собственным утехам.И пусть на это ушло не так много времени, все же я винила себя, что не смогла быть более благоразумной в такой важный момент. Ведь я всегда была собранной, ответственной и серьёзно относилась к любому делу. От этого у меня возникают мысли, что Крисчен имеет еще некоторые внутренние силы, которые удачно пудрили мозги.Мысленно обвинив Крисчена во всех бедах, мне становится значительно легче, и мы направляемся к соседней камере, преждевременно пристегнув докторшу кандалами к стене.Как только выходим в коридор, сразу встречаемся с взволнованным взглядом Куинна. Он ходит туда-сюда возле камеры с изнасилованной девушкой, словно загнанный в клетку зверь. Меня беспокоит его состояние, ведь он не может найти себе места, а это не просто так.- Куинн, что случилось? – спрашиваю, застыв около входа в камеру своей сестры.- Моей пары… здесь нет! – отвечает он, останавливаясь на месте. – Я не чувствую своего ребёнка.Я вижу его тревогу, и это так странно, ведь Куинн был самым собранным из всех парней.- Возможно, мы ошиблись, - начинаю я, чтобы немного его успокоить. – Что, если третья девушка беременна не от тебя?- Третьей девушки вообще нет в камере, - отвечает он мрачно. – За этой дверью только две беременные женщины…- Ты уверен? – взволнованно уточняю, и моё сердце ускоряет бег. – А в последней камере? Ты говорил, что там тоже кто-то есть.- Она другая. Не человек, - объясняет Крисчен, и в моей груди всё сжимается в комок.- Не волнуйся, Анита целая и невредимая, - успокаивает меня Халик, оставаясь первым на очереди возле двери.Его глаза сейчас темные, и он на взводе. Возможно, он бы пошел к Аните раньше, как и требовали его инстинкты, но он знал, что моя сестра не отнесется к нему спокойно при первой встрече. Поэтому я благодарна ему за терпение и больше не заставляю его ждать, открываю засов на двери, и Халик первым двигается внутрь, но сразу застывает у входа, ведь из глубины камеры раздается двойной испуганный женский крик.Блондин, который до этого молча шагал возле Крисчена, рыпается с места и, словно ветер, проносится мимо меня, скрываясь внутри камеры с беременными женщинами. Первое время я ничего не вижу за широкой спиной Халика, но потом он с громким рыком бросается вперед, и мне открывается неожиданная картина….Блондин заступает собой мою сестру, не отрывая потемневшего взгляда от Халика, который в свою очередь, тоже приняв боевую стойку, оставался на грани нападения. Анита, тем временем, пряталась за спиной этого эльфийского перекачанного красавца, плотно прижавшись головой к его спине.Вторая беременная девушка, прижавшись спиной к стене, смотрела на нас огромными, испуганными глазами. Её дыхание было тяжёлым и частым, словно вот-вот и она потеряет сознание.В этот момент я понимала, что чувствует Халик, когда его пара в руках другого мужчины, тем более ищет в нём защиты, но впускать его первым было самой большой ошибкой. Обе девушки сильно напуганы и это не очень хорошо для их положения.- Отойди от неё! – угрожающе рычит Халик, сжимая кулаки.Я знаю, что он не бросится в бой, ведь понимает, что это может навредить Аните и ребёнку, но вот блондин… насколько он это осознает – неизвестно. Поэтому подхожу к нему и сердито выпаливаю:- А теперь оба отошли от моей сестры!!!Крисчен тем временем уже рядом, почти окутывает меня собой, находясь со стороны угрозы. А я стою, такая, смелая, возле огромного блондина, сверлю его сердитым взглядом и жду, пока он исполнит мой приказ.- Каринка! – слышу робкий голос Аниты, после чего из-за плеча появляется её белобрысая головка.И я не могу удержать слёз, когда вижу это исхудавшее личико с огромными карими глазами, которые когда-то светились счастьем, а теперь в них мрак. От её вида в моей груди всё содрогается, ведь она явно не доедала, была грязной и замученной. После чего я еще сильней себя виню за то, что поддалась соблазну, набросившись на Крисчена, когда ей была настолько нужна моя помощь. Ведь я, правда, в тот момент, не думала о ней, просто забыла, от чего на душе ставало ещё скверней.Анита оставляет своё укрытие, бросается в мои объятия, и мы обе рыдаем, как малые дети.Целую минуту обнимаемся, после чего немного отстраняемся и смотрим друг на друга, впитывая такие родные черты, за которыми успели соскучиться.- О, Боже! Я так скучала, - шепчет Анита, вновь сжимая меня в своих руках.- Прости меня, родная, - сразу извиняюсь я, вспоминая о своей десятиминутной слабости.- Тебе нечего извиняться! Это я поехала в лабораторию, поэтому виновата во всем – я одна! Самое главное, что ты нашла меня… - всхлипывая, говорит она, и я решаю больше не поднимать тему насчет моего десятиминутного помутнения.- Теперь уже будет всё хорошо, - шепчу я дрожащим голосом. – Больше не будет этих ужасных испытаний, милая, - обещаю я ей.- Я знала, что ты спасешь меня! Я знала это… - радостно кричит она, поворачиваясь ко второй беременной девушке. – Ника, смотри, это моя сестра Карина! Я же говорила, что она спасет нас!Ника, которая до этого еле дышала, немного успокаивается и оседает на небольшую койку в углу. Девушка имела русые волосы длиной чуть ниже плеч, её огромные синие глаза особенно сильно выделялись на маленьком, исхудавшем лице, а ещё, очень сильно бросался в глаза, довольно таки неплохо округлившийся живот, который немного выпирал из-под рваного свободного халата.Смотрю на неё, не выпуская из объятий сестру, и у меня появляется ещё больше вопросов.- Привет, Ника! – здороваюсь, разглядывая её.- Привет, - еле слышно отвечает она. – Рада, наконец, с тобой познакомиться, - добавляет, бегло поглядывая на моих парней.Я знаю, что она тоже хочет многое спросить, но пока не решается.- Я тоже очень рада видеть тебя целой и невредимой. Как твои дела? Вижу, у тебя уже большой срок?! – осторожно спрашиваю, одновременно отмечая, что у Аниты живота еще не видать.По моим подсчетам, она должна быть беременной около трёх месяцев, поэтому ребёнок ещё совсем кроха.Когда мы направлялись в Чернобыль, я как-то не вникала в положение других девушек, а теперь понимаю, что это может быть проблемой, ведь переводить беременных через лес на большом сроке - очень опасно.- Со мной всё в порядке. Немного устала и есть хочу, а так… малыш вполне послушный. Нам уже полгода, поэтому он старается меня не очень донимать. Не знаю, как, но мне иногда кажется, что он всё понимает… - с
