class="p1">«Серж…»
— Госпожа! — раздалось от входа. — Госпожа Эльна попросила меня вас позвать. Она очень недовольна, что вы заставляете принца ждать.
— Да, сейчас, — и застрочила: «Серж, доброе утро! Буду рада, если сегодня вы составите мне компанию на обеде. Хотелось бы обсудить с вами несколько важных вопросов. Ваша Эмма».
Ваша Эмма… И почему на этот раз я решила подписаться именно так? Не знаю. Но… захотелось. Наверное, чтобы записка не выглядела такой сухой и безликой.
Невольно я улыбнулась. Вспомнились объятия Сержа, его поцелуи… Взяла исписанные карточки.
— Госпожа! — поторопила меня служанка, и я невольно вздрогнула.
— Вот! — Я подошла к выходу и протянула записку служанке. — Отправьте господину генералу.
Засунула первую записку в кармашек платья и отправилась в голубую гостиную. Уже входя в нее, зачем-то достала ее и прочла:
«Серж, доброе утро! Буду рада, если сегодня вы составите мне компанию на обеде. Хотелось бы обсудить с вами несколько важных вопросов. Ваша Эмма».
В смысле?! Это что, я ему отправила тот заполошный бред?! Обернулась, чтобы найти служанку и отобрать у нее записку, но дверь в гостиную открылась, и я увидела, что гостей у нас гораздо больше, чем ожидалось…
Глава 21
Глава 21
По теории Дарвина, человек произошел от обезьяны. И мне всегда было интересно: почему обезьяны никак не станут людьми? Ученые им все условия создают для развития, а ни одна обезьяна человеком еще так и не стала. По крайней мере, за годы известных наблюдений. Нет, иногда смотришь на какого-нибудь пьяного мужика и думаешь: ну обезьяна же! Еще немного — и опустится на одну ступеньку эволюции и докажет-таки теорию Дарвина не напрямую, а через ж… Наоборот, в общем.
Это я к чему? А к тому, что мне всегда казалось, что люди если и произошли от животных, то от разных. И не только от животных, но и от птиц, и от рыб. Очень уж многие из нас имеют в своей внешности схожие с ними черты. А иногда эти черты можно найти, только если познакомиться с человеком поближе.
Вот я сейчас смотрела на Азиру, вившуюся вокруг принца, которая по каким-то причинам оказалась сегодня в его свите, видела перед собой красивую женщину, а воспринимала ее как гиену. Будто она только и ждет, как бы попировать над хладным трупом соперницы. А пока врагиня еще жива и способна ответить ударом на удар, исподтишка кусает ее и подстраивает гадости.
Неприятно.
Мне даже на ее выпады не то что не хотелось отвечать, а было бы даже стыдно. Будто это не она несла всю эту чушь, что я завлекла генерала мнимой невинностью и делала неприличные намеки принцу, а я сама. Причем она подавала это все под таким соусом, что и придраться было не к чему. Конечно, все всё понимали, и это не добавляло атмосфере, витавшей в гостиной, доброжелательности и расслабленности. Но и выгнать нахалку, не оскорбив этим принца, было невозможно. Ну вот как ей доказать, что у меня есть множество гораздо более важных дел, чем грызться за мужчину, который мне даже не нужен?
Наверное, именно поэтому я в беседу не вступала. Молчала, думала, как мне повезло, что совсем скоро я покину местное «теплое» общество, где допустимы такие вот подколки, на которые прямо и не ответишь — не принято, — а в голову лезут совершенно неуместные мысли о теории Дарвина, обезьянах, птицах, рыбах и гиенах.
Даже смотреть на Азиру и принца не хотелось, и я рассматривала причудливый рисунок деревянной столешницы, хотя постоянно ощущала на себе жгучий взгляд его высочества. Но мачеха была во всех этих полунамеках спец и умудрялась втыкать в Азиру не менее ядовитые шпильки.
В общем, женщины развлекались как могли. Отца отвлекал беседой посол Кахета, и они, похоже, даже сумели договориться о каких-то поставках — отец выглядел очень довольным. Подруга Азиры о чем-то мило беседовала с еще одним кахетцем из свиты принца — все были при деле и неплохо проводили время.
А я ощущала себя чужеродным элементом.
— Эмма, — обратился ко мне принц. — Вы сегодня так тихи. Что-то случилось?
Но ответить я не успела — Азира посчитала возможным вмешаться в нашу беседу со «случайным» замечанием, которыми сыпала во время этого визита не переставая:
— А вы знали, что в нашем жарком климате северные рыбы быстро становятся снулыми и безынициативными и идут в руки ко всем подряд? Только цветы юга способны по-настоящему радоваться жару Лимфеи, — и с видом победительницы положила в рот виноградинку.
Я вздохнула и улыбнулась:
— Знаете, принц, чем больше я общаюсь с дамами из высшего общества, тем острее понимаю слова одного мудреца.
— Какие? — удивился мужчина, и его соболиная бровь взметнулась вверх.
— Молчание — золото.
Несколько секунд он осмысливал услышанное, а потом внезапно расхохотался:
— Эмма, а вы уверены, что хотите замуж за такого мужлана, как генерал Эверета? Поверьте, в моем гареме вам понравится гораздо больше, чем в полуразрушенной башне, куда он вас отвезет после свадьбы. В Кахете вас будут холить и лелеять, к вашим услугам будут лучшие массажистки и банщицы, вашей кожи будет касаться только самая лучшая ткань, уши и взор услаждать лучшие танцоры и факиры, а еще… — он обернулся к небольшому сундучку, с которым пришел к нам в дом и который распорядился поставить рядом с собой, откинул с него крышку и что-то достал: — Вот, это…
— Ах, неужели ваше высочество… — начало было Азира.
Но принц к ней даже не повернулся, лишь бросил через плечо:
— Закрой рот, — и снова чарующе мне улыбнулся. Я даже опешила от того, каким может быть этот мужчина, но он не дал мне додумать эту мысль: — Вот, эту сладость делают только у нас и только для двора султана.
И протянул мне искусно вырезанную деревянную коробочку, в которой лежал… шоколад! Фигурный шоколад в виде разных ракушек!
Настоящий шоколад, который я отчаялась увидеть в этом мире! И пусть кто-то скажет: тоже мне невидаль! Но в этот момент я почему-то ощутила безумный восторг! Руки сами потянулись за самой красивой шоколадной ракушкой, лежавшей
