что-то узнаем. Но не факт.
Остаток вечера Эд разбирался с автосалоном, где родители купили подаренную ему машину. Если б машина не была новой, он и сам бы заглянул проверить, что там к чему, но тогда никакого гарантийного ремонта, так что пришлось звонить, спрашивать и уточнять. Его заверили, что завтра авто заберут в сервисный центр и со всем разберутся. Всё бы ничего, но сервисник в соседнем городе, так что Эд чуял, что придётся ему превратиться в пешехода на неопределённый срок. Что ж, говорят, что ранние подъёмы полезны.
Добравшись до кровати, Эдуард улёгся и долго не мог уснуть, перебирая в памяти всё, что ему известно о монстрах, способных влиять на разум.
На следующее утро все собрались в кабинете вовремя.
Егор выдал распоряжения:
— Мы с Викой ловим оставшихся свидетелей. Аз, съезди на работу к Алёхину: вряд ли там есть что-то подозрительное, но, может, коллеги расскажут, когда он изменился. Ну или ещё что полезное. Потом наведайся к его брату с теми же вопросами. Макс, проверь статистику правонарушений и несчастных случаев в районе проживания Алёхина.
— А мне что делать? — хмуро поинтересовался Эдуард.
— Максу помоги, — пожал плечами Егор, вставая из-за стола. — Если что, на связи. Вика, идём.
Следующие полтора часа Эд внимательно изучал сводки криминальных новостей и происшествий в нужном районе, мысли то и дело перескакивали на монстров, их характеристики и инструкции из дневников Леона, Шпиля и Полоза.
Эд волевым усилием заставлял себя переключаться на сводки. Не хватало ещё пропустить что-то важное, отвлекаясь на умозрительное разглядывание чужих дневников.
Однако ничего примечательного в новостях не было.
У Макса тоже пусто.
От долгого сидения на месте и утомительного чтения с экрана у Эда затекла шея и разболелась голова. Ещё и деловой костюм, который он ответственно носил на работу, был ужасно неудобным: там тёрло, тут пережимало — бр-р-р!
Эдуард уже заметил, что не все коллеги так щепетильны в вопросах дресс-кода. Если Вика и Макс всегда выглядели официально, то Егор ходил на работу в джинсах. А Азамат хоть и надевал костюм, но постоянно пачкал его светящимися крошками и пёрышками, то и дело терял галстук и уже к середине дня больше походил на киношного безумного учёного, чем на сотрудника оперативной группы.
У Максима зазвонил телефон.
— Аз, привет! Что? А, конечно, без проблем. У нас тут всё чисто. Ты там один справишься? Ладно. Хорошо. Удачи!
Кошкин положил телефон на стол и сказал:
— Азамата срочно вызвали домой: у него кто-то из домашних созданий убежал. Съездим к брату Алёхина вместо Аза?
— С удовольствием! — искренне заверил Эдуард и тут же спохватился и виновато прогудел:
— Я, правда, без колёс…
— Ну, на нашу зарплату можно себе позволить такси, — улыбнулся Максим. — Так, Аз адрес скинул — едем мы с тобой на улицу Северную.
Улица Северная притаилась на окраине, в стороне от торговых центров, городских парков и шумных проспектов. По пути Эдуард всё думал и думал, где и как можно найти загадочное существо — и отметал вариант за вариантом.
Таксист попетлял между двух- и трёхэтажных деревянных бараков и, наконец, остановился у дома номер тридцать шесть.
Алёхин Сергей Владимирович проживал в пятой квартире.
Звонка возле нужной двери не было, так что Максим постучал.
— Да иду я, Петрович… — в дверном проёме возник опухший с похмелья мужик, один в один похожий на безумного убийцу, лежащего в диспансере.
— А вы кто? — спросил он, недоуменно оглядывая визитёров.
Кошкин привычно махнул «корочками»:
— Спецотдел, нам нужно задать вам несколько вопросов о вашем брате.
Сергей понуро кивнул и отступил, давая им возможность войти в пропахшую несвежей одеждой и алкоголем квартиру.
— Эх, Колька, конечно, дал маху, — вздохнул он. — Вы извините, у меня тут неубрано. Выходные, то сё…
Он махнул рукой и проводил нежданных гостей на тесную обшарпанную кухню.
— Так, расскажите, когда вы в последний раз виделись с братом?
— Я ж вашим рассказывал…
Максим строго нахмурился, и Алёхин тут же пошёл на попятную.
— Ладно, ладно, понял. Всё. Рассказываю. Мы с Колькой не виделись с тридцатого января. Звонил он мне в феврале два… нет, три раза. Чё-то втирал про то, что я Машку у него увёл в десятом классе. Ну, он в десятом был, а я в восьмом: какая мне там Машка? Я и не помню её, а он чё-то бухтел, что я типа на его место лезу, ещё про детство вспомнил, про бабку в деревне и место у окна… Я, короче, решил, что он пьяный.
— Он много пил?
— Да не, как все, — пожал плечами мужик. — Ну, по праздникам там. На выходных малёха. Но так-то странно, да: в феврале-то никаких праздников ещё не было. Ну мало ли опять же чё…
— А в январе он был такой же, как обычно?
— Ну да. Я бы ни в жизнь не подумал, что Колька убить может… Он же по жизни спокойный такой, тихий. Ну даже малёха мямля, если чё. Пока женат был, Катька его вообще гнобила.
— В разводе?
— Не, она померла. Лет пять назад. Болячка какая-то.
— Дети есть?
— Дочка есть, Нинка, но она с папкой не общается. Усвистела в Германию ещё до этой короны, там и живёт.
— Брат не рассказывал о странных знакомствах? Или, может быть, странных подарках? — Максим внимательно посмотрел на собеседника, но тот в очередной раз покачал головой.
— Неа.
— А про какие-нибудь инциденты он не рассказывал? — влез Эд, которого посетила идея.
Вдруг эта тварь перебирается через убийства? Из Алёхина выскочила, когда порезал парня, а что, если она в него и забралась после того, как он стал свидетелем чьей-то смерти?
— Про чё?
— Аварии, убийства, пожары… — начал перечислять Эдуард.
— А, не, ничё такого. А драка считается?
— Ваш брат с кем-то подрался? — встрепенулся Кошкин.
— Не, мы с ним в «Бирхаусе» сидели — вон, в соседнем доме, там мужики подрались какие-то. Кровищи море! Менты приезжали, скорая. Ну, мы ушли, конечно, чё там светиться? И так всё понятно: по пьяной лавочке сцепились — и на тебе.
— Вы близко сидели? Ваш брат не пострадал?
— Не, мы далеко были. Колька испугался, правда. Весь обмер, глаза стеклянные. Тихий такой
