Я спустилась на первый этаж, рассудив, что Бриджит предпочла бы разместить палату именно здесь. От лестницы я двинулась влево, и на стене возле первой же двери прочитала нацарапанное острым лезвием «кэп». Дверь была приоткрыта, и сквозь небольшую щель я увидела кабинет. Слёзы подступили к глазам, но я сделала глубокий вдох и сдержала их.
На следующей двери висела табличка: «Палата № 1» – я пришла по адресу. Толкнув дверь, я увидела Бриджит. Она, опустив голову, сидела на стуле у кровати Дэниела, и моё появление не смогло вырвать её из сонного царства. Я слегка потрясла её за плечо.
– А? – сонно захлопала ресницами она.
– Ты устала, Бриджит. Отдохни, я посижу с ним.
Женщина не стала спорить, понимая, что она нужна своей команде отдохнувшей и полной сил. Она крепко сжала мои пальцы в знак благодарности. Погладив Дэниела по голове, она устало поплелась к двери.
Я присела прямо на постель Дэниела и коснулась его лба. Холодный…
– Что, умираю?
Его голос был хриплым и слабым, и от сдавленного звука, вырвавшегося из его рта, сердце болезненно сжалось.
– Прости, не хотела тебя тревожить.
Я хотела убрать руку, но он едва ощутимо сжал мои пальцы.
– Такие нежные… Разве можно было… позволить тебе держать… оружие? Пачкать их… кровью…
Дэниел попытался сфокусировать внимание на моём лице, словно боялся, что я – галлюцинация. Словно мой образ растаял бы, не держи он меня за руку.
– Ты хорошо держишься здесь, Обри, – выдерживая долгие паузы между словами, произнёс он. – Думал, мне придётся оберегать тебя.
Я бы решила, что он насмехается, если бы не успела за это время изучить Дэниела.
– Но это я сижу у твоей постели. И почти ощущаю иронию.
– Хороший расклад.
– Почему ты не ушёл с остальными?
– Я не мог отдать Герту Франклину, – разочарование от его ответа было таким сильным, что я практически чувствовала, как какой-то удар пришёлся мне прямо в солнечное сплетение. Я пробормотала:
– Герту… Ну, конечно. Это же очевидно. То есть, вы так близки и всё такое…
Дэниел издал короткий смешок и тут же закашлялся.
– Тебе моя помощь не требовалась. Чарльз не дал бы тебя убить.
– С чего ты взял?
– У меня есть глаза.
Это был удачный момент, чтобы поговорить о подозрениях Чарльза. Именно этого я и хотела, когда шла сюда. Или нет?
В голосе Дэниела прозвучало что-то, сбившее меня с толку. Это была не обида за то, что я встретилась с врагом – может, даже перешла на их сторону. То, с каким вызовом он говорил со мной даже сейчас, лёжа в постели, указывало на совсем другое чувство.
– А ты что, ревнуешь?
– Может.
– Может? Ты ужасен. Разве так признаются в чувствах?
– Именно. В самое подходящее время – перед смертью.
– Разве кто-то позволил тебе умирать?
Я нежно коснулась губами его холодного лба, покрытого испариной. Дэниел закрыл глаза. Накрыв его ладонь своей, я почувствовала, как дрожит рука. Я наклонилась ближе и услышала учащённое биение его сердца. В нос ударил запах крови, и на глаза уже в который раз за день навернулись слёзы.
– Тш-ш. Не плачь, Обри, – он слабо улыбнулся, а затем перевёл взгляд на одежду. – Испачкаешь слезами мою футболку.
Издав нервный смешок, я сильнее сжала его руку. Он с трудом поднёс мою руку к своему лицу. Холодные губы невесомо коснулись пальцев.
– Ты будешь должен мне первый поцелуй. Так что не смей умирать, ясно?
Я достала из кармана монетку и положила её на тумбочку.
– Теперь точно нельзя.
– Потому что это счастливая монетка?
Дэниел закрыл глаза и улыбнулся. Я поправила ему подушки и напоила отваром, приготовленным Бриджит. Вскоре Дэниел погрузился в глубокий, но беспокойный сон. Я же задремала прямо на стуле, не переставая вздрагивать от каждого постороннего звука.
Когда за дверью послышались тяжёлые шаги, я вскочила с места, едва не разбудив Дэниела, и схватила со стола ножницы. Я притаилась за дверью и собиралась застать противника врасплох. Но в тишине раздались три коротких стука. За дверью послышался знакомый голос.
– Эй!
Я распахнула дверь. Майлз смотрел на меня с недоумением.
– А ножницы тебе зачем?
– Ты меня напугал! Чёрт, Майлз, где тебя носило?! Я так волновалась…
Стукнув его кулаком в плечо, я нахмурилась, но его мысли были далеки отсюда.
– Я знаю, как спасти Дэниела. Бриджит говорила, что у островитян есть хорошие лекарства. Я пойду за ними!
Глаза Майлза горели небывалой решимостью, и это придало мне уверенности. Я поняла: сдаваться рано.
– Ты хоть представляешь, как это опасно?
– Мне всё равно! Дэниел не должен умереть!
– Хорошо. Тогда я иду с тобой. Не всё же ему меня спасать!
Глава 5. 1567 ступенек
План был безумен и несовершенен. Чем ближе мы подходили к кабинету Дэниела, тем сильнее я ощущала тревогу, от которой пальцы на ногах леденели. Если бы палату и его новую обитель разделяло чуть больше, чем двенадцать шагов, я бы наверняка передумала. Если бы я знала, что Дэниел выживет без хороших лекарств – я бы передумала. Но я всё же оказалась здесь, перед дверью в его новый кабинет. Майлз толкнул дверь.
Комната встретила нас прохладой и запахом сырости. Чувствовалось присутствие Бриджит: книги стояли корешок к корешку, а ножи были надёжно спрятаны от любопытных глаз. О хозяине напоминали только приоткрытая коробка с личными вещами и потрёпанная куртка на вешалке.
– Если бы ты была Дэниелом, где бы ты спрятала план Рейкерса?
– Такую информацию нужно хранить только в голове, – почти прошептала я, опасаясь говорить в полный голос. Если бы нас кто-то застал, нам пришлось бы несладко.
– Пф-ф, я бы тут же всё забыл. Так, я пойду осмотрю полки, а ты тогда займись коробками, окей?
Кивнув в ответ, я повернулась к столу и ещё раз посмотрела на коробку с вещами. Удалось разглядеть уголок фотографии, лежащей сверху. Соблазн заглянуть в неё и узнать что-нибудь о Дэниеле был велик, и возможность подвернулась: Майлз отвлёкся. Я шире раскрыла коробку, не выпуская из поля зрения Майлза. Он стоял возле полки и бормотал названия книг. Пригляделась: среди личных вещей были сложенная пополам фотография и нож – тот самый, который он однажды бросил в меня. А ещё книги. Много книг.
Немного наклонившись к коробке, я разглядела на фотографии женскую ладонь, и любопытство взяло верх. Я сунула руку в коробку и одним быстрым движением достала фотографию, сложенную пополам. Развернув, не поверила
