дочка улыбалась – ей очень понравилась Вера. Верка – так ее называли. В молодости это обычное дело.
…И где Вера сейчас – я не знаю.
Просто мандарины увидела. Вспомнила. Но эти мандарины почти не пахнут. Ветер времени уносит запахи. А радость остается навсегда…
Раньше люди друг друга проведывали. Так положено.
В больнице, в детском лагере или, извините, в лагере для взрослых – проведывали. И больного проведывали. И старого. И ребенка, которого оставляли одного родители – тогда многие работали в три смены. И детей оставляли одних. Соседи проведывали.
Проведать – это просто навестить. И узнать, все ли нормально. Если ненормально – постараться помочь.
У одной матери сына взяли в детский лагерь. В оздоровительный, за государственный счет. Мальчик был хилый, болезненный, захворал туберкулезом. Его вылечили и отправили восстанавливаться в лагерь.
По выходным к детям приезжали родители. Лагерь был далеко. Приезжали те, у кого была машина. Или кого родня на машине подвозила. Или у кого деньги были нанять частника от станции – это дорого было. А у этой мамы денег было мало. Она работала посудомойкой. Отца у мальчика не было.
Но мама его проведала все равно. Она рано утром в воскресенье села на трамвай, потом пересела на другой и доехала до вокзала. На электричку села и два часа ехала. А потом на другой электричке еще сорок минут. Потом шла пешком до автобуса. Потом на автобусе почти час. А потом пешком до лагеря. По лесной дороге.
Шел сильный ливень. Холодно было. Но она ничего, дошла. Только упала пару раз на скользкой дороге. И пришла вся грязная и мокрая. А в старой сумке – кило мятных пряников и конфеты «морские камушки», разноцветные и внутри изюм!
Мальчик вышел к ней, заплакал, потом засмеялся от счастья. И мама смотрела на него сияющими от счастья глазами на перепачканном лице. Сама как мокрый замурзанный ребенок. Да ей и лет-то было – чуть за двадцать…
Потом она домой поехала – но это даже описывать долго и тяжело. Можно только представить, как она в размокших ботиках и в сыром плаще добиралась. Но добралась ночью, а утром уже была на работе. Тогда строго было!
Проведала, значит. И мальчик выздоровел, вырос. Стал крупным руководителем на производстве.
Это потому, что мама его любила очень. Он так говорил, не стесняясь. И это правда.
Проведать – это любовь и дружба. Поддержка и понимание. Сочувствие и тревога за своего…
А сейчас проведывают редко. Даже слово забывается и исчезает. И значение слова размывается, как значение слова «любовь»…
У меня есть знакомая красавица.
Это признанная красавица с обложек журналов, с миллионами подписчиков. Она невероятно хороша. Прекрасна. И сердце у нее доброе.
Однажды мы разговаривали; она была ослепительна в роскошном платье. И лицо – залюбуешься. Нежная и радостная улыбка, сияющие глаза, нежный румянец… А ведь ей хорошо за сорок. Она актриса. Поговорили мы о ее планах провести мастер-класс для моделей и начать съемки собственного маленького фильма. Она была так воодушевлена!
А потом мы в этот день снова встретились, и я ужаснулась. В кресле сидела сгорбленная старушка. Глаза потухли, морщинки видны, плечи опущены… Это другой человек, это бабушка той звезды, которую я оставила несколько часов назад. Да что же это?
А это мама навестила ее. Приехала из другого города и навестила. В гостинице шикарной номер ей оплатила дочь. Но мама не могла ждать до вечера и пришла на съемки. Навестить. И сказать все, что думает. Про внешность, про характер, про неудачи и еще бонусом прогноз на будущее – смерть под забором.
Это другой человек сидит в кресле, как инвалид. И про свои планы забыла. Все равно ничего не получится. Это бесплодные фантазии и глупые мечты. Как обычно.
Такое впечатление, что ее навестили дементоры из «Гарри Поттера» – те, что высасывали из человека радость жизни и саму жизнь.
И вся ее судьба складывалась вот так: она добивалась успеха, славы, денег. Устраивала личную жизнь. А потом все это словно смывало волной, цунами. И она все теряла. Оказывалась в тяжелых обстоятельствах, вроде не по своей воле и не по своей вине…
Странное это дело: взрослый состоявшийся человек под влиянием оскорбительных, ранящих, уничтожающих слов близкого сдувается, как воздушный шарик. Ну, пришла пожилая женщина, которая живет за счет дочери. И никому не нужна; никто не хочет с ней общаться. Наговорила глупостей обидных, завистливых глупостей. И превратила в жалкого забитого ребенка ослепительную красавицу. Колдовство какое-то, действительно.
Эта красавица рассказала еще вот что: когда она получила корону за первое место на конкурсе красоты, еще в юности, – мама забрала корону себе. Дескать, это награда за ее усилия и воспитание дочери. И вечерами в этой короне сидела перед зеркалом с мрачным лицом. Рассказывала, как пожертвовала собой ради дочери. Например, родила ее. И устроила в хороший спортивный интернат…
Это история длиной в жизнь. И посоветовать здесь что-то трудно. Только не слушать злые заклятья. Заткнуть уши, как Одиссей, когда пели смертоносные сирены, – и не слушать. Но это так трудно! А выстроить отношения с таким человеком практически невозможно. Вы будете выстраивать, а он разрушать. И бросить родного человека тоже сложно.
Но выбирать придется. Потому что ресурса для восстановления после цунами с годами все меньше. И однажды грязная волна смоет тебя навсегда из мира живых. Или смоет всю твою жизнь, оставив тебя голым в бесплодной пустоши…
Есть люди-цунами. Иногда это самые близкие люди. Перед которыми мы беззащитны. Но надо учиться спасаться…
Только один раз
Если вас просят об услуге, просят что-то дать, сделать, потратить силы и время, сразу соглашаться не надо. Это касается тех из вас, кто уже попадал в «рабство доброты». За одной просьбой следует другая, потом третья, а потом к вам протопчут дорогу, даже шоссе проложат, по которому будут на грузовике приезжать за желаемым. Которое вы уже должны давать…
Многие с таким сталкивались.
Один мужчина переехал по работе в Германию. Поселился в приятном домике рядом с приятным соседом. И о чем-то однажды этого соседа попросил; машину помочь завести или нечто подобное. Пустяк, который мы просьбой-то не считаем. Обычное обращение к соседу, который мимо проходил. Это же нетрудно! Пять минут времени…
А этот приятный сосед улыбнулся бодро и внятно отчеканил: мол, гут! Сейчас помогу. Но только один раз. Запомни это, пожалуйста. И ты должен будешь мне услугу. Тоже запомни!
Сосед помог. Но осадок остался. И этот
