— Что такое должно произойти, чтобы 87 превратились в 6? Ужасное стечение обстоятельств? Взрыв протуберанцев на Солнце или рост Луны? — в последнем случае я явно перегнул, но очень хотелось.
— Вячеслав Иванович, вижу, что наша беседа зашла в тупик, — Гофман был спокоен, — я думаю, что ваши манипуляции с цифрами вам самому нравятся. Хотя это просто ошибки, неприятные, глупые, но ошибки. Что сделать, человеческий фактор. — он пожал плечами. — Ваши цели мне также понятны — хотите вытащить своего клиента из неприятной ситуации, в которой он оказался. Одно могу сказать точно с уверенностью на 100 процентов — все шесть следов, которые указаны в заключении оставил Фёдоров. В этом у меня сомнений нет.
— А остальные 81?
— По поводу остальных я от комментариев откажусь.
— Вы исследовали эти злосчастные 81 образец?
— Также воздержусь от комментариев.
— Могло так получиться, что из всех 87 образцов были выбраны лишь те, что принадлежат Фёдорову?
— Аналогичный ответ.
— Это как-то связано с позицией следствия по делу? Следователь Семёнов руку приложил? — я внимательно посмотрел на Гофмана. — Ведь так? Я прав?
— Я не буду отвечать, но могу сказать вам следующее. Все выводы моей экспертизы объективные, правдивые.
— Даже если они неполные? — перебил я.
— В каком смысле неполные?
— Вы же не назовёте полным заключение эксперта, в котором имеется исследование лишь части образцов и выводы также имеются лишь по данной части. Остальные образцы экспертом по каким-то причинам проигнорированы.
— Вячеслав Иванович, наша беседа зашла в тупик. Всё, что мог и хотел, я вам сказал. Остальное — лишь игра вашего воображения. Я никоим образом не подставлял вашего клиента, не фальсифицировал заключение эксперта. Всё, что отражено в моём заключении — правда.
— В таком случае, всё? Встретимся в суде? — я задал вопрос не для того, чтобы напугать Гофмана (обладая информацией о нём, я понимал, что это бесполезно), мне был интересна его реакция.
— Да. Всего вам доброго. — Гофман встал и ушёл, оставив меня в одиночестве. Все ранее переданные ему документы он с собой не взял. На мои вопросы он отреагировал слишком спокойно.
5
15 сентября 2019 года, прокуратура Октябрьского района.
Старший помощник прокурора подполковник юстиции Мамонтов Олег Григорьевич второй день был не в настроении. Буквально на днях отрицательно решился вопрос с его переводом в прокуратуру региона, что абсолютно не радовало. Десять лет он занимал одну и ту же должность, работал с одними и теми же людьми, выполнял одни и те же функции. Такая работа не приносила удовлетворения. Мысль об уходе на пенсию с настойчивой регулярностью возникала в его голове, но не реализовывалась, так как размер потенциального пенсиона не устраивал, а сменить сферу деятельности было невозможно: ничего другого Мамонтов делать не умел и учиться не собирался. Настроения не улучшало и то обстоятельство, что под его опеку передали молодого стажёра, который в перспективе должен был стать его коллегой. Кроме игры в воспитателя детского сада у помощника прокурора имелось много иной, как важной, так и пустой работы.
Вчера ему передали для изучения уголовное дело об убийстве. Обвиняемым по делу был молодой наследник огромных богатств — Фёдоров. Но даже это не вызывало никакого интереса. Таких дел в своей практике он изучил не просто много, а безумно много. Что убийцы, что убитые вне зависимости от их личности давно не вызвали никаких чувств, кроме спокойного и контролируемого раздражения: обвиняемый — потому что создал дополнительную работу, а потерпевший — потому что мог бы и не допускать, чтобы его убили. Поэтому уголовное дело Мамонтов всучил молодому и неопытному стажёру.
— Посмотри. Особенно обрати внимание на то, правильно ли указаны даты и время проведения следственных действий: не получилось ли так, что следователь в одно время допрашивал разных лиц. Такое бывает. — сказал Мамонтов, передавая тома уголовного дела своему стажёру — Виктору Кривову.
Это было вчера, сегодня к обеду Кривов должен был отчитаться о проделанной работе. Мамонтов был уверен, что стажёр в деле никаких ошибок не найдёт, следователь Семёнов, который расследовал дело, ляпов с датами, временем и тому подобными несуразностями, не допускал. Вообще, проверять дело после этого старого и опытного следователя, помощник прокурора необходимости не видел. Уголовное дело об убийстве! Они все одинаковые, штамповка.
— Ну что, Витя, нашёл что-нибудь? — насмешливо спросил Мамонтов входящего в кабинет стажёра. — Все виновные невиновны, а невиновные виновны?
— Изучил, Олег Григорьевич. — со смущённой улыбкой ответил Кривов.
— Ну и что? Все невиновны, следователь в манере сталинских репрессий оболгал ни к чему не причастного агнца? — с сарказмом продолжал расспросы помощник прокурора.
— Н… не знаю. Я, как вы и сказали, проверил все даты и время проведения следственных действий — они не пересекаются между собой, каждый свидетель допрошен в отдельное время. Подписи следователя и всех допрошенных на местах.
— А почему у тебя такой вид, как будто ты шомпол проглотил?
— Потому что я не уверен, что Фёдоров виновен. Я считаю, что следствие явно не доработало. Вообще непонятно, как они вышли на него. Для более полной иллюстрации — если взять любого другого человека с улицы, то им можно заменить существующего обвиняемого. Доказательств маловато. — сначала речь Кривова была не очень уверена, но затем стала более спокойной вопреки насмешливому взгляду Мамонтова.
— Да? — умудрённый жизнью наставник не скрывал своего скепсиса. — Почему же ты так считаешь?
— Посмотрите сами: бабушка, которую допросили, точно не может пояснить, приходил ли он к дому в день убийства; отпечатки пальцев в квартире убитого обнаружили, но это неудивительно, так как он бывал в квартире; этот Костин, который почему-то настаивает на том, что Фёдоров единственный, кто приходил в квартиру Костомарова, явно чего-то не договаривает — Костомаров торговал наркотиками, уверен, множество его клиентов-должников имели умысел на убийство, а эта версия даже не отработана; кровь на Фёдорове обнаружена, но у него с Костомаровым одна группа крови, генетическая экспертиза не проводилась. Я считаю, что следователю ещё есть над чем поработать, дело можно было бы вернуть для проведения дополнительного расследования.
— Молодец! Умница! — Мамонтов прямо-таки искрился от напускного восторга. — Кроме того, необходимо пока отпустить Фёдорова из-под стражи, чтобы дать ему возможность уехать из страны и спокойно жить на свои миллионы. Или дело прекратить, так как виновника не нашли. Так?
— Я… я … я не знаю.
— Зато я знаю. Фёдоров виновен, а если невиновен, то пускай с этим разберётся суд.
— Но это же в корне неверно.
— Что именно?
