- Приходиться. Не понимать очевидных вещей - позор. А ещё человек.
- Мне просто стало тебя жалко.
- Меня?
Я потупилась и призналась:
- И себя тоже.
- Это мне понятно. - Стряхнув с себя ещё один листок, берёза продолжила: - Только меня жалеть не надо. И остальных моих собратьев также.
- Но этот холод, ветер…
- Ах, пустяки, - махнуло ветвями дерево. - Для нас осенняя пора самая благостная. После летнего зноя, тяжести зелёной кроны, туч мошкары и изнуряющего обилия впечатлений, осенний уход на покой – самое приятное время в году!
- Правда? - недоверчиво переспросила я.
- Врать не стану. Не умею. А последующий зимний сон - вообще райское наслаждение. Сродни глубокому погружению в транс. Нирвана по ощущениям.
- Вот и мне бы так.
Тут я на себе ощутила такой пристальный взгляд, что с трудом поверила, что на меня глядит всего лишь обычная берёза.
- Ты, дорогая, не примазывайся. Деревьям одно, а людям другое. Что бродишь-то неупокоенная?
- Сама не знаю.
- Душе нет покоя. Всё жалеешь о чём-то, пытаешься вспомнить, рвёшься куда-то.
- Наверное. Не знаю. Всё как-то неправильно.
- И впрямь? А что ж тогда правильно?
- Не знаю.
- Всё, золотце моё. Подряд три "не знаю" – значит, предпосылки неверны. То, что ты считаешь неправильным - оно истинно и закономерно. Тебе лишь надо принять его и идти дальше.
- Куда идти, - усмехнулась я. - Никто меня не видит и не замечает.
- Туда. Куда тебя тянет, а ты упираешься. Ищешь причины остаться, а они уже несущественны. Теперь всё иначе.
- И что же мне делать? - несколько растерялась я от такого оборота разговора с древесной собеседницей.
- Бросить всё и двигаться дальше. Не останавливаться. А теперь уходи. Я спать хочу.
Немного сердитые интонации обидели меня, я отвернулась и пошла прочь.
- Только помни! - нагнал меня голос берёзы. - Если ты хочешь возродиться, надо умереть окончательно. Сбросить все цепи, тянущие тебя к земле.
Я оглянулась на неё и, кажется, поняла наконец. Березка сонно куталась в собственные почти уже голые ветви и умиротворённо качалась на ветру.
Счастливо вздохнув, я сделала такой глубокий выдох, что вместе с ним отлетела и моя душа. Я воспарила вверх и лишь с любопытством наблюдала, как земля удаляется от меня. Я лечу туда, где начну всё с начала. Только бы не забыть…
А если и забуду, я буду пытаться вспомнить. Обниму берёзу снова живыми руками и что-нибудь обязательно вспомню.
// 2009
Разговор с собой. Каминг-аут перед зеркалом
Я стою и смотрю на себя.
Взгляд исподлобья, нервная ухмылка.
Боже… Меня даже передергивает от отвращения.
- Чего кривишься?
Вздрагиваю от этого скрипучего голоса и размышляю, как бы достойно ответить.
- Да не нравишься ты мне…
- А я и не обязана всем нравиться!
Вызов, звучащий в голосе, рождает во мне ответное раздражение.
- Всем не стоит и пытаться нравиться. Бесполезно и унизительно. А вот себе самой нравиться не помешало бы.
- Ха!
Да, этот разговор будет не из лёгких.
Но нам надо поговорить. Давно пора.
- Мне кажется, ты слишком бравируешь своей… самоидентификацией, - осторожно замечаю я.
Она рассмеялась. Странно было слышать этот смех со стороны. Он звучал незнакомо и… довольно привлекательно. Пожалуй, если бы я его услышала где-то на улице, то обернулась бы и поискала глазами источник.
- Даже если и так, что с того?
Снова мне бросают вызов в лицо. Смиренно молчу, но взгляд не отвожу. Постепенно она смягчается и уже не так агрессивно заговаривает со мной.
- Я бы не называла это бравадой. Скорее защитная реакция. Я поняла, кем являюсь, теперь мне надо донести это остальным. И мне дико страшно.
Страшно… Да, ей страшно. Я чувствую это. Даже воздух вокруг вибрирует от напряжённых нервов. Колючки взгляда на самом деле мягки, как у новорожденного ёжика.
Мне даже становится… жаль её? Похоже, она это чувствует и снова обрастает панцирем недоверия.
- И что же, я не услышу ни слова в поддержку? - с лёгкой издёвкой меня провоцируют.
Не поддаюсь.
- Ни к чему. Это твой выбор и твоя жизнь.
- Да уж… Но и твоя тоже.
- Моего согласия никто не спрашивал.
- Ну, если мы не можем договориться между собой… - Она презрительно смотрит на меня и продолжает: - Решать
