у них ее номер телефона?
Рита быстро досчитала деньги, упаковала их в сумку и сверилась с листком. Вся сумма на месте, все в порядке. Она застегнула сумку, подняла жалюзи. Ветер трепал кленовые ветки, с них летели листья, химера за ними будто качалась на ветвях, как на качелях, и радостно скалилась в быстро темнеющее небо. В дверь постучали, Рита пошла открывать. Это оказался охранник.
— Двадцать один час уже, — сообщил ей вежливый здоровенный парень в темном костюме и с рацией в руке, — вас нет в списке допущенных в помещения банка после этого часа. Уходите, пожалуйста.
— Да с удовольствием, — Рита прижала ладони к глазам, — устала как собака, а еще и половину отчета не сделала. Ухожу, ухожу, не закрывайте дверь, пожалуйста.
Охранник свалил, Рита побежала к себе — там снова трезвонил мобильник, Глеб на этот раз.
— Ну что, как скоро закончишь? — накинулась на него Рита. Она открыла окно и перегнулась через подоконник. Внизу виднелась в сумерках груда кирпичей, поросших травкой, дальше шли какие-то темные кучи и бревна, за ними возвышалась старинная громадина с чудовищем на крыше.
— Почти, — сказал Глеб, — завтра доделаем. Слушай, я что сказать хотел — тут две рожи шарятся рядом, целый день то в машине сидят, то курят, то в окна заглядывают. Кто такие, как думаешь?
«Уроды от Вити Северного», — Рита понятия не имела, что это за хрен с горы, понимала одно: обещанное Пофигистом переформатирование деловых отношений идет полным ходом, и ей в стороне не отсидеться. Ох, как бы не пришлось снова надевать шмотки Текилы и тащиться на рынок.
— Я все улажу, — сказала она Глебу, — постарайся, чтобы завтра все было готово. Я позвоню.
Она накинула плащ, перекинула ремень сумки через плечо, бросила туда телефон. Потом накрасила губы, причесалась, покрутилась перед зеркалом в полумраке, поправляя пояс. Открыла окно, глянула вниз, по сторонам, вдохнула холодный, обжигающий ветер и выкинула баул с деньгами в окно. Тот моментально исчез в темноте, раздался глухой мягкий стук, мелькнула неподалеку темная, чернее ночи чья-то тень. Рита закрыла окно и кинулась к выходу. В коридоре затормозила, закрыла дверь, опечатала ее, как полагается, подергала за ручку и, стараясь не сорваться на бег, пошла вниз. Отдала пенал с ключом охраннику, расписалась в журнале, не торопясь, вышла на крыльцо. Хорошо, что было холодно и пошел мелкий дождь — от напряжения она бы сознание потеряла вот прям здесь, на гранитных ступеньках, или умерла бы от инфаркта. Сердце не помещалось в груди, гудело колоколом, кровь раскалилась и шумела в ушах. Рита медленно, очень медленно, как во сне, прошла вдоль стены банка, повернула и оказалась на совершенно пустой парковке. Тут только ветер гулял и таскал с шумом кленовые листья, те подозрительно шуршали и метались туда-сюда. Рита остановилась, поглядела на угол здания, где висела камера, отошла поближе к стене и со всех ног рванула к забору.
Подбежала, пролезла в щель между мятыми листами, раздался оглушительный треск — плащ зацепился за что-то невидимое в темноте, ткань рвалась. Рита дернулась с силой и буквально вывалилась на ту сторону, еле удержалась на ногах. Правый бок обдавало холодом, шов разошелся, рукав держался на ниточках, над карманом висел обрывок и неприятно шевелился при каждом движении. Рита кинулась вправо-влево, хватала воздух ртом и готова была уже сорвать с себя этот чертов плащ: стало невыносимо жарко, будто оказалась в тех самых тропиках, а на голову вот-вот спикирует стая попугаев. «Спокойно!» Рита остановилась, перевела дух, прислушалась. Ничего, кроме шума ветра в ветках уцелевших кленов, шороха дождя и дальнего ровного гула с проспекта. А тут как на острове, тишина и покой, и еще туман по траве стелется, поднимается все выше и выше, уже почти до колен. Рита постояла еще немного, перевела дух, посмотрела на здание банка, что громоздилось над забором. Нашла свои окна в переплетении веток, включила фонарик в телефоне и пошла по кочкам и камням к большой поросшей травой куче.
Сумка валялась неподалеку, целая и невредимая, «молнии» застегнуты, бока целы. Рита схватила ее, закинула за спину как рюкзак и выключила фонарик. Над головой шумел ветер, падали, кружась, большие красивые листья, сбоку промелькнула какая-то быстрая тень и бесследно пропала. Послышался приглушенный звук сигнала, потом чей-то отдаленный крик, и снова стало тихо. Рита еще раз всмотрелась в темноту по сторонам и пошла к старому дому. Свет включать она пока не решалась, брела в темноте, глядя то под ноги, то по сторонам. Удачно миновала засыпанную песком кучу кирпичей и большую яму, полную воды, потом груду окаменевших белых мешков и налетела на торчавшие из земли доски. Врезалась с такой силой, что не удержалась на ногах, а сумка еще в спину подтолкнула. Рита грохнулась на колени, угодила на острый, непонятного происхождения обломок и едва сдержалась, чтобы не закричать от боли.
Встала, выждала пару минут, приходя в себя, и чуть ли не бегом кинулась к черному порталу двери, развороченному дверному проему, огромному — самосвал легко проедет. Шарахнулась к стене, прислушалась, задержав дыхание, ловила каждый звук. И через несколько минут, привыкнув к таинственным шорохам и трескам, к звуку капель и легкому металлическому гулу, поняла, что она одна в этом доме, тут нет живых, кроме нее, а душам давно ушедших нет дела до людей. Рита снова включила фонарик, луч упал на засыпанный кирпичом пол, на разбитые стены — из них торчали пучки дранки и висели, как содранная шкура, клока обивки, под всем этим проступал кирпич.
Стены разошлись, Рита оказалась в огромном зале с кучей песка у входа. Обошла курган и принялась светить на стены. Сумку надо оставить здесь на день или два, домой ее тащить нельзя, придется рисковать. Попозже можно будет снять небольшое помещение или даже квартиру, оставить сумку там, а пока ей придется полежать вот здесь.
Рита нашла, что искала, она смутно помнила, что в доме были печи или камины, или что-то в этом роде. От пола к потолку шли широкие, как колонны, выступы, некоторые сильно разбитые, их чуть ли не сровняли со стенами, черные дыры виднелись тут и там. Рита выбрала самую дальнюю от входа колонну-дымоход, оглядела края дыры в свете фонарика, вытащила несколько кирпичей и замерла с осколком в руках. Справа стоял кто-то — высокий, весь в черном и молча наблюдал за ней. Рита выключила свет и швырнула туда кирпич. Раздался стук, видение исчезло. В доме по-прежнему никого
