Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
отравлены газом.
– Ужасное время. Просто ужасное. Франциска провела в Праге год. Она не смогла вернуться в Лидице. Она не знала, что случилось с Йозефом, но подозревала, конечно. Летом 1943-го, когда у немцев было полно проблем на других фронтах, чтобы особенно беспокоиться о Чехословакии, она отправилась туда пешком, прямо из Праги. Автобусы не ходили. Это заняло два дня, она шла в ботинках, которые оказались ей слишком тесны. Ей приходилось избегать главных дорог. Это было бы слишком опасно. Она бродила по полям и пряталась за живыми изгородями. Ночевала в лесу недалеко от Стржедоклуки. И когда она добралась до Лидице… Ты знаешь, что было дальше. Лидице не было. Деревня исчезла.
– Я ходила туда в свой тринадцатый день рождения, – сказала Ромула, – как раз после окончания войны. Они сожгли и сравняли с землей все дома; они вынесли оттуда каждый кирпич и каждый камень. Даже выкопали тела с кладбища и расчистили его. Они отвели реку в сторону, переместили дорогу. Никаких следов не осталось. Все тропы, которые я знала в детстве, исчезли. Все деревья были вырваны с корнем. Я смотрела и не понимала, где раньше находилась моя деревня.
– Наверное, в этом и был смысл. – Катя посмотрела в сторону. Площадь Святого Эгида была одним из самых красивых мест в Попраде. Тень старой барочной церкви постепенно подползала к женщинам. Церковный колокол мягко отмерял время. – Как тебе удалось скрыться?
– Оставаться у тети было слишком опасно. Одна вдова из деревни в пяти километрах отсюда приютила меня и стала растить. Она потеряла на войне двух сыновей и мужа. Я три года спала под ее кроватью рядом с ночным горшком, нюхала ее мочу и слушала ее рыдания. Она учила меня грамоте, не выходя из спальни. Я почти не бывала на улице, разве что под покровом темноты. Она слишком боялась того, что с нами сделают, если поймают.
Катя осторожно поставила чашку на стол.
– Главное, ты выжила. – Она глубоко вздохнула. – Зачем ты меня искала?
– По двум причинам, – сказала Ромула. – После войны я выяснила, что Франциска уехала на восток. Она была одной из немногих, кто знал меня ребенком, кто знал мою семью и остался жив. В 1953 году я отправилась в центральный пражский загс и узнала, что она умерла в 1952-м.
– Она умерла при родах.
– Но моя мать говорила мне о ее даре. Она сказала, что ее воспоминания живут вечно. Я поклялась, что однажды разыщу ее дочь. Когда та станет достаточно взрослой. И посмотрю, остались ли у нее воспоминания о том времени. Вот я и приехала.
– Твоя мать была хорошей женщиной, – сказала Катя. – Она хорошо относилась к Франциске. Я не так уж много могу тебе о ней рассказать. Моя мать не очень хорошо ее знала. Твоя мама готовила калачи с абрикосами и сыром от домашних коз. Самые вкусные калачи, которые доводилось пробовать Франциске, и даже я могу попробовать их на вкус из воспоминаний моей матери. У нее была добрая улыбка.
– Я помню эти калачи, – сказала Ромула.
– Твой брат был очень хорошим. Йозеф. Замечательный мальчик. Он был моложе моей матери, но у него было доброе сердце. Вот что сказала бы Франциска.
На глазах у пожилой женщины выступили слезы. Она промокнула их салфеткой.
– Спасибо тебе.
– После того, как Франциска обнаружила, что Лидице не стало, она не остановилась. Она не повернула обратно в Прагу. Она хотела поехать на запад, но это было слишком опасно. Отправившись на запад, она попала бы в нацистскую Германию, отправившись на юг – в Австрию, на север – в Польшу. Нигде она не была бы в безопасности. Она искала место, забытое войной. И вот она направилась на восток, в Брно, а оттуда в Попрад. Она шла семь недель кряду, спала под кустами, в сараях, в старых церквях. Наконец она добралась до гор и нашла работу на ферме, доила там коров, а в итоге вышла замуж за сына фермера. И вот я здесь, живое тому свидетельство. – Катя вытянула руки, развернув их ладонями вверх. – И тоже фермерша. Увы, на той ферме я больше не работаю, но я управляющая на другой молочной ферме. Работаю в колхозе неподалеку от Герлахова. Это здесь рядом.
– Твой отец все еще жив?
– Он был застрелен русским солдатом в 1968 году за то, что перегородил дорогу танку.
Женщины некоторое время сидели молча.
– Закажем по пирожному? – спросила Ромула.
– Почему бы и нет?
Вечерние тени сгущались.
– А что за вторая причина, по которой ты искала меня? – спросила Катя. – Ты сказала, что их было две.
– Я подумала, что, возможно, могла бы оказать тебе услугу, – ответила Ромула. – Твоя мать проявила доброту ко мне тогда, много лет назад. И я в долгу перед ней за то, что она спасла мне жизнь. И, возможно, я смогу сделать кое-что для тебя и таким образом отплатить ей.
Катя опустила глаза.
– Что ты имеешь в виду?
– Теперь я партийный работник. Служу в Министерстве труда в Братиславе, – сказала Ромула. – Это стабильная работа. Немного скучноватая, но какая работа не скучновата? – Она наклонилась вперед и понизила голос. – Я могу найти работу для тебя и твоего мужа недалеко от Братиславы.
– Какая прекрасная мысль, – сказала Катя. – Но я не знаю, хочу ли я переезжать. Наша маленькая деревушка совершенно очаровательна. Братислава находится в трехстах пятидесяти километрах отсюда. Все наши друзья и семья здесь, в Татрах.
– Да, – согласилась Ромула. Что-то сверкнуло в ее темных глазах. Она кивнула. – Я это понимаю. Однако имей в виду, что вы живете в трехстах пятидесяти километрах от нашей единственной границы с Западом. Подумай об этом. Из окна моего кабинета в Братиславе я вижу Австрию. Из своего окна я вижу свободу. Просто пища к размышлению. – Она вытащила из сумки листок бумаги и сунула его Кате. – Это мой адрес. Когда будешь готова, позвони мне.
9
Катя
1979 год
Деревня Загорска Вес стоит в излучине реки Морава, на пятачке земли в форме большого пальца, который словно пытается отодвинуть великую реку подальше от себя, как мешающийся под ногами шланг. Дай реке волю, и через тысячу лет она обязательно найдет более короткий путь и срежет петлю, оставив старицу там, где раньше текла вода. А Загорска Вес, когда это произойдет, переместится из одной страны в другую, из Словакии в Австрию, поскольку граница там представляет собой плавную линию, проведенную посередине реки. К западу от деревни (и к западу, и к северу, и даже к югу – до того любопытная тут география) расположилась австрийская рыночная коммуна Ангерн-ан-дер-Марх. На востоке остались Словакия, Румыния, Украина и Россия,
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
