августа, Куканов закончил работу с экспедицией С. Обручева, отвез географов и своего напарника Г. Страубе в Анадырь, откуда они отбыли на пароходе на Большую землю, а сам с механиками Шадриным и Демидовым вернулся на арктическое побережье, на мыс Северный. Но сначала еще залетел в Уэлен, где провел караван судов. На мыс Северный Куканов прибыл вместе с временным вторым пилотом Чернявским и в сопровождении большого начальника – Георгия Давидовича Красинского, уполномоченного Главсевморпути в восточном секторе Арктики и руководителя Северо-Восточной летной группы, прибывшего в Арктику в короткую командировку. Несмотря на громкие титулы, под началом уполномоченного на тот момент находилось ровно два пилота, и оба летели с ним на одном самолете. А всего самолетов в восточном секторе было три, но два У-2 стояли в Уэлене, в сотнях километров к востоку, причем оба еще к тому времени находились в разобранном состоянии после транспортировки.
Красинский был человеком опытным, компетентным и здравомыслящим. Как только самолет оказался на мысе Северный, Красинский тут же направил его к зимовщикам, не сомневаясь в их бедственном положении. Также на борт летчики загрузили несколько сотен килограммов необходимых продуктов.
Красинский проинформировал Минеева, что «Челюскин» идет один, без сопровождения «Красина», – в отличие от Шмидта он не стал рассказывать сказок про сломанный винт, а прямо сообщил, что ледокол занят проводкой Ленского каравана. Где именно находится «Челюскин», Красинский не знал, но предполагал, что где-то в Карском море.
После короткого обсуждения летчики, полярники и местное начальство пришли к единому мнению, что «Челюскин» в ближайшее время на остров вряд ли попадет. Красинский предложил Минееву эвакуироваться с острова. Тот прямо спросил: а полномочен ли он делать такие предложения? Красинский так же прямо ответил, что нет. Начальник станции не решился покинуть свой пост и понял, что придется оставаться на пятую зимовку. Тем не менее они наметили план действий. Минеев попросил несколько рейсов. Красинский и Куканов ответили, что смогут прилететь еще только один раз, после этого будут заняты. Самолет привезет продукты, сколько сможет, и заберет больных эскимосов и всех «европейцев», кроме начальника и его жены. Взамен на острове будут оставлены радист и моторист для обслуживания рации.
Самолет улетел 1 сентября, Минеев вместе с ним отправил начальству полную отчаяния радиограмму, в которой просил срочно прислать хоть какое-то судно с углем. «Несмотря на заброску минимальных запасов самолетом “Н4” предстоит пятая зима в архитрудных условиях… Без доставки топлива не могу поручиться за благополучное проведение пятой зимовки». Из текста ясно, что иллюзий по поводу прихода «Челюскина» он не питал. Но в конце навигации никто, конечно же, не стал снаряжать никакое судно, и его запрос остался без ответа.
Второй раз самолет прилетел 3 сентября; сверх обещанного состоялся еще один рейс, 11 сентября, когда самолет выполнял разведку для «Челюскина». За три рейса с острова забрали 11 человек: шесть взрослых и пять детей, в том числе промышленника Павлова, пережившего семь зимовок. На остров были заброшены продукты: скорее всего, эти три рейса спасли станцию от вымирания. Как мы помним, Шмидт эти дни в книге «Поход “Челюскина”» описывает словами, полными энтузиазма: «Ближайшие два моря – море Лаптевых и Восточносибирское – не внушали опасений». А в «Восточносибирском море мы вновь взяли северный вариант – курс прямо на остров Врангеля». Затем у него идут два абзаца, в которых рассказывается об их интересных зигзагах в море, в «белом пятне карты». «Желание быстрее достигнуть ближайшей цели», то есть острова Врангеля, непринужденно сочетается с рассказами о блужданиях в тумане по неизведанным полям. Как у него это совмещается, не спрашивайте. Возможно, энтузиазм и бессвязность рассказа – это специальный прием, в котором читатель должен потеряться? В рассуждениях о неоткрытых островах у Шмидта вдруг совершенно пропадает цель всего похода – доставка груза и людей на остров Врангеля. Она заменяется совершенно другой – полярную станцию необходимо посетить самому Шмидту. Отто Юльевич делает эту подмену легко и непринужденно. Сначала он сообщает: «так мы приближались к мысу Северному», – а потом вдруг начинает рассказывать, какой там есть замечательный самолет.
«На Чукотке находился еще один мощный самолет с летчиком т. Кукановым. На нем работал известный деятель Севера т. Красинский. Самолет Куканова перед этим провел блестящую работу, облетев с экспедицией профессора Обручева весь Чукотский полуостров для составления первой карты его внутренних частей. Тов. Красинский успел также побывать на острове Врангеля, откуда он вывез группу зимовщиков (кроме начальника станции т. Минеева и его жены, решивших остаться до смены)».
Если называть вещи своими именами, то «т. Минеев» с женой не решили «остаться до смены», а не осмелились уехать, что совсем не одно и то же. И во власти Шмидта, как главного начальника, было освободить их от этого бремени. Но мы продолжим цитату:
«И этот самолет заканчивал допустимые часы полета своих моторов. Но мы условились с т. Красинским, что сделаем еще один полет на остров Врангеля, куда отправились я лично и т. Буйко, участник новой смены зимовщиков, ехавшей на “Челюскине”».
Сводку о состоянии льдов «мощный самолет» и станция «мыс Северный» начинают передавать «Челюскину» в начале сентября. 9 сентября Шмидт шлет благодарственную радиограмму:
«Мыс Северный, Красинскому. Горячо благодарю Вас, командира самолета, экипаж за разведку, имеющую большое значение для нас. Прошли мыс Шелагский, идем пока чистой водой в 20 милях от берега. “Челюскин”, Шмидт».
Вообще-то 9 сентября «Челюскин» находился на меридиане устья Индигирки, это километрах в 700 к западу от мыса Шелагский, и продолжал там блуждать в «белом пятне». До базы острова Врангеля оставалось не менее 1000 км. А мыса Шелагский он достигнет только 13 сентября, и там будет густой лед.
Да, но к 15 сентября стало совсем-совсем очевидно, что «Челюскин» подойти к острову Врангеля не успевает и не может. Заявленная транспортная цель похода оказывается сорванной. Остается только «политическая задача» – пройти Северный морской путь за одну навигацию. Не будем задавать дурацких вопросов: зачем нужно гонять по этому пути грузовые пароходы, если они не доставляют грузы, и доказательством чего все это является? Задачу поставили, надо выполнять. Тем более что ледовая обстановка стремительно осложняется, и речь уже идет только о том, как бы унести ноги из Ледовитого океана. (Или винты, если говорим о корабле.) Но Шмидту нужно хотя бы символически остров Врангеля посетить. Он вызывает самолет к себе, еще не дойдя до мыса Северный порядка 200 км. Останавливать пароход надолго больше никто не собирается.
На станцию вместо продуктов привезли профессора
15 сентября гидросамолет Куканова приводняется возле «Челюскина». Высокое
