за прохождение игры. Заберёшь себе, независимо от результата, а сейчас тебе не помешает позвонить своим и дать знать, что ты жива и всё в порядке.
И снова он одной фразой отсекает во мне желание спорить. Маме позвонить и правда стоит.
— Славно, — кивает Артём. — Тогда тебе будет чем заняться, пока я схожу в душ, не заскучаешь.
Он поднимается и скрывается за дверью, а я остаюсь с чёрной коробкой один на один. Внутри взрыв чувств и эмоций: радость, стыд, благодарность, паника. Артём говорил, что не хочет содержанку, а сам будто нарочно ставит меня в зависимое от себя положение. Нет бы простой телефон, равный моей месячной зарплате, так нет, дорогая модель небезызвестного бренда.
Снимаю крышку и с некоторой опаской жму на кнопку разблокировки. Артём, видимо, понял, что я с такими «компьютерами» обращаться не умею, потому что всё уже включено и, кажется, настроено.
Нахожу телефонную книгу, контакты тоже вбиты. Накрывает паникой, когда я вижу, что номер Артёма подписан точно так же, как было у меня… Боже мой… Теперь он знает!
От бросившего в жар чувства меня окунает в ледяную воду, когда я случайно нажимаю куда-то и жутко умное устройство начинает вызов. Я тыкаю на всё подряд, пытаясь его сбросить и когда наконец получается, просто кладу телефон на стол и борюсь с желанием никогда больше не брать его в руки.
Чёрт, а чего я так перепугалась-то? Ну видел и видел, ничего же не сказал? Даже девушкой своей стать предложил.
С другой стороны, может он какой-нибудь перенос контактов использовал или типа того. Не знаю, что в этом пульте от космического корабля есть. Появляется желание по-быстрому переименовать контакт, но я опасаюсь снова нажать что-нибудь не то.
Я с этим сюрпризом чувствую себя старушкой. Надо приобщаться к прогрессу, конечно.
Нахожу номер мамы и с некоторой опаской нажимаю на её имя. Приходится кликнуть пару раз, потому как вызвать её так же легко, как случайно позвонить маньяку у меня не получается.
— Алло, мам, — рассеянно накручиваю на палец прядь волос. Почему-то снова разгорается тревога. — Привет.
— Марина? Чего звонишь? Всё нормально?
В смысле чего звоню? Меня дома не было не пойми сколько!
— Да вот, предупредить, что я немного задержусь, — не рассказывать же ей про то, что я сейчас не пойми где с парнем, который поил меня снотворным. — Работу предложили, помнишь, я говорила?
— Ага, и что?
— Ну… вот. Пока в процессе. Думаю, вернусь или в воскресенье, или в понедельник.
— А что за работа-то?
— Да по мелочи так. Заплатят хорошо.
— Марин, ты там не в эскортницы хоть подалась? Учти, начнёшь телом торговать, я тебя отравлю.
— Мам, ну каким телом, — я нервно усмехаюсь. — Ты же меня видела, кому я нужна?
— А есть разница для девки на ночь? Где ты сейчас?
Разговор становится неприятным. Попытаюсь сменить тему.
— Как Женька? поправляется?
— Плохо он, — голос мамы надрывается. — Нужно срочно обследовать. Я наблюдаю, но я не нейрохирург, не могу точно сказать, насколько серьёзны повреждения.
— Сколько денег нам нужно?
— Сколько тебе заплатят?
— Ещё не знаю. Но ты назови цифру. Чтобы я могла как-то учитывать предстоящие расходы.
— Ох, Мариночка, чем ты у меня занимаешься, а?
— Ничем противозаконным. Так что с цифрой?
— Больше сотни тысяч. Если всё вместе.
Я сжимаю виски пальцами. Проклятье, ну как так, а? Эти коллекторы хотят, чтобы мы платили им деньги и сами же этому препятствуют. Не трогали бы брата — эти невесть откуда взявшиеся сто тысяч можно было бы отправить на покрытие долга…
— Чёрт, ладно. Поняла тебя.
— Тебе столько заплатят? — продолжает пытать мама. — Чем ты занимаешься? Марина, это точно законно? Что о нас люди подумают?
Вот что люди подумают мне уже всё равно. Ничего хорошего о нас они давно не думают. Да и какая мне разница?
— Ладно, мам, мне пора.
— Марина, отвечай немедленно, где ты и чем занимаешься?! Я не хочу, чтобы все наши знакомые узнали, что моя дочь стала ночной бабочкой!
Теперь, если я скажу, что разгадываю загадки, она мне точно не поверит. Я бы сама не поверила.
— Мам, я не бабочка. Когда вернусь, всё расскажу.
— Ты вернёшься в квартиру через кресло гинеколога и сдачу анализов!
Я кладу телефон на стол и умудряюсь с первого раза сбросить вызов. На душе гадко. Мы с мамой и раньше не были особенно близки, а теперь всё совсем плохо. Не знаю, как я буду возвращаться домой и что говорить.
Про коллекторов не спросила… Что они будут делать? Какая сумма мне в итоге нужна прямо сейчас?
Вода в душе выключается. и я поспешно стираю выступившие в уголках глаз слёзы.
Нужно сказать Артёму спасибо как минимум за то, что с ним я будто попадаю в другой мир. Сказку, в которой есть интересное приключение и нет этой давящей тяжести проблем. Может, его не существует? И всё это бред моей больной фантазии?
Впрочем, нет. Скорее всего вселенная почувствовала, что я на грани и подкинула мне того, кто поможет хоть ненадолго отвлечься от этого кошмара.
Возможно, я могу бы поделиться всеми своими проблемами с Артёмом, и он, вероятно, даже согласится помочь, вот только…
Я просто не хочу чего-то от него требовать.
Глава 22. Третье испытание
Когда Артём возвращается в комнату, я думаю, что выгляжу уже нормально, но он сразу замечает, что-то не так. Меня немного пугает этот парень, честное слово.
— Отругали из-за меня?
— Н-нет, — рассеянно улыбаюсь, хоть и сама себе не верю. — Просто… проблемы дома. Все на нервах.
— Из-за долгов? Сколько вы должны?
— Нет, забудь, — я мотаю головой и отвожу взгляд. — Давай не будем поднимать эту тему. Она всё испортит. Вообще всё.
— Марина, я же говорил, деньги — это просто цифры. Сколько тебе нужно?
— Дело не в цифрах. Если я сейчас соглашусь, то буду как бы обязана тебе. Мы, вроде как пытаемся смотреть, что будет, как сойдёмся. Если что-то пойдёт не так, то я буду замалчивать, потому как ты поможешь моей семье, а это уже неправильно.
— Не замалчивай, — он пожимает плечами.
— Не смогу. Пожалуйста, Артём. Давай не будем касаться темы моего долга.
Артём некоторое время думает, а после садится за стол и накрывает мои сцепленные руки ладонью. Ярко-голубые глаза непроницаемы. Не разобрать, о чём думает.
— Хорошо, я тебя понял. Больше не буду. Но ты всё равно знай, что если совсем прижмёт, я помогу.
Сердце укалывает благодарностью и я, повернув
