в школу и подбросила бусинку однокласснице в портфель. И с тех пор не могла ни дружить с ней, ни просто общаться, она так ничего и не узнала. А мне было дико стыдно перед ней, хоть виновата была только я.
Вот так и для Асадова наши отношения оказались той самой фосфорной бусинкой. Украденной, а потом подброшенной мне в качестве компенсации деньгами на карте.
Он никогда не сможет меня полюбить, а я так его и не разлюбила.
Встаю с пола, приглаживаю волосы. Вытираю бумажными салфетками лицо.
Открываю ноутбук и смотрю на экран. Я ни за что не потрачу ни единого доллара ни на какую пластику. У меня три дочери, мне надо думать об их будущем.
Но если бы… Если бы была такая клиника, в которой делают операции на сердцах влюбленных дурочек, я бы пешком туда пошла. Хоть в Корею, хоть в Турцию, хоть в Таиланд. Никаких денег бы не пожалела.
Если бы только там смогли вырезать из моего сердца Артема Асадова. Без остатка. Навечно и навсегда.
Только нет в мире таких клиник. И докторов таких нет. Бабушка говорила, что время лечит. Может и лечит, но только не меня. И не от Асадова.
Удаляю историю просмотров и выключаю ноутбук. Жаль, что человеческий мозг нельзя так же отключить. Удалить историю своих действий из души и из сердца. Очень жаль…
Смотрю на телефон — сообщение от мистера Рича.
Картинка с кольцом: «Все проходит и это пройдет».
Я даже ахаю тихонько. Мы иногда перебрасываемся сообщениями, особенно если он в отъезде. Но чтобы вот так в самую точку!..
И тут же принимаю решение: я позвоню ему и спрошу совета. Он мой единственный друг. Даже если он не сможет помочь, я знаю, он обязательно что-то посоветует. Сколько раз его советы меня выручали.
Вытираю глаза и улыбаюсь.
Конечно пройдет. Разве здесь могут быть варианты? И разве они у меня есть?..
* * *
По-хорошему девушку не мешало бы успокоить, но Артем и так достаточно потерял времени, когда не сумел с собой совладать и зарылся в ее потрясающие волосы. Такие в своей жизни он видел только однажды. У той, которую забыл и не хотел вспоминать.
И теперь вот снова попал.
Объективно, у Златки волосы тоже были красивые — длинные и густые. Но с Плохой девочкой все равно ни в какое сравнение…
А у него пунктик на волосах, что он может с собой поделать? Если у него все тормоза отключаются, предохранители перегорают, и его кроет как наркомана?
Ничего.
Тут тоже все отказало. Особенно когда увидел подонка Берсенева, который вжимал девушку в стол, сдавливая шею. У Артема даже в глазах потемнело.
Как повезло, что он его узнал, когда тот входил в холл отеля! И каким удачным решением было выпить кофе на террасе над центральным входом.
В сердце вновь заползло ядовитой змеей сомнение, которое мучит его с недавних пор. Что, если отец девочек Ярослав Берсенев?
Артем осторожно поспрашивал у знакомых о Павле и его семье. Некоторые из них вполне уверенно заявили, что дочка Плохого после смерти матери заменила ее в постели своего отчима. Иначе, откуда у девчонки взялись деньги на учебу заграницей, если она осталась без гроша?
Верить в сплетни и грязь не хотелось. Лена говорила, что попала сюда по программе обмена студентами. Но сцена, которую Артем увидел в кабинете Хелены, подтвердила наихудшие догадки.
Если у нее и были отношения с отчимом, то девушка их не хотела. Берсенев ее принудил. Это и собирался выяснить Артем, а тут она со своими волосами — длиннющими, густыми и пахнущими так, что его реально повело.
Еле оторвался. Поэтому как только вышел из отеля, пришлось сменить быстрый шаг на бег.
Успел вовремя, ублюдок только садился в машину. Схватил за воротник пиджака, выволок его из-за руля и привалил к капоту.
— Это твои дети, мразь? Признавайся, ты ее изнасиловал?
— Эй, Асадов, полегче, — Берсенев извернулся в его руках, но особо испуганным не выглядел. — Я уже понял, что ты запал на мою дочурку приемную. Разочарую тебя, нет. Не мои.
— А чьи тогда? — Артем все еще не разжимал пальцы.
— Да откуда я знаю? Нашел, у кого спрашивать. Это ты у нее спроси, каким чудом она в двадцать четыре года отелем управляет. Сечешь, Асадов? Это под кем ей полежать пришлось, чтобы такое провернуть?
Артем сплюнул сквозь зубы и оттолкнул Берсенева. Тот поправил воротник и продолжил, нисколько не смущаясь:
— Ты бы лучше поинтересовался, откуда у восемнадцатилетней пигалицы взялись деньги, чтобы стать акционером. Я вот поинтересовался. Поделиться знаниями, Асадов?
Артем уперся руками в капот.
— Говори.
Пускай говорит, все легко проверяется.
— Наша девочка шесть лет назад приобрела опцион на покупку акций отеля. Он тогда еще назывался «Паладин». За копейки. Но только копейки это для нас с тобой, Асадов. Для нищей студентки целое состояние. Скажи мне, как она могла знать, что Георгос захочет вложить в отель в пять раз больше денег, чем он стоил при покупке? То-то же. Никто. Уверен, сам Георгос этого не знал.
— Она стала нищей по твоей милости, — мрачно сказал Артем.
— Подавай в суд, раз ты так уверен в успехе, Асадов, — хмыкнул Берсенев и сел за руль.
Хлопнул дверью, завел двигатель. Артем молча отошел от автомобиля, давая ему проехать.
Хоть Берсенев и мразь, в опцион Асадов поверил. Проверить информацию, которая есть в открытом доступе, не проблема. Проблема в том, захочет ли Лена сказать ему правду?
Артем набрал начальника службы безопасности, дал задание нарыть побольше о самом Павле Плохом и о его дочери, а сам направился в отель. Пора отсюда съезжать, какие они с Владой, к гребеням, новобрачные, если юристы уже готовят документы на развод?
Придется Плохой девочке смириться с тем, что Артем подпортит ей статистику.
Ничего, переживет. Переживет и выйдет за него замуж.
* * *
После обеда бабушка приводит девочек — сегодня мы ждем пару новобрачных, которых они должны встретить. Я уже умылась и привела себя в относительный порядок. В голове полный сумбур, но стараюсь этого не показывать.
Девочки очень серьезно относятся к своим обязанностям, мою нервозность они сразу почувствуют. Поэтому заставляю себя на время забыть об Асадове и занимаюсь детскими прическами.
В который раз умиляюсь, какие они у меня светлые и голубоглазые. С другой стороны, были бы они похожи на Артема, он бы вмиг меня вычислил. А так вот я держусь уже сколько
