Я не в порядке.
– Забудь про них, Хантер, – его голос сердитый, злой, но в то же время удивительно нежный. – Они просто жалкие идиоты.
Я поднимаю руки и неуверенно кладу их на талию Чейза, а затем посылаю все к дьяволу и крепко прижимаюсь к нему, утыкаясь носом в мощную шею.
Я не должна так хорошо себя чувствовать в его объятиях.
Но, черт возьми, я чувствую.
На короткий миг я закрываю глаза и полностью растворяюсь в его ауре безопасности, забывая обо всем. Я больше не слышу издевательский смех. Не вижу гадкие, перекошенные от глумливых усмешек лица. И самое главное – я больше не плачу. Знаю, прозвучит жалко, но эти объятия – лучшее, что случалось со мной за долгое время.
Тем временем народ со стадиона прибывает на стоянку, и до меня начинают долетать обрывки разговоров, которые периодически прерывает шум двигателей. Мое внимание привлекает знакомый голос с французским акцентом. Я поворачиваю голову и вижу Гаспара, который вместе с Кайлой направляется к большому черному внедорожнику. Значит, он тоже был там. Как мило.
Я неохотно отстраняюсь от Чейза и ловлю на себе его горячий взгляд.
– Ты спас меня сегодня. – Я смущенно переступаю с ноги на ногу, не имея ни малейшего понятия, что обычно говорят в таких ситуациях. – Теперь я вроде как твоя должница. Скажи, что мне нужно сделать, и покончим с этим.
– Поцелуй меня. – Его карие глаза, напоминающие цветом ириски, загораются озорным блеском.
Я моргаю в замешательстве.
– Что?
– Поцелуй меня. – Каннинг снова придвигается ближе, выводя из-под контроля мой пульс. – Ты же хочешь утереть нос всем этим ублюдкам?
Я смотрю на его красивый рот, на полные соблазнительные губы…
Всего один раз.
Я просто попробую их на вкус один чертов раз.
– Хорошо, один поцелуй. – Очевидно, мой язык больше не подчиняется мозгу. – Только без глупостей, Каннинг.
– Глупости, о которых ты говоришь, – одна его рука хватает меня за хвост, оттягивая мою голову назад, а вторая – крепко обнимает за талию, – это все, о чем я могу думать, когда ты так близко, – произносит он, и его дьявольские губы сливаются с моими.
Наши языки сталкиваются, и мир вокруг исчезает.
Этот поцелуй похож на падающие кометы, которые взрываются вокруг, осыпая меня раскаленными искрами. Жесткий. Отчаянный. Невероятный. Будто Чейз ждал всю жизнь, чтобы сделать именно это.
Я зарываюсь пальцами в его густые мягкие волосы и тяну их. Чейз издает стон одобрения и углубляет поцелуй, продолжая жадно исследовать каждый уголок моего рта. От сумасшедшего темпа нашего поцелуя у меня начинает кружиться голова. Соски под спортивным лифчиком становятся твердыми и чувствительными. На вкус Чейз как мятный джулеп, только слаще.
Я провожу языком по его нижней губе, наслаждаясь опьяняющим вкусом, и жадно впиваюсь в нее зубами. Чейз издает низкий горловой звук, пронизывающий все мое тело, и яростно просовывает мне язык в рот, целуя до дрожи в коленях. Я сильнее прижимаюсь к его огромному телу, желая получить больше. И, судя по твердой выпуклости, которая упирается мне в живот, эта потребность не односторонняя.
Дьявол, была ли я хоть когда-нибудь в жизни так возбуждена?
Кажется, проходит вечность, прежде чем наши губы разъединяются.
Его потемневшие и расширившиеся от желания глаза смотрят на меня, а жар дыхания ласкает мой рот резкими порывами. Мы оба дышим так, словно только что пробежали марафон. Мне потребуется минимум полжизни, чтобы успокоить свое сумасшедшее сердцебиение.
Официально: это был самый горячий поцелуй в моей жизни.
Неофициально: мои трусики уже можно выжимать.
– А ты неплох, – произношу я первое, что приходит на ум, пытаясь разрядить сексуальное напряжение, которое горит между нами так ярко, что наверняка освещает не только территорию кампуса, но и соседние кварталы.
– Всего лишь неплох? – с улыбкой победителя спрашивает Чейз.
Я скольжу руками вниз по его гладкой, обнаженной спине и делаю то, о чем мечтала целую вечность, – впиваюсь пальцами в его каменные ягодицы.
Боже милостивый… Вот это задница! Округлая. Упругая. Тверже, чем я себе представляла. Теперь мне не так стыдно за то, что я была ей немножко одержима.
Чейз в изумлении смотрит на меня.
– Давно хотела проверить, такая же она дряблая на ощупь, какой выглядит в дурацких трико, – смущенно бормочу я, отстраняясь.
Святые угодники, убейте меня, кто-нибудь. Немедленно.
Дрожащей рукой достаю из рюкзака ключи, сажусь в «Курицу», завожу мотор и опускаю стекло. Моя голова все еще кружится, и я понятия не имею, как буду вести машину. Но я должна убраться отсюда как можно быстрее. Потому что сердце ударяется о ребра с такой силой, что этот грохот наверняка слышит каждый человек на стоянке.
Мой взгляд снова устремляется к Кайле и Бартезу. Оба смотрят на меня. Рты приоткрыты, в глазах – чистейшая ненависть. От издевательских улыбок ни осталось и следа. Кажется, план Чейза сработал.
– Так как она тебе? – оперевшись руками о крышу машины, Каннинг заглядывает в салон.
– Кто? – Я в растерянности моргаю, стараясь дышать через рот, и надеясь, что так его сексуальный запах будет легче игнорировать. Затея, конечно, полный провал. Потому что на мне по-прежнему его футболка.
– Моя задница.
Я прикусываю нижнюю губу, стараясь скрыть нелепую улыбку.
– Встречала и получше, – отвечаю я, громко хлопнув пузырь из его жвачки, которую мне удалось стащить во время нашего обморочного поцелуя, и уезжаю.
Глава 16. Хантер
После совместной лекции по риторике мы с Даниэлой валяемся под тенью пышных крон платанов, на идеально подстриженной лужайке посреди центральной площади. Подруга жует шоколадный пончик и листает гифки полуголых парней на «Пинтерест», а я пью из трубочки зеленый чай со льдом, который хоть немного помогает переносить жару, и размышляю о вчерашнем вечере.
– Привет, Хантер! – Мимо проходит компания студентов, и все дружелюбно машут мне рукой улыбаясь.
Вместо ответа я раздраженно рычу и надеваю солнечные очки, отгораживаясь черными стеклами от новой лицемерной реальности, в которую меня забросил вчерашний поцелуй с университетским божком. Теперь каждый студент Рейнера знает мое имя и считает
