Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
Больше никого! Кто же убийца? Ответ напрашивался сам собой, и следователь Петр Степанович Пономарев его озвучил, опуская тяжелую руку на плечо храпящего: “Вставай, убивец!”
Трижды перечитав этот «шедевр» глуховской журналистики от начала до конца, я не нашел ничего, что могло бы помочь «убивцу» Трофимову, сидя за старой подшивкой, найти ключ к разгадке личности настоящего убийцы. Зато я стопроцентно согласился с Лялей: стиль Мити Углова – классические «сопли с сахаром». Одно только описание предполагаемой сцены убийства чего стоило!
«Конечно, меня не было в той мрачной комнате, когда произошла ужасная трагедия, но я вполне могу себе представить, что и как происходило в тот вечер в комнате убитого Алексея Талькина.
…Вечер, ужасный холодный ветер с дождем за темным окном. За столом друг против друга сидят два приятеля. Между ними красуется бутылка самогона, у каждого в руках – полный стакан. Быть может, вы спросите: о чем они говорили? О чем мечтали? А я так думаю, они пили молча – стакан за стаканом, причем каждый раз чокались и желали друг другу здоровья.
С чего началась их ссора? Кто первый начал ругаться? Как бы то ни было, а Трофимов пришел в ярость и, демонстрируя удаль молодецкую, пару раз рубанул ребром ладони по шее приятеля. Какие-то мгновенья – и человек был мертв.
Был человек – и нет его! Ужасная трагедия, смысл которой Трофимов даже не успел прочувствовать – он попросту уснул. Ведь он выпил половину бутыли самогона!
Думаю, что я в своей реакции на данное преступление не одинок: очень многие в Глухове устали от драк, разбоя и общего роста криминогенности. Ну, а от такого преступления, как данное жестокое убийство, я просто в шоке. А потому считаю, что приговор суда чересчур мягок: пять лет не искупят убийства».
Интересно, какое впечатление произвела эта статья на отсидевшего ни за что пять лет Трофимова? Он до последнего таскал ее в кармане, стало быть, перечитывал не один раз, замусолив и измяв присланную кем-то из приятелей вырезку из газеты.
Но что в таком случае он искал в подшивке пятилетней давности? Неужели пришел в редакцию только для того, чтобы в сто первый раз перечитать статью, что лежала у него в кармане?
По данным Ляли, на сегодняшний день главный подозреваемый – Углов, который пять лет назад вполне мог «убрать» Алексея Талькина, чтобы получить в наследство его квартиру, ловко подставив на роль виновного его собутыльника. Но почему тогда он допустил, чтобы труп лежал лицом в его собственную статью о судебном заседании? Выходит, в таком случае, он боялся, что станет известна некая другая заметка, что открыла бы новые факты следствию?
Мой первый просмотр всей подшивки завершился головной болью. Я решил сделать перекур, отправился на кухню и принялся готовить телячьи отбивные.
Бойко тюкая мясцо деревянным молоточком, я размышлял, для чего бы лично я мог отправиться на месте Трофимова в редакцию и что бы в таком случае надеялся найти в подшивке того самого года.
В самом деле, что такого могло быть в старых газетах? Всю дорогу от Саратова Трофимов лишь пьяно бубнил о наведении порядка и восстановлении статуса-кво, ни словом не обмолвившись о своих подозрениях, а поутру, проспавшись, первым делом оправился в редакцию и попросил подшивку. Повторюсь: вряд ли он листал ее ради статьи Мити Углова.
Я вновь словно увидел ту сценку: красный уголок, труп лицом в статью, копия которой лежит в его кармане… Глупо! Стоит также учесть, что Сергей Трофимов явно не относился к любителям чтения – ведь парень работал сантехником и все свое свободное время предпочитал проводить за чаркой.
Я по-быстрому довел отбивные до готовности и тут же с большим удовольствием умял половину. Зарядив кофейный агрегат, перетащил подшивку на кухонный стол и решил просмотреть ее снова – на этот раз чтобы ознакомиться подробнее со всеми публикациями Мити Углова и заодно проверить, не пропал ли случаем какой из номеров газеты.
На это занятие ушло еще некоторое время: за год ударник Митя Углов написал для газеты двести три статьи и заметки! В своем роде то был рекорд: имя Углова чаще всего попадалось на страницах газеты, и освещал он буквально все стороны жизни поселка и района в целом – от футбольных матчей до репортажей с регистрации браков, используя один и тот же набор слов, среди которых самыми «угловскими» были слова и словосочетания «ужасный», «просто кошмарный», «волнительный», «я в шоке» и «расходились, как жареные пирожки».
Ничего подозрительного Углов в тот год не описывал – не освещал, мне не удалось найти ни одной его заметки или статейки, которую можно было бы хоть каким-то образом связать с убийством Америки.
Второй итог моего изучения подшивки, где каждый номер присутствовал в двойном экземпляре, был более интересный: в ней не хватало одного, весьма аккуратно выдранного номера. Конкретнее – отсутствовал семьдесят первый номер от второго августа.
Я бросил подшивку в комнату на диванчик и, вернувшись на кухню, налил себе порцию подоспевшего кофе. Было над чем задуматься. Итак, один номер кто-то выдернул, позаботившись притом, чтобы не осталось следов изъятия газеты. Что же в том номере такого было?
Между тем время пролетело незаметно: за окном стремительно темнело, а часы показывали 18:23. Поразмышляв о том о сем, а в общем – ни о чем, я достал свой сотовый и звякнул капитану Тюринскому.
– Да, я вас слушаю, – почти тут же раздался его бодрый голос.
Я представился, от души надеясь, что капитан не позабыл меня и нашу с ним задушевную дружбу.
Его голос немедленно потеплел.
– Очень приятно, Ален, слышать твой голос и знать, что ты жив и здоров. Как голова – не бо-бо?
– Отнюдь нет, – поспешил заверить я доброго капитана. – Надеюсь, и у тебя тоже. Но вообще-то я звоню на предмет нашей встречи. Как ты смотришь на то, чтобы обсудить новые факты по убийству?
– Какие такие новые факты? – удивился капитан. – Впрочем, это не телефонный разговор. Давай залетай ко мне – здание полиции ты знаешь где, прямо напротив редакции, а у дежурного запишешься ко мне, и тебя проводят до моего кабинета. Я чаек-кофеек согрею. Приходи! Жду.
И с этими словами славный капитан дал отбой.
Я по-быстрому собрался и отправился в полицию обсудить детали дела.
Детали дела
Капитан встретил меня на лирической ноте: на его столе закипал электрочайник, тут же стояли большие чашки с пакетиками заварки и дольками лимона, а на тарелке в самом центре красовался нарезанный щедрыми ломтями пирог с капустой. Сам же хозяин стоял у окна в позе поэта и задумчиво смотрел на темную улицу.
Только я зашел, как он развернулся, шагнул мне навстречу и крепко пожал руку, словно мы с ним – старые друзья, давно не видавшие друг друга.
– Приветствую! Рад, что ты забежал. Я – одинокий волк, а потому всегда выпрашиваю себе ночное дежурство, а то и вовсе торчу здесь круглые сутки – все равно дома толком не усну. Присаживайся, угощайся чем бог послал.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
