равно, впечатление производит. Связи с преступным миром — не замечен. Ох уж этот Мусик. Любит он такие подробности! Семейное положение, это интересно…
Тут Алена ощутила какой-то толчок и услышала громкий хлопок, как будто кто-то выстрелил рядом из пистолета. Инстинктивно бросилась вниз, стараясь как-то съежиться.
— Раскудрить твою мать… — выругался водитель. — Так что колесо полетело, Алена Васильевна. Погодьте немного, я сейчас справлюсь. Наша тачанка не для таких дорог предназначается, это ж какой изврат получается, в новехоньком лимузине да по тропе войны…
Добавив еще порцию матюков, водитель полез под машину с домкратом. Алена, так и не собрав разбросанные листики досье, вышла из машины, кутаясь в теплую соболью шубу. Любовь к мехам — вещь непостижимая.
— Палыч, ты постарайся побыстрее, а то и так опаздываю.
— Да знаю я, знаю, не пиз…е под руку, пожалуйста.
Алена была не права, а потому предпочла заткнутся. Что-то не шло, что-то не получалось, если даже всегда такой спокойный Палыч, известный всему городу тем, что мог вытерпеть любой каприз любой звезды, и тот нервничает. Что-то не то сегодня со звездами.
И как только отзвучала эта крамольная мысль, произошло следующее: из-под машины раздался какой-то скрежет, как будто металл рвало об металл, и сразу же вослед восьмиярусный матюк, который исторгла глотка отчаявшегося водителя. Алена побоялась даже спросить, что же случилось на самом деле. В любом случае, это — катастрофа!
— Все, — Палыч добавил матюк, правда попроще, и только ударив по колесу носком ботинка смог продолжить.
— Домкрат заклинило, так его итить… Ни туда, ни сюда, я его не выбью. Он на такую махину рассчитан. Эхм…
Далее последовал небольшой технический экскурс, прерываемый постоянными вставками нецензурных выражений, из которого Алена поняла, что все в мире дерьмо, машины — дерьмо, водители — дерьмо, а дороги — полное говно.
Странно, но Алене материться не хотелось. Она смотрела на растерянное и расстроенное лицо водителя, понимая, что это не его испуг написан — это неустойка, конфликт, потеря большущих денег. Это еще не катастрофа, но катастрофой назвать можно без натяжек. Ну кто, скажите мне, кто попрется в этот чертов поселок по этой чертовой дороге?
— Палыч, тут сеть есть?
Палыч, оторопевший от того, что Алена Игоревна не матерится, а говорит спокойно и как-то буднично, без напряга, вытащил мобилку, сообщил, что сеть есть, но еле-еле, всего одна черточка.
— Значится так, звони Махневскому, пусть кого-то пришлет, а я постараюсь вызвонить такси.
Конечно, второй план был жестом отчаяния, но поделать было нечего. Хоть что-то да надо было предпринимать. На лице Палыча нарисовалось такое отчаяние, что Алена не выдержала, расхохоталась и села в машину, чтобы набрать мобильные номера такси. В это время начал валить снег. Опять стало так черно, что, как говорится, не видно ни зги. Снег моментально залепил стекла лимузина, ветер стал нести снежные комья, разбрасывая его вдоль дороги так, что и дороги стало не видать. Но хуже всего стало то, что мобильная связь сразу же куда-то исчезла, скрываемая сплошными помехами и треском в трубке. Так что помощи ждать было реально неоткуда. Ну, разве что кто-то перед самым Новым годом попрется по каким-то своим важным делам вот сюда, на эту чертову дорогу.
Вот это влипла, Господи Боже мой, за что? Идиотка, ведь предлагали тебе ехать на хозяйском джипике, так нет же, захотела полчаса лишних сэкономить. Сэкономила?
В такие минуты хочешь не хочешь, а молишься. Вот так и она — посидев пять минут в машине, заносимой снегом, обратилась к Всевышнему. Обратилась не со стандартной молитвой, а просто с просьбой, ну, чтобы все получилось. И все получилось. Так ей показалось, когда проблеском проявились какие-то фары.
Алена сорвалась с места. Это ее шанс. Пусть будет танк, пусть будет трактор, пусть будет захудалый москвичонок — лишь бы добраться до места без опоздания, в срок! По дороге что-то действительно ехало. Тарахтело, скрипело, но с натугой пробиваясь сквозь снежную пелену — ехало. Алена заняла проезжую часть, так, чтобы ее невозможно было объехать, и усиленно замахала руками. Палыч вылез из кабины без форменного кашкета и, широко разинув рот, смотрел на небывалое действо: Алена Разина голосует на проселочной дороге. Было холодно, и Алена еще сильнее замахала руками, не столько даже для того, чтобы ее заметили, сколько для того, чтобы хоть чуть-чуть согреться. И перестала махать только тогда, когда куда-то делся свет фар, исчезло тарахтение неведомого транспортного средства, а спокойный мужской голос откуда-то из-под левой коленки поинтересовался:
— Женщина, что-то случилось?
Алена посмотрела вниз. Не смотря на ее старания, ее таки объехали. Слева от нее стоял горбатенький запорожец замызговато-кофейного цвета, немного ржавый и чуть-чуть опутанный паутинками проволочек. Алене на какое-то мгновение стало дурно. Но потом в голове защелкали цифры и моментально дурь прошла.
— Случилось, — сказала Алена, решительно нагибаясь к водителю запорожца.
— У этого козла домкрат полетел. А я опаздываю. Подкинешь? Я плачу.
Алена рванула на себя дверцу машины, видя, что водитель, несомненно, узнавший ее, пребывает в полном трансе.
— Ну, давай, чего ты? Павлов яр поселок называется, знаешь, где это?
Водитель, одуревший от такого счастья, как-то по-детски заморгал, потом произнес сдавленным голосом:
— Отчего же, знаю, это как раз налево. Мне в Вотчинское, направо, а в Павлов Яр налево. Там одна крутень проживает. Раньше был генеральский поселок, теперь мы его называем Миллионным яром. Там только миллионеры живут.
— Ну и прекрасно. Подвезешь?
— Подвезу, отчего не подвезти. А скажите, вы — это она…
— Она, она — произнесла Алена чуть легкомысленно, — ну, чего же ты стоишь, трогай давай…
— Ага, я сейчас, я только бензин, вот… там мало осталось, чтобы не останавливаться — засуетился водитель.
Через пару секунд хозяин горбатого вытащил из-под сиденья пластиковую бутылку в которой раньше плескалась сладкая вода типа «крем-сода». Но сейчас в пластике была какая-то подозрительного цвета жидкость. Алена смотрела, раскрыв глаза, как водитель перегнулся, вытащил откуда-то из-под задней сидушки такую же бутылку, в которую вел гибкий пластмассовый шланг, зубами открутил пробку, поменял бутылки местами, а вновь прибывшую бутылку, в которой бензина было меньше трети, закрутил крышечкой и бросил куда-то назад.
— Понимаете, бак тек, да и влазит в него уйму бензина, а сколько остается без дела? Мне такое расточительство незачем, так я так вот приспособился.
— Алена Витальевна, так вы что, порешили ехать? — Палыч появился около Алены, надеясь, что она передумает.
— Палыч. Это только у нас, в России, звезды первой величины разъезжают в новогоднюю ночь на запорожцах. А знаешь
