посмотрит?
— Ну, пока время есть, неси.
— Ага! Я мигом! — он повернулся к своим десантникам. — Шкворнев! Тулин! Покоцанные рации сюда!
— Есть, тарщ капитан.
* * *
Вовка только что закончил сеанс радиосвязи с анклавом, когда в сопровождении майора Мухина зашёл кряжистый десантник в погонах капитана.
— Дарова, братишка! — подал он Вовке руку, и тот её пожал. — Не посмотришь рации? Мне сказали, что ты в них спец.
— Давайте… так… у одной антенну зацепило, крепление сорвало, но это фигня — десять минут работы паяльником и немного эпоксидного клея. Так, теперь со второй… тут дисплей покоцан, но вскользь… вынимаем стекло… и вуаля — видно как прежде, но использовать её нужно аккуратно. В принципе, потом в анклаве обменяете на стационарную на «Тумбе-один». Им же пофиг, какую использовать. Я договорюсь, если что.
— Силён! — уважительно мотнул головой капитан. — Тебя как звать-то?
— Вовка.
— Нет, Володь, — покачал головой десантник. — Ты Вовкой был до того, как надел эту форму. Так что теперь ты — Владимир. Кстати, как твоя фамилия?
— Мочалов.
— Сергея Ивановича сын?
— Да.
— А я о тебе знаю. Нам так и сказали, что по прибытии распределиться и кровь из носа защищать нашего главного радиста — Мочалова-младшего. А ты к Первой Отдельной роте отношение имеешь?
— Только косвенное… — покраснел Вовка — У меня в ней подруга служит.
— А ты парень не промах! — захохотал капитан. — Ну, теперь тебе точно не стыдно перед ней будет. Спец ты отменный, спору нет — сам убедился, а так… чтобы тебя рота десантников охраняла — дорогого стоит. Да и форма тебе к лицу. В общем, наш ты. Тебе тельник дали?
— Да. И берет — тоже, только жарко здесь от аппаратуры, вот и снял.
— А ты его вот сюда, под погон, засунь и порядок, — посоветовал десантник. — И знаешь, что тот, кто их надел больше снимать не имеет права? Всяких там гражданских на празднике мы в расчёт не берём.
— Угу. Подруга рассказывала.
— Вот и выходит, Владимир, что ты теперь поступил на службу в ВДВ. И всякие, там, гражданские словечки остались тоже на гражданке. «Я! Есть! Никак нет! Так точно!» — уразумел? — подмигнул ему капитан.
— Так точно! — вытянулся в струнку Вовка.
— Я ж говорю, он понятливый, — удовлетворительно заметил Мухин.
— Вернёмся, подам заявление прапорщику Ермолаеву, — кивнул Вовка.
— Если что, я дам рекомендацию, — предложил Смагин.
— И я тоже, — согласился с ним майор. — Парень ты ответственный, приказы выполнял образцово, дисциплины не нарушал.
— Наш человек, — поддакнул десантник.
— Разрешите, я первой рацией займусь, пока время до сеанса с Базой есть?
— Во! Говорю — наш чел. Мы тут с майором лясы точим, а ты делом решил заняться. Уважаю, братишка! — снова протянул руку капитан.
* * *
Милица так аккуратно посадила самолёт ближе к ангару, что на посадочной полосе хватило места всем — и «Мигам», и транспортнику — этот радист, с тоненьким почти женским голосом, неожиданно оказался профессионалом. Он не только сумел запустить приводной маяк, но и умело координировал посадку всех самолётов. Бранкович решила заправить истребители под завязку и с полными баками улететь обратно — топливо никогда не бывает лишним. Сейчас она шла в здание аэродрома с желанием узнать новости, разжиться бокалом кофе или чая и заодно поблагодарить радиста за умелые действия. Майор Мухин благодушно пожал ей руку, потом какой-то капитан ВДВ тоже поздоровался рукопожатием, ну и прибывшие коллеги с Ил-76, гоготавшие рядом в кабинете, заметив её, улыбнулись ей как старому другу.
— Парни, а где можно выпить чаю или кофе? — поинтересовалась она.
— Наверху, в радиорубке.
— О! Заодно скажу спасибо радисту — настоящий профессионал.
Она поднялась по металлической лестнице на второй этаж и довольно быстро нашла помещение, где располагался радист. Бранкович ожидала увидеть взрослого профессионала, а перед ней предстал обычный мальчик в форме десантника.
— Здравия желаю, — вытянулся он по струнке, заодно привыкая к общению на военном языке.
— Здравствуй. Да не тянись ты так, — улыбнулась она. — Давай без чинов. Меня Милицей зовут.
— Владимир.
— Это ты нас на посадку заводил?
— Да, то есть, так точно. А что-то не так?
— Не так? Да ты вообще молодец!
— Благодарю. А вы что-то хотели?
— Если у тебя есть лишняя чашка чая или кофе, тогда — да, хотела.
— Минуту, я чайник поставлю.
— «Радист» ответь «Базе»! — громыхнуло в динамике, едва Вовка включил чайник.
— Да, «База», слушаю.
— Значит, смотри — колонна к вам уходит в ночь. Там четыре БТРа и часть второй роты десанта на «Камазах» для защиты груза. Если местные захотят переговоров, скажи майору Мухину, чтобы пощипал их насчёт информации. Ну, там… Зачем полезли, кто они вообще такие… Короче, он сам знает, что спросить. Всё понял?
— Так точно, «База».
— Ты чего таким военным стал, сын?
— А меня, папа, на службу собираются призвать. В Первую Отдельную.
— Это когда?
— Скоро. Так что мамино предсказание сбылось.
— Разреши? — Милица, наблюдавшая за радиообменом, попросила микрофон.
— «База» это «Ястреб-1». Такой молодой человек достоин быть на службе. Видели бы вы, как он заводил нас на посадку, да и транспортник тоже.
— Милица, спасибо, конечно, за столь лестный отзыв о моём сыне, но он мне нужен немного в другой области знаний, а не с автоматом бегать.
— Сергей Иванович, одно другому не мешает, поверьте мне, — с этими словами он передала гарнитуру Вовке.
— Хорошо, я учту ваше мнение.
— «База», примерное время выхода колонны?
— «Радист», где-то через час.
— Принято, конец сеанса.
28 сентября 2027 года. г. Бэрск. Аэродром. Утро
За прошедшую ночь Вовку тягали к рации раз пять. Ещё перед самыми сумерками он всё-таки забрался на плоскую крышу здания, вместе с приглядывающим за ним Суслиным, и установил временную антенну для одной из переносных раций, значительно повысив её дальность действия. Когда начало смеркаться, пока грелся чайник, Мочалов-младший сел послушать эфир и совершенно случайно попал на разговор местного руководства христолюбов с областным. Часть информации он пропустил — попал не к началу доклада, но остальное удалось записать. Из
